Джона стейнбека путешествие с чарли

Когда я был еще совсем молодой и мне не давала покоя тяга закатиться куда-нибудь туда, где нас нет, люди зрелые уверяли меня, будто в зрелости от этого зуда излечиваются. Когда мой возраст подошел под эту мерку, в качестве целебного средства мне пообещали пожилые годы. В пожилые годы я услышал заверения, что со временем моя лихорадка все-таки пройдет, а теперь, когда мне стукнуло пятьдесят восемь, остается, видимо, уповать на глубокую старость. До сих пор ничего не помогало. От четырех хриплых пароходных гудков шерсть у меня на загривке встает дыбом, ноги сами собой начинают притоптывать. Услышу рев реактивного самолета, прогревание мотора, даже цоканье копыт по мостовой – и сразу извечная дрожь во всем теле, сухость во рту, блуждающий взор, жар в ладонях и желудок подкатывает куда-то под самые ребра. Иначе говоря, выздоровления не наблюдается; проще говоря – бродягу могила исправит. Боюсь, что болезнь моя неизлечима. Я толкую об этом не в назидание другим, а себе самому для сведения.

Когда вирус непоседливости проникает в беспокойную человеческую душу и дорога Прочь Отсюда кажется такой прямой, широкой и заманчивой, жертве этого вируса надлежит прежде всего найти у самой себя веские основания для отъезда. Бродягу-практика это не затруднит. Таких оснований у него целый вагон – выбирай любое. Далее ему надо спланировать свою поездку во времени и в пространстве, наметить ее маршрут и конечную цель. И наконец – внести полную ясность в вопрос: как ехать, на какой срок, что с собой брать. Эта часть процесса неизменна и пребудет во веки веков. Упоминаю о ней только для того, чтобы новобранцы в бродяжьем войске не вообразили, подобно молокососам, впервые ступившим на стезю греха, будто они сами тут все изобрели.

Как только маршрут обдуман, снаряжение готово и вы двинулись в путь, обретает силу некий новый фактор. Всякая поездка, экспедиция, вылазка на охоту существует сама по себе, отличная от всех прочих. У каждой свое лицо, свой нрав, темперамент, они неповторимы. Путешествие – это индивидуальность, двух одинаковых не бывает. И все наши расчеты, меры предосторожности, ухищрения, уловки ни к чему не приводят. После долголетней борьбы каждому становится ясно, что не мы командуем путешествиями, а они – нами. Специалисты по составлению маршрутов, предварительные заказы билетов и гостиничных номеров, график, железный, нерушимый… все и вся разбивается вдребезги, столкнувшись с индивидуальностью вашей поездки. И чистокровный бродяга только тогда сможет поладить с ней и вздохнуть свободно, когда твердо усвоит это. И только тогда ему не будет угрожать крушение надежд. В этом смысле путешествие похоже на семейную жизнь. Вы непременно попадете впросак, если будете думать, что тут все зависит от вас.

Ну вот, я высказался до конца, и мне сразу полегчало, хотя поймут меня только те, кто испытал все это на собственной шкуре.

Мой план был как будто ясен, четок и вполне разумен. За долгие годы жизни я побывал во многих странах. В Америке я живу в Нью-Йорке, бываю наездами в Чикаго и Сан-Франциско. Но Нью-Йорк не Америка, так же как Париж не Франция и Лондон не Англия. И вот я вдруг обнаружил, что не знаю своей собственной страны. Я – американский писатель, пишущий об Америке, – работаю, полагаясь только на память, а память и в лучшем-то случае источник ненадежный, того и гляди, получится перекос. Я давно не слышал говора Америки, не вдыхал запаха ее трав, деревьев, ее сточных вод, не видел ее холмов, рек и озер, ее красок, ее теней и света. О переменах, которые произошли в ней, мне известно только из книг и газет. Но мало того, за последние двадцать пять лет у меня исчезло ощущение, какая она, эта страна. Короче говоря, я писал о том, о чем не имел понятия, а, по-моему, для так называемых писателей в подобной практике есть нечто преступное. Разрыв в двадцать пять лет сделал свое дело – воспоминания мои порядком оскудели.

Когда-то я путешествовал в хлебном фургоне – допотопном рыдване с двустворчатой дверью, с матрасом на полу. Я останавливался там, где останавливались или собирались люди, слушал, смотрел, старался все почувствовать, и в результате у меня возникала картина нашей страны – картина, точности которой могли помешать только мои собственные несовершенства.

И я задумал снова все увидеть своими глазами и попытаться открыть заново эту огромную страну. Только так, казалось мне, можно нащупать истину в каждом отдельном случае и поставить диагнозы, которые лягут в основу истины большего охвата. Но тут возникало одно серьезное затруднение. За последние двадцать пять лет мое имя приобрело более или менее широкую известность. А я на собственном опыте убедился, что, если люди знают вас с хорошей ли, с дурной ли стороны, их словно подменяют. Робея или испытывая иные ощущения в присутствии известной личности, они становятся сами на себя не похожи. А поскольку это так, мое имя и мою известность лучше было забыть дома. Я решил превратиться в странствующие глаза и уши, стать чем-то вроде чувствительной фотопластинки. Мне нельзя было оставлять свою подпись в гостиничных регистрационных книгах, встречаться со знакомыми, брать интервью у кого бы то ни было и даже о чем-нибудь дотошно расспрашивать. Мало того, когда вас двое-трое, нарушаются ваши личные взаимоотношения с окружающей средой. Ехать мне надо было одному и только на самого себя и полагаться. Словом, я превращался в черепаху, которая слоняется с места на место и несет на спине собственный дом.

Уяснив себе все это, я написал письмо в дирекцию одной крупной фирмы, выпускающей грузовики. В письме были подробно изложены мои намерения и надобности. Мне требовался пикап грузоподъемностью в три четверти тонны, повышенной проходимости в расчете на плохие дороги, и на этом грузовичке я просил сделать домик – нечто вроде кабины моторного катера. Прицеп затрудняет маневренность в горах, на стоянке его не оставишь, тем более что это в большинстве случаев противозаконно, и вообще на прицепы распространяется слишком много всяких запретов. В свой срок пришел проект машины со спецификацией оборудования. Мне предлагали выносливый, удобный, быстроходный грузовик с высоким крытым кузовом – с домиком, где было все: широкая кровать, плита на четыре конфорки, отопительный прибор, холодильник и освещение на бутане, химизированная уборная, чуланчик, помещение для продуктов и сетка на окнах от насекомых – словом, то, что мне и требовалось. К концу лета машину пригнали в Сэг-Харбор на самой оконечности острова Лонг-Айленд, где стоит мой рыбачий коттедж. Я думал выехать только после Дня труда[1], когда жизнь в нашей стране входит в обычную колею, а пока что к моему черепашьему панцирю надо было привыкать, его надо было снарядить и изучить как следует. Пикап прибыл в августе – красавица машина, мощная и в то же время приземистая. Управлять ею было почти так же просто, как легковой. И поскольку затеянное мною путешествие вызвало ряд саркастических замечаний со стороны моих друзей, я назвал ее Росинантом, а вы, разумеется, помните, что так звали лошадь Дон Кихота.

Я не считал нужным держать свой замысел в тайне, и между моими друзьями и советчиками разгорелись споры. (Советчики в таких случаях плодятся косяками.) Меня предупреждали, что, поскольку издательства постарались как можно шире распространить мою фотографию, я и шагу не смогу ступить, не будучи узнанным. Скажу наперед, что я проехал десять тысяч миль, побывал в тридцати четырех штатах, и меня ни разу никто не узнал. По всей вероятности, вещи воспринимаются только в определенном контексте. Люди, которые могли бы догадаться, кто я такой, в моем обычном, по их понятиям, окружении, за рулем Росинанта меня не узнавали.

Источник

«Путешествие с Чарли в поисках Америки»

Есть на свете книжки уютные. И очень часто этим уютом веет от книг-путешествий. Особенно от путевого очерка Джона Стейнбека «Travels with Charley in Search of America».

Автора зовут Джон Стейнбек, он известнейший американский писатель и через два года получил Нобелевскую премию по литературе.

В 1960 году на специально сконструированном грузовике, названном «Росинант» в честь коня Дон Кихота

из Лонг-Айленда в Нью-Йорке Стейнбек отправился в Мэн, оттуда до тихоокеанского северо-запада, затем вниз до родного города Салинас в Калифорнии и через южные штаты Техас и Луизиану обратно в Нью-Йорк. В общей сложности поездка охватила 10 000 миль

Отправляясь в дорогу, Стейнбек надеялся найти ответ на множество вопросов, главный из которых: «Что представляют собой американцы в наши дни?». По словам старшего сына писателя, настоящей причиной для поездки являлось то, что отец знал о приближающейся смерти и хотел увидеть свою страну последний раз.

В путешествие Стейнбек отправился не один, а со своим верным другом — преклонного возраста господинчиком французских кровей. Пуделю Чарли в этой книге уделено 50% внимания, автор его очеловечивает, приводит уморительные истории и рассказывает, как пёс помогал ему справиться с дорогой и завести необходимые знакомства.

Читается книга на одном дыхании, за исключением последней главы. В ней затронут сложный расовый вопрос Америки 60-х годов (абы кому Нобелевскую премию не дают). Поэтому если рассуждения о тёмном и светлом населении не покажутся вам подходящими для тёплого домашнего вечера, спокойно пропустите эту главу. Всего предыдущего повествования вам с головой хватит на мечты и желания оправиться с собственным любимцем по автострадам родной страны, днём заглядывая в придорожные закусочные, а вечером согреваясь крепким кофе в компании встречного незнакомца.

К слову этим десятилетиями и занимаются почитатели Стейнбека и любители собак.

Вот несколько самых ярких примеров:

1. «Путешествия с Максом»

В 2009 году преподаватель английского языка и директор школы Тетона Грег Циглер спланировал поездку, посвященную 50-ой годовщине путешествия Стейнбека.

Он загрузил свою собаку Макса в Toyota 4-Runner с прицепом Airstream Bambi. И спустя полвека проделал путь в 15 000 миль, в течение девяти недель исследуя страну и определяя, кто же такие американцы сегодня.

2. «Путешествия с Джуди»

Вики Каин — писательница, фотограф, восторженный путешественник и страстный любитель собак из Коннектикута.

С 23 сентября по 19 октября 2004 года Вики отправилась в трудную поездку по Америке на 10 000 миль по следам Джона Стейнбека и его пуделя Чарли. Ей было любопытно узнать, как изменилась эта огромная страна с тех пор, как Стейнбек отправился туда еще в 1960 году.

По всем правилам такого путешествия Вики взяла с собой красавицу австралийскую овчарку Джуди. Вместе Вики и Джуди боролись с непогодой, ели потрясающий барбекю, заперлись в фургоне, нашли Бога, столкнулись с политическими протестующими, купили драгоценности, стали свидетелями широкомасштабного разрушения урагана и раскрыли расистское прошлое Америки. Это их история.

3. «Путешествия с Кейси»

Бенуа Денизет-Льюис — писатель журнала The New York Times, доцент в Emerson College и первый главный редактор проекта «Хорошие мужчины».

В 2014 году вышла его книга, которая начинается со слов: «Я не думаю, что моя собака очень любит меня». Такое признание предшествует четырёхмесячному путешествию 13 000 миль по 32 штатам в арендованном автодоме, в которое Бенуа взял своего девятилетнего лабрадора Кейси.

Провести параллель со Стейнбеком не сложно, вот только Денизет-Льюис стремился изучить не лицо Америки, а скорее морду, разобраться в разных видах собак и человеческих отношениях к ним.

Но это и очень личная история. О человеке, в жизни которого что-то пошло не так. Романтические и дружеские отношения разладились, накатила депрессия и Бенуа казалось, что даже его собака не очень любит хозяина. Нужно было встряхнуть. И поездка по стране с собакой казалась верным способом сделать это.

4. «Путешествие с Кубиком»

Эта история о путешествии по контуру России в машине с йоркширским терьером по кличке Кубик. Только она ещё не написана…

Источник

Джон Стейнбек «Путешествие с Чарли в поисках Америки»

Джон Стейнбек “Путешествие с Чарли в поисках Америки” (1962 г.).

Когда у тебя есть любимый автор, хочется читать всё-всё, что он написал. Погружение в творчество Стейнбека решила разнообразить его путевым очерком. В 1960 году 58-летний писатель посадил своего пуделя Чарли в грузовик, литературно названный Росинантом, и отправился колесить по Америке, заново открывать свою страну. Ведь это так важно для литератора — встречаться с новыми людьми, видеть колоритных персонажей и места, которые потом можно использовать в своих произведениях. Да и вообще понимать, чем живёт и дышит такая огромная и мультикультурная страна. Целью путешествия как раз был поиск ответа на вопрос, каков же он, современный американец.

На тот момент у Стейнбека уже были большие проблемы с сердцем (он умрёт от сердечной недостаточности через 8 лет). Писатель считал, что это его последнее путешествие, так что всю поездку окутывал некоторый ареол фатализма.

На фото ниже вы можете увидеть и Росинанта, и того самого пуделя Чарли. Конечно, некоторую часть путешествия Стейнбек, конечно же, проводил не в кузове своего грузовичка, а в хороших отельных номерах. Зная это, другими глазами смотришь на всё путешествие, в меньшей степени его романтизируешь.

Для меня книга стала скорее не путевым дневником, а просто сборником размышлений Стейнбека о жизни. Он задумывается о важных вещах. Например, рассуждает об экологии и влиянии людей на нашу планету.

«Американские города похожи на барсучьи норы в кольце всякой дряни, они — все до единого — окружены свалками покорёженных, ржавеющих автомобилей и почти задушены нагромождением всевозможных отбросов. Всё, что мы потребляем, попадает к нам в пакетах, коробках, в ящиках — в той самой таре, которая так мила нашему сердцу. Горы того, что у нас выбрасывается, превышают то, что мы используем. В этом, если не в чём-то ином, сказывается безудержный, неистовый размах нашего производства, а индексом его объёма, по-видимому, служит расточительство. Проезжая мимо таких свалок, я думал, что во Франции или в Италии любую из этих выброшенных на помойку вещей сохранили бы и пустили в дело. Говорю это не в осуждение тех или иных порядков, а в предвидении того времени, когда мы не сможем позволить себе такое расточительство — отходы химического производства спускать в реки, металлом валить где попало, атомные отходы хоронить глубоко под землёй или топить в море. Когда индейские посёлки слишком уж погрязали в собственной пакости, их обитатели перебирались на другое место. А нам перебираться некуда».

Ведь действительно, индейским поселенцам было куда бежать, после того, как они использовали все ресурсы своей земли. Перед ними открывалась большая, но малонаселённая на то время территория. Нам же бежать некуда, разве что колонизировать другие планеты.

Много размышляет Стейнбек и о себе, рефлексирует о прожитой жизни, вспоминая всё, что привело его к такому состоянию. 58 лет — по нашим меркам далеко до старости, но образ жизни писателя не шёл ему на пользу.

Если вы любите роуд-стори, то здесь этого достаточно. Разные штаты, города, отели, придорожные забегаловки, заправки, но главное — люди. У каждого из нас свой жизненный опыт и взгляд на мир, поэтому ни одна книга подобного рода не может быть истиной в последней инстанции. Здесь мы видим Америку такой, какой её видит Стейнбек. Или даже такой, какой он хочет нам её показать.

Можно прочитать множество исторических книг об определённом периоде (в данном случае об Америке 60-х), посмотреть документальные фильмы, фотографии, но самыми ценными для меня всё равно будут воспоминания людей.

Так что если интересуетесь Америкой, Стейнбеком или просто любите приятные дорожные истории, то приглашаю вас в кабину Росинанта. Почешите за ушком Чарли, подмигните Стейнбеку и смело отправляйтесь в путь, от штата к штату.

Источник