Потенциал стран-участниц БРИКС в современной мировой экономике
Современный мир определяется формированием новых тенденций в развитии международных отношений. Относительное ослабление мировых позиций США, наращивание военной и экономической мощи КНР, утверждение многополярного мира, противостояние между центром и периферией, стремление широкого круга государств укрепить международный авторитет и стать экономически независимыми от мировых центров силы – все перечисленное является важнейшими международно-политическими явлениями на существующем этапе развития.
Для защиты собственных интересов и укрепления внешнеполитических позиций ряд развивающихся стран начинают активный поиск новых эффективных инструментов для противостояния мощи центров капитализма. В многообразии экономик с развивающимися рынками таким инструментом призвана стать группировка БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай, ЮАР), создание которой явилось одним из наиболее значимых геополитических событий начала XXI в. Страны БРИКС характеризуются динамичным развитием и обладают рядом особенностей в экономической деятельности, которые выгодно отличают их от других стран мира, а именно — накопленный человеческий потенциал; емкий внутренний рынок; богатейшие запасы природных ресурсов (в т.ч. энергоносителей). Партнеров объединяет желание реформы существующей финансово-экономической системы, твердая приверженность международному праву, инновационный взгляд на хозяйственное развитие, стремление решать проблемы мира, международного терроризма, преступности, пиратства, бедности. Объединение поставило перед собой масштабные задачи в сфере международной безопасности, в валютно-финансовых и торгово-экономических связей, в сфере развития энергетики, науки и инноваций, в областях промышленности, культуры и образования.
Несмотря на коллективное стремление государств БРИКС к созданию справедливой системы международных отношений, которая учитывает интересы развитых и развивающихся стран в равной степени, страны-участницы формата имеют множество различий экономического, политического и культурного характера. Кроме того, наряду с мнением некоторых аналитиков об усилении роли БРИКС на мировой арене и высоких шансах объединения стать локомотивом мировой экономики, нельзя не принять во внимание и проблемы в дальнейшей геополитической и геоэкономической судьбе БРИКС.
Например, согласно исследованию неправительственной общественной Международной организации кредиторов (World Organization of Creditors), влияние БРИКС на общемировую финансовоэкономическую систему и на мировую торговлю усиливается и показывает положительную динамику. Иной точки зрения придерживаются аналитики Citigroup, по мнению которых, в ближайшие два года мировая экономика будет слабеть, при этом причиной станет ухудшение экономической ситуации не в США и странах Запада, а в государствах БРИКС. Главный экономист Citigroup Уильям Бойтер (в прошлом — член Комитета по кредитноденежной политике Банка Англии и главный экономист ЕБРР) считает, что главной причиной ухудшения экономической ситуации станут проблемы развития в странах БРИКС и прежде всего в Китае .
Таким образом, актуальность работы обусловлена тем, что в условиях современной мировой экономики возможные варианты развития стран БРИКС, их участие в международном товарообороте и место на политической арене представляют собой особый интерес не только в рамках группировки, но и за ее пределами.
Рассмотрим основные экономические показатели стран БРИКС, которые характеризуют степень развития экономик стран формата, такие, как величина и темпы роста, производимого ВВП и уровень притока ПИИ в страны БРИКС. Данные показатели позволят проследить равномерность и динамичность развития «пятерки», а также помогут оценить экономический потенциал стран БРИКС. Рассмотрим, в первую очередь, динамику темпов развития ВВП с 2005 по 2014 гг.
По данным табл. 1 видно, что за анализируемый период темп роста ВВП стран БРИКС превышает ВВП стран «Большой семерки». Не вызывает сомнений и тот факт, что лидером среди стран БРИКС является Китай, ЮАР же имеет наименьший темп прироста среди других стран-участниц формата.
Нельзя не отметить отрицательную динамику роста ВВП стран в 2009 г. вследствие негативного влияния мирового финансового кризиса 2008 г. (рис. 1). Во время кризиса «пятерка» БРИКС испытывала ухудшение внешнеэкономических условий, отток инвестиций и падение мирового спроса и цен на сырье. Однако, Бразилия, Китай, Индия и ЮАР довольно быстро вышли из кризиса невредимыми в то время, как многие развитые страны испытывали трудности с бюджетным дефицитом и увеличивали государственный долг. Стоит отметить, что только Россия во время кризиса демонстрировала существенный отрицательный рост, а выход из нее для страны был тяжелым и длительным.
Таким образом, наибольшее негативное влияние от мирового финансового кризиса ощутила на себе экономика России, в тоже время Китай оказался подвержен негативному воздействию кризиса в меньшей степени. Однако, несмотря на возникшие экономические трудности в 20082009 гг., страныучастницы БРИКС имели твердое международное финансовое положение, накопили значительный антикризисный потенциал, который позволил им преодолеть финансовый кризис с существенно меньшими потерями, чем многим развитых стран, и сохранить устойчивый рост. Можно сказать, что благодаря вкладу именно этих государств мировой экономике удалось вернуться на траекторию роста после кризиса 20082009 гг.
Самые высокие показатели ВВП на конец 2014 г. у Китая – 10360 млрд. долл., самый низкий показатель имеет ЮАР – 341,2 млрд. долл. В последние годы Китай, Бразилия, Россия и Индия вошли в первую десятку стран мира по величине номинального ВВП: КНР занимает второе место, Бразилия – шестое, Россия – девятое и Индия – десятое. КНР. Среди стран БРИКС наиболее низкий показатель у ЮАР – она находится на двадцатом месте. По данным Всемирного банка, суммарный ВВП стран БРИКС в 2014 г. составил 17,05 триллиона долларов, или около 22% от мирового ВВП.
Однако современная экономическая ситуация стран БРИКС вызывает все больше вопросов и критических мнений по поводу их дальнейшего экономического роста. Кроме того, усугубляет положение экономик стран БРИКС замедленный рост в развитых странах и ориентированность государств на экспорт. Такие страны, как Бразилия, Россия и ЮАР сильно зависимы от колебания цен на сырье. Экономики КНР и Индии диверсифицированы в значительно большей степени. Экономика Бразилии и Российской Федерации на сегодняшний день находятся в состоянии рецессии. Экономика КНР падает и нуждается в изменениях, так как вера в реализуемую руководством страны экономическую политику была значительно подорвана летним крахом на фондовом рынке. Однако темпы роста в странах БРИКС, несмотря на текущее замедление, значительно выше, чем в Соединенных Штатах Америки и большинстве стран Европы. Продемонстрируем сравнение динамики роста ВВП стран БРИКС и «Большой семерки» по данным 2014 г.
Исходя из представленных данных (рис. 2) можно заключить, что рост ВВП в странах БРИКС превосходит рост ВВП в странах «Большой семерки» (по данным 2014 г.).
По прогнозам банка Goldman Sachs, усовершенствование экономик странучастниц БРИКС может повлечь за собой экономический рост и повышение благосостояния их народов. И если в дальнейшем эти страны будут продолжать демонстрировать высокие темпы экономического роста, то они смогут достигнуть успеха подобному успеху наиболее развитых стран. Но тот временной промежуток, который будет необходим для достижения такого результата, может быть достаточно большим.
Немаловажным фактором, который привлекает внимание к странам БРИКС, является то, что эти страны являются инвестиционноприбыльными. Благодаря высоким темпам экономического роста странучастниц БРИКС за последние десятилетие и благоприятным перспективам экономического развития «пятерка» всегда была довольно привлекательной для вложения средств. Интересно отметить, что во время кризиса также наблюдалось увеличения объема прямых иностранных инвестиций в экономики стран формата БРИКС. В свою очередь, притоки прямых иностранных инвестиций благоприятствуют дальнейшему развитию экономик стран формата и реализации их значительного экономического потенциала.
Мировой экономический кризис 20082009 гг. понизил инвестиционную привлекательность стран-участниц БРИКС в целом, однако страны формата заметно выделялись своими позитивными результатами. РФ и Бразилия с 2010 по 2012 гг. повысили свою инвестиционную привлекательность, а Китай вышел на первое место, и существенно опережает другие страны БРИКС. Индия показывает отрицательную динамику в притоке ПИИ с 2008 по 2012 гг. Наименьшей привлекательностью для инвесторов обладает пятый член БРИКС — ЮАР.
Размер инвестиций составил примерно 240 миллиарда долларов США в 2012 г. Группа этих пяти стран также повысила свою долю в мировых притоках ПИИ с 6% в 2000 году до 20% в 2012 г.
Бразилия привлекает инвесторов хорошим инвестиционным климатом в сельскохозяйственном секторе, а именно дешевой рабочей силой, благоприятными погодными условиями, передовыми сельскохозяйственными технологиями и достаточно развитой транспортной инфраструктурой. Основной фактор, привлекающий инвесторов в Россию, является растущий внутренний рынок. Большое влияние на приток ПИИ в РФ оказывают такие факторы, как доступная рабочая сила, активно развивающаяся логистическая сеть и возможности для роста производительности предприятий и организаций. Индия инвестиционно притягательна крупным внутренним рынком, большим потенциалом роста, доступностью квалифицированной рабочей силы и стабильным законодательством. Несмотря на спад в притоках ПИИ, многие инвесторы рассматривают Индию в качестве будущего глобального лидера в НИОКР, образовании и производстве качественной продукции. КНР является абсолютным мировым лидером по инвестиционной привлекательности.
Страна имеет не только огромный внутренний рынок и высокие темпы экономического роста, но и развитую инфраструктуру, доступность квалифицированных и дешевых работников, которые способны создать конкурентоспособный товар, произвести его и поставить на мировой рынок. ЮАР значительно уступает по привлекательности всем остальным странам-участницам БРИКС. Однако на региональном уровне Республика выступает центром притяжения прямых иностранных инвестиций. Стоит подчеркнуть, что эта страна богата природными ресурсами, имеет относительно квалифицированный рабочий потенциал и является одним из наиболее крупных внутренних рынков на континенте .
Таким образом, рассмотренные экономические показатели страну-частниц БРИКС позволяют сделать вывод, что развивающиеся экономики формата продолжают наращивать реальный производственный оборот, и, следовательно, свой экономический потенциал. И, несмотря на проблемы, присущие БРИКС, не нужно недооценивать потенциал группы стран. Страны-участницы формата имеют значительные возможности для дальнейшего преобразования их экономической мощи в геополитическое влияние.
В течение последнего десятилетия экономикам стран группировки удалось провозгласить себя «локомотивами» мирового экономического роста, повысить с 3 до 15 трлн. долларов суммарный объем ВВП, т.е. в совокупности на эти страны приходится уже около 20% мирового ВВП. Однако, несмотря на значительный потенциал стран группировки, необходимо дальнейшее развитие и координация усилий для перехода от количественного к качественному пути развитию формата, что позволит объединению иметь все шансы на стабильность экономического положения стран в мировой экономике в перспективе и усиление собственного влияния на мировой арене. Успех БРИКС зависит от его готовности к противостоянию современным глобальным вызовам, способности выработать последовательную интеграционную стратегию и эффективно использовать имеющиеся ресурсы. Поэтому группировке важно перейти к реальным действиям и практически воплощать планы, в результате чего БРИКС сможет обрести все шансы на дальнейшее успешное существование.
Источник
Комментарии экспертов РСМД
Авторизуйтесь, если вы уже зарегистрированы
Автор: Михаил Коростиков, секретарь клуба «Россия в глобальной политике», эксперт РСМД
Начиная с апреля 2015 г. Россию ждёт череда мероприятий, связанных с председательством страны в группе БРИКС. Укрепление сотрудничества в области энергетики и горнодобывающей промышленности уже было названо одним из ключевых приоритетов на ближайший год [1] , хотя до того попытки продвинуть сотрудничество в этой области принимались неоднократно и никаких особых прорывов не было. Говоря о БРИКС, лидеры государств прежде всего подчёркивают не её ресурсные характеристики, а географические и демографические масштабы. Более четверти суши, более 40% населения земли, совокупный ВВП больше, чем у стран G7 к 2050 году. Всё это производит неизгладимое впечатление. Могут ли такие большие и мощные страны не доминировать на планете? На самом деле, размер территории и численность населения никак не связаны с мощью государства: 168 конкистадоров Франциско Писсаро покорили многомилионную империю инков, европейские страны в период 17-19 вв. подчинили себе куда более густонаселённые и обширные Америку, Азию и Африку.
Соотношение сил в мировой политике определяется наличием значительных свободно располагаемых ресурсов (военных, минеральных, инвестиционных и т.п.), которыми можно подкреплять свои решения, а не валовыми территориально-демографическими показателями. Более того, и территория и население могут быть не преимуществом, а тормозом в развитии: огромную и холодную российскую территорию очень трудно и дорого заселить и связать инфраструктурой, а гигантское население Индии и Китая – банально прокормить. Природные ресурсы, напротив, дают возможность влиять на мировые цены, цепи поставок и экономическую ситуацию в других странах и могут быть рычагом для подкрепления политических решений. Понимание этого факта заставляет Россию раз за разом предлагать партнёрам по БРИКС усилить ресурсно-энергетическую кооперацию. Стоит ли это делать? Какими преимуществами в этой сфере обладают страны пятёрки и могут ли они быть использованы для достижения своих целей?
Ресурсный потенциал БРИКС
Природный ресурс, добываемый на территории страны, наиболее эффективно может быть использован для достижения внешнеполитических целей в том случае, если он экспортируется. Если страна его производит и тут же потребляет – он вряд ли может быть применён для достижения внешнеполитических целей. В то же время, если государство зависит в своей бюджетной политике от экспортных ресурсных доходов это создаёт двойную зависимость между ней и импортёром, что и является залогом энергетической безопасности. Максимизация внешнеполитических выгод от обладания каким-либо ресурсом была бы достигнута при выполнении трёх условий: государство контролирует значительную долю (более половины) мирового производства ресурса; доходы бюджета государства формируются из других источников; разработка этого ресурса в других регионах мира затруднена. Такая ситуация – крайняя редкость, и страны БРИКС в данном случае не являются исключением.
Источник: The Observatory of Economic Complexity [2]
Экспорт минерального сырья и металлов занимает значительную долю (25% и более) в общем экспорте всех стран БРИКС кроме КНР. Серьёзнее всех нарастили за последнее время экспорт продуктов такого типа ЮАР и Бразилия, начавшая в середине 2000-х разработку подсолевой нефти на шельфе [3] . Замедление роста доли экспорта в Индии и Китае в период с 2008 по 2012 связано с углублением переработки имеющихся ресурсов внутри страны, а в России – с медленным восстановлением после мирового кризиса 2008-2009 годов.
Означает ли серьёзный, минимум двукратный разрыв в доле минералов в экспорте между Россией и ЮАР с одной стороны и остальными членами БРИКС с другой то, что последние достигли более высокого уровня развития промышленности и экспортируют преимущественно готовые товары? Данные говорят о том, что нет. Деление проходит между КНР с одной стороны и остальными членами группы с другой.
Источник: Observatory of Economic Complexity, данные за 2012 год
Фактически, единственная страна БРИКС, которая экспортирует товаров высокого уровня передела (машины, оборудование, приборы, военную технику) в год на человека больше, чем ресурсов – КНР. Остальные в той или иной мере зависят от товаров с низкой добавленной стоимостью, а значит для них ресурсы не оружие, а, наоборот, слабое место. Тем не менее даже слабость можно обратить в силу, если правильно использовать те возможности, которые даёт природа. Если несколько стран группы совместно контролировали бы значительную долю производства определённого ресурса, это могло бы послужить началу создания картеля, то есть соглашения о влиянии на цену ресурса. Первый небольшой шаг в этом направлении уже был сделан: в 2013 году в Дурбане было объявлено о планах по созданию российско-южноафриканского платиноидного картеля, который совокупно контролировал бы 80% запасов металлов платиновой группы. Впрочем, его формирование пока не завершено, и выводы делать рано [4] . В любом случае, в распоряжении БРИКС есть ещё ряд ресурсов, цены на которые они теоретически могли бы контролировать.
Источник: USGS Mineral Commodity Summaries 2015
В эту таблицу не вошли ресурсы, в производстве которых одна страна БРИКС занимает доминирующее положение в мире (более 60%), о них будет сказано отдельно. Учитывалось именно фактическое производство в 2014 году, а не залежи, которые могут быть труднодоступными и нерентабельными для производства.
Несмотря на весьма внушительные показатели по ряду жизненно важных для мировой промышленности элементов, высокая совокупная доля производства не всегда означает, что государства могут образовать картель. Для этого необходимо выполнение условий. Во-первых, несколько стран должны обладать примерно равными пропорциями в производстве товара, иначе одна из стран пострадает от мер регулирования больше остальных. Во-вторых, производимый товар должен идти на экспорт, а не потребляться внутри страны. В-третьих, большие запасы минерала не должны находиться за пределами картеля, иначе выросшая в результате соглашения цена заставит не-членов начать разработку собственных месторождений. Мировой опыт создания картелей, которые были популярным средством регулирования цен до 1990х гг. (Международная ассоциация бокситопроизводителей, Межправительственный совет стран-экспортёров меди и т.п. [5] ), в основном негативен. Фактически, отношения внутри картеля развиваются по классической модели «дилеммы заключённого». Одна или несколько стран неизбежно начинали штрейкбрехерство и всё заканчивалось потерей доли рынка самыми стойкими сторонниками регулирования мировых цен.
С учётом описанных условий и фактов, координация цен в рамках БРИКС представляется затруднительной. В большинстве случаев одна страна имеет как минимум блокирующий, а то и контрольный пакет в производстве, а значит, будет нести непропорционально большую ношу. Сопоставимые пропорции наблюдаются в случае марганца, золота, бокситов и вермикулита, но здесь проблема возникает со вторым пунктом: Китай и Индия — крупнейшие в мире потребители ресурсов, поэтому повышение цены ударит прежде всего по ним. Несмотря на контроль половины мирового производства железа, угля и алюминия, КНР — их нетто-импортёр и постоянно наращивает потребление [6] . Остальные элементы — легко заменяемые продукты-субституты. К примеру, используемый в сельском хозяйстве и строительстве вермикулит имеет массу аналогов в виде перлита, глины, древесной коры и т.п.
Отдельно стоит сказать об элементах, производство которых одна из стран БРИКС контролирует практически в одиночку.
Доминирование в производстве отдельных элементов в рамках БРИКС
Доля в мировом производстве, %
Редкоземельные элементы (17 наименований)
Источник: USGS Mineral Commodity Summaries 2015
Вопреки распространённому представлению о том, что Китай — государство, бедное природными ресурсами, анализ показывает, что это не так. Страна является крупнейшим в мире (50% и более) производитель 70 минералов [7] . США в значительной мере зависят от ресурсов из КНР: Китай входит в тройку крупнейших поставщиков 21 из 46 ресурсов, которые Штаты импортируют более чем на 50%, и является главным поставщиком 14 из них [8] . Вызвано это как наличием обширных запасов в районе Внутренней Монголии, так и сниженными экологическими требованиями к добыче и дешёвым ручным трудом, который занимает в конечной стоимости руды до 50%. В результате, за период 1980х гг. – 2000х гг. Китаю удалось практически монополизировать производство некоторых элементов, вынудив все другие добывающие государства закрыть многие нерентабельные предприятия. Тем не менее в отличие от платиноидов, вышеперечисленные элементы не уникальны: в случае гипотетической остановки поставок из КНР их производство может быть в течение нескольких лет возобновлено или расширено во многих частях света [9] .
Отдельно стоит сказать о самых «популярных» ресурсах мировой политики: нефти и газе. Здесь совокупные возможности стран БРИКС куда скромнее, чем в случае продукции горнодобычи. Несмотря на наличие в группе одного из крупнейших мировых производителей нефти и газа, в сумме пятёрка не производит и четверти этих ресурсов, а без России говорить хоть о каком-то экспортном потенциале пятёрки вообще не приходилось бы.
Страны группы находятся по разную сторону рынка углеводородов. Россия критически зависит от их экспорта, Индия, Китай и ЮАР – от импорта, а для Бразилии они скорее приятное дополнение к проводимой с 1980х гг. масштабной программе производства этанола [10] и гигантским гидроэнергетическим резервам, удовлетворяющим до 80% внутреннего спроса [11] . В любом случае, говорить о координации в нефтегазовой сфере по примеру ОПЕК бессмысленно. Во-первых, масштабы производства несопоставимы, во-вторых, сама модель выглядит бесперспективной в период резкого падения цен на углеводороды, с которым уже существующие организации справиться не в состоянии.
Ресурс обороны, ресурс нападения
Для проведения совместной политики в области ресурсов недостаточно просто иметь большие запасы и быть крупным производителем: нужно уметь их правильно использовать, быть готовым договариваться с коллегами по объединению и иногда поступаться частными интересами для достижения общей цели. Первые слова о необходимости сотрудничества в области энергетики и природных ресурсов были сказаны на саммите в Екатеринбурге в 2009 году [12] , последние – в середине апреля 2015 г. [13] , но пока что координация в этом вопросе оставляет желать лучшего. Виной тому как конкуренция, которую ведут страны БРИКС в богатых ресурсами регионах Африки и Латинской Америки, так и инерция действия в рамках сугубо национальных парадигм развития.
Российская стратегия БРИКС предполагает плотное сотрудничество пяти стран в области энергоресурсов и минералов, но во время саммита в Дурбане в 2013 г. российский план по усилению взаимодействия в энергетической сфере не нашёл поддержки у других участников объединения. Косвенно о нежелании слишком сильно сближать политики в сфере энергоресурсов говорит документ, выпущенный по итогам встречи Делового совета БРИКС в феврале 2015 г. в Бразилии [14] . Три вошедших в финальный проект «Дорожной карты БРИКС по торговле и сотрудничеству в сфере экономики и инвестиций до 2020 года» предложения Роснефти о создании Резервного топливного банка, Института энергетической политики БРИКС и совместном развитии зелёных технологий пока не вызвали энтузиазма среди других членов сообщества, в отличие от более материалистичных предложений других российских компаний. В частности, интерес индийских партнеров вызвали проекты по строительству мобильной электростанции на шахтном газе и кислородного завода для облегчения процесса выплавки руды. Наибольшей поддержкой пользовались проекты подконтрольных «Ростеху» компаний «Русские вертолёты», ТВЕМА и КАМАЗ, участвовать в которых согласились все страны объединения сразу.
Все государства БРИКС, кроме Китая, сильно зависимы от экспорта тех товаров, цены на которые они не контролируют. На каждом саммите объединения высказываются опасения по поводу большой волатильности цен на сырьё и продовольствие. Это создаёт серьёзные политические и экономические риски, ведь страны пятёрки активно выступают на мировой арене за пересмотр устоявшихся правил игры. Ответная негативная реакция ещё не проявилась в полной мере лишь потому, что пока результаты усилий БРИКС весьма скромны. С ростом эффективности группы вполне вероятно противодействие со стороны старых центров силы, в том числе и в области влияния на мировые ресурсные цены. Конечно, сотрудничество между странами БРИКС развивается преимущественно в политической сфере, так как в экономической страны продолжают конкурировать друг с другом. Тем не менее решение об определённом уровне сотрудничества в сфере управления и торговли ресурсами носит как раз политический характер. Нарушение цепей поставок может привести к дестабилизации политико-экономической ситуации и в конечном результате вынудить страну обратиться за помощью к внешним кредиторам, что резко уменьшит её возможности проведения самостоятельной внешней политики. Защититься от этого может помочь создание механизмов стабилизации цен внутри БРИКС.
Во-первых, необходим тщательный многосторонний анализ возможностей сотрудничества стран БРИКС в области энергетики и добычи ресурсов. Ещё до полного введения в строй Банка БРИКС, задачей которого будут инвестиции в инфраструктуру, странам нужно рассмотреть вопрос организации сети двусторонних и многосторонних соглашений, направленных на создание и укрепление региональных энергетических и ресурсных центров. Этим будут достигнуты две цели: исключить критические перебои в поставках и сформировать стабильный региональный кластер с центром в стране БРИКС. Начать можно с организации совместного участия в тендерах на разработку критически важных месторождений с целью конкуренции с развитыми странами. Это актуально, в частности, для проектов в Африке, которые могли бы сократить энергетический дефицит в ЮАР и Индии. Строительство трубопроводов в соседние государства поможет укрепить взаимосвязанность региональных кластеров в Южной Америке, Африке и Евразии, в то время как для Китая и Индии такой вариант будет недоступен из-за сложных отношений с большинством соседей (за исключением пары Китай-Россия). Для обеспечения стабильности поставок в эти регионы разумным для трёх ресурсодобывающих стран БРИКС было бы увеличение мобильного танкерного флота и строительство заводов по сжижению природного газа для его последующей доставки партнёрам.
Во-вторых, полезной мерой могло бы стать подписание серии соглашений об избегании конкуренции в проектах, которые затрагивают энергетическую и сырьевую безопасность какого-либо из государств. В 2006 году такой договорённости удалось, несмотря на все противоречия, достичь между Индией и Китаем [15] , и их опыт вполне пригоден для распространения среди остальных членов группы. В настоящее время противостояние в тендерах на разработку месторождений и сельскохозяйственные проекты идёт между Бразилией, Индией, ЮАР и Китаем в Африке [16] , Китаем и Индией в Южной и Юго-Восточной Азии [17] . Это соревнование не должно мешать общей цели достижения энергетической и ресурсной безопасности стран объединения. Ключевые для функционирования экономики точки получения или сбыта ресурсов должны быть защищены от конкуренции по итогам двусторонних договорённостей, аналогичных договору США-СССР по противоракетной обороне 1972 года, где чётко указывались бы территории, на которые действует взаимный соревновательный иммунитет.
В-третьих, необходимо стабилизировать ресурсный товарооборот внутри стран БРИКС, чтобы колебания цен на ресурсы не подрывали планов развития стран-членов. Волатильность рынков ресурсов куда выше, чем рынков обработанной продукции, и резкие колебания цен ставят под угрозу производственные планы Индии и Китая и бюджеты остальных членов БРИКС. Например, снижение цен на нефть и железную руду в 2014 году заставило Россию и Бразилию секвестрировать часть статей бюджета и ввести дополнительные налоги. Выходом из ситуации могло бы стать заключение между странами БРИКС годичных форвардных контрактов на поставки критически необходимых ресурсов по ценам, заложенным в бюджетах. Это позволило бы и поставщикам, и покупателям ресурсов иметь дополнительный год на перестройку в связи с внезапным изменением цены. Снизить уровень шоков помогли бы также предложенные Институтом Брукингса колл-опционы, то есть обязательства выкупить у производящих компаний и вбросить (или, наоборот, придержать) на рынок большие объёмы ресурсов в случае резкого роста или падения цен [18] .
Кооперация между странами БРИКС в сфере управления ресурсами скорее всего будет набирать обороты. Одним из главных пунктов повестки саммита группы в России в 2015 г. уже были названы энергоэффективность и энергобезопасность [19] , что особенно актуально в свете двух трендов: резкого изменения цены на углеводороды в последний год и обострения ряда конфликтов на Ближнем Востоке. Обсуждению сотрудничества в области минеральных ресурсов уделяется меньше внимания, но если страны БРИКС будут и дальше придерживаться курса на укрепление собственной роли на мировой арене, им придётся всё чаще обращаться к этой теме. Взаимная безопасность поставщиков и потребителей ресурсов, реализуемая через различные многосторонние согласительные форматы – залог успешного преодоления потенциальных конфликтов, которых с ростом уровня экономик государств БРИКС будет становиться всё больше и больше.
Источник
