Экономическое развитие и внутренняя политика в царствование Елизаветы Петровны
Промышленное развитие страны базировалось, как и прежде, на широком распространении мелких промыслов, а также на укреплявшемся мануфактурном производстве, мощный импульс которому был дан еще в период петровских преобразований. Во второй четверти XVIII в. правительство стремилось вести учет мелких промыслов в целях их фискального обложения, а в районах крупного промышленного производства боролось за их уничтожение. Борьба с этим, так называемым «безуказным» производством, особенно текстильным и железоделательным, активизировавшаяся в конце 30‑х и в 40‑е годы, вылилась в суровое преследование крестьянских промыслов. В начале 50‑х годов последовала целая серия указов, запрещавших выработку вообще промышленных изделий всем, кроме «настоящих фабрикантов». Тем не менее, мелкое крестьянское производство этими мерами так и не было сломлено. Только в Костромской, Белозерской провинциях, в Устюжне Железнопольской и др. местах имелось 896 ручных горнов для выплавки железа, а в легкой промышленности производство одежды, обуви, галантереи оставалось целиком в руках мелких производителей. Значительно возросло число записавшихся в цехи. На рубеже 40–50‑х годов в Петербурге было зарегистрировано 39 цехов, в которых насчитывалось 800 мастеровых, в Москве их число доходило до 10 тыс. человек.
В крупной (мануфактурной) промышленности впечатляющих успехов достигло производство металлов. Во второй четверти XVIII в. в черной металлургии возникло 38 новых частных заводов. Если в 1725 г. в России действовал 31 завод, то к 1750 г. – 74. Выплавка чугуна в стране в 1750 г. составила почти 2 млн пудов и была выше, чем в Англии, и только Швеция опережала Россию. Российский высококачественный металл пользовался большим спросом на европейском рынке. Металлургия стала выгодной сферой вложения и дворянских капиталов, в нее активно втянулись представители правящей элиты – Воронцовы, Куракины, Шуваловы, С.П. Ягужинский, С.А. Салтыков. Среди частных заводчиков по‑прежнему лидировали Демидовы, основавшие во второй четверти XVIII в. в дополнение к старым девяти 23 новых завода.
В целом же, сословный строй, установившейся в феодально‑абсолютистской России, не давал участникам торгово‑промышленной деятельности – представителям разных сословных групп – равных возможностей, затрудняя тем самым становление предпринимательства буржуазного типа.
В рассматриваемый период выросли объемы внутреннего и внешнеторгового товарооборота. Москва укрепила свое значение как центра всероссийского рынка, более 20 сухопутных дорог и трактов соединяли ее с различными областями и отдаленными окраинами. Огромный московский торг поглощал обширнейший ассортимент товаров. Из Москвы во все концы страны вывозились почти исключительно готовые товары. Крупное торговое значение имели Ярославль, Калуга, Нижний Новгород, Казань, Симбирск. Росло значение Петербурга и Твери, в связи с чем уменьшилась роль Новгорода и Пскова. Интенсивность внутреннего рынка поддерживалась активным торгом на многочисленных ярмарках и в торговых селах. Среди ярмарок выделялись Макарьевская под Нижним Новгородом, Свенская под Брянском, Ирбитская в Сибири, а из торговых сел выделялись Вязники, Холуй, Лежнево в Шуйском, Павлово в Нижегородском уездах и др. Заметно увеличился удельный вес крестьян в общей массе продавцов и покупателей, однако в целом покупательная способность крепостного населения была низкой, цены же за товары росли вследствие многочисленных поборов с них.
Система внутренних таможенных сборов, установленная еще в середине XVII в., стала тормозом, сдерживавшим расширение внутреннего рынка. Нетерпимыми стали и бесчисленные злоупотребления таможенных сборщиков. К 1753 г. недоимка по таможенным сборам достигла более 1 млн рублей. По предложению специальной комиссии сенатора П.И. Шувалова указом от 20 декабря 1753 г. с 1 апреля 1754 г. внутренние таможенные сборы (за исключением пятинной пошлины, отмененной в 1777 г.) были отменены (раньше, чем, например, во Франции и Германии). Были упразднены в связи с этим многочисленные внутренние таможни. Недобор свыше 900 тыс. рублей ежегодного дохода правительство Елизаветы Петровны компенсировало путем увеличения пограничных таможенных и портовых сборов (с 5 коп. до 13 коп. с рубля). Одновременно с этим были отменены и пошлины от торговли между Украиной и Россией с заменой их 13 %‑ной внешнеторговой пошлиной, что способствовало развитию товарно‑денежных связей на Украине и втягиванию ее во всероссийский рынок.
Во второй четверти XVIII в. интенсивно росли объемы внешнеторгового оборота, с 1726 по 1749 г. они увеличились в два раза (с 6,3 млн рублей до 12,6 млн рублей). Однако соотношение ввоза к вывозу (83 %) свидетельствовало об установлении малоблагоприятного торгового баланса, забвении петровских принципов активного торгового баланса. Причина этого крылась в недальновидной внешнеторговой политике, установившейся еще в период так называемой «бироновщины» (тариф 1731 г., договор с Англией 1734 г.). Правительство Елизаветы Петровны с начала 40‑х годов начало осторожно пересматривать этот курс. В июле 1743 г. специальным указом было запрещено иностранным купцам продавать свои товары в розницу. С 1747 г. для пересмотра невыгодного для русских коммерсантов внешнеторгового тарифа 1731 г. была учреждена особая комиссия под руководством П.И. Шувалова. Отмена внутренних пошлин в 1754 г. сопровождалась «расположением» суммы отменяемых внутренних сборов (17 видов) на внешние таможни. Тем самым усиливалась протекционистская тенденция во внешнеторговой политике в интересах отечественных производителей и купцов.
К середине XVIII в. в экспорте России, особенно в восточные страны (Китай, Среднюю Азию, Персию) важное место занимали промышленные товары – продукция мелкого и крупного производства (железо и металлические изделия), а также льняные ткани, пушнина, сукна. Из восточных стран в Россию поступали шелк, шелковые и хлопчатобумажные ткани, чай, ревень. В западноевропейские страны русские купцы поставляли железо, пеньку, воск, холсты, юфть (выделанную кожу), парусину, закупая на европейских рынках вина, кофе, предметы роскоши, красители. Из Европы заметно уменьшился ввоз готовых изделий – русский рынок вследствие роста отечественной промышленности значительно сократил спрос на иностранные товары подобного рода. Расширение сферы товарно‑денежных отношений имело своим следствием накопление торгового капитала, немалая доля которого вкладывалась в промышленность.
Торговое предпринимательство могло успешно развиваться лишь при распространении кредита и кредитных операций. Еще в первой половине XVIII в. кредит практиковался в виде торгово‑заемных сделок. К помощи кредита обращались не только купцы, но и торговые крестьяне. Увеличение оборотного капитала за счет заемных денег давало возможность расширить объем и масштаб торговых операций, получая большую прибыль и ускоряя оборот капитала. По утвержденному в начале 40‑х годов «Банкротскому уставу» предельно допустимое соотношение между собственными и заемными деньгами определялось как 1:3.
Государство в течение 30–40‑х годов XVIII в. почти не участвовало в кредитовании торговли (за исключением отдельных сделок, осуществленных с помощью средств, выделенных Монетной конторой). Только в начале 50‑х годов было введено государственное кредитование через Купеческий банк, учрежденный в Петербурге в 1754 г. Однако его объемы были невелики: имевшийся уставной капитал исчислялся всего лишь в 500 тыс. рублей, банк выдавал ссуды только купцам, торгующим при Петербургском порте, сроком на 6 месяцев из 6 % годовых. Краткосрочность ссуд была чрезвычайно невыгодна для купцов. Торговые привилегии городского купечества были закреплены в Таможенном уставе 1755 г., утвержденном императрицей Елизаветой Петровной. Этот устав утверждал монополию русских купцов на городских рынках. Крестьянам разрешалось торговать только в селах и деревнях, не ближе 5 верст от города, и довольно ограниченным ассортиментом товаров. Дворянам разрешалась оптовая и розничная торговля на внутреннем рынке, а на внешнем – оптовыми товарами только собственного производства. Однако законодательное закрепление купеческих привилегий при отмене внутренних таможенных пошлин на деле приобрело лишь номинальный характер, оно не способно было помешать развитию и расширению крестьянской торговли, вызвав лишь межсословное недовольство.
Возведенная на престол гвардейскими полками, Елизавета Петровна в области социальных отношений продолжала проводить про‑дворянскую политику. Это касалось, прежде всего, сферы главных интересов сословия – владения землей и крепостными крестьянами. Привилегированное положение дворянства делало принадлежность к этому сословию все более привлекательной. Между тем петровская «Табель о рангах» открывала возможность представителям иных сословий добиться желаемого, что вызывало недовольство особенно в среде родовитого дворянства. В угоду ему теперь было определено: лица, состоящие в дворянстве личном, т. е. не дослужившиеся до первых восьми рангов, лишены были права иметь и приобретать деревни. Тем же, кто землю и крепостных имел, вменено было в обязанность продать их в течение полугода. Рядом постановлений Сенат осуществил ревизию принадлежащих к сословию. Те, кто документально не мог это доказать, были исключены из дворянских списков. Такой курс был на руку крупным и средним дворянам‑землевладельцам, способствовал их корпоративному сплочению.
С целью упорядочения дворянского землевладения предпринято было генеральное межевание земель. Однако инструкция предусматривала строгую проверку прав владельца на землю. По различным причинам у весьма многих соответствующих свидетельств не оказалось. Владельцы встретили это мероприятие активным противодействием. В результате обмежеванными оказались только земли Московской губернии.
Важной мерой экономического плана стало предоставление дворянству монополии на винокурение (1755), что существенно увеличило доходность многих помещичьих хозяйств. С целью поддержки предпринимательства учрежден был Дворянский банк.
Под залог недвижимости помещик мог получить единовременную ссуду до 10 тыс. рублей из 6 % годовых с уплатой в течение трех лет.
Вовлечению помещичьих хозяйств в рыночные отношения соответствовали меры по расширению власти владельцев над своими крестьянами. Так, указом 1758 г. дворянам было вменено в обязанность надзирать за поведением своих крестьян, т. е. официально им давались полицейские функции, а в 1760 г. владельцы получили право своею властью ссылать крестьян в Сибирь на поселение с зачетом их за рекрутов.
В период правления Елизаветы Петровны расширяется число закрытых учебных заведений для дворянских детей: наряду с увеличением контингента учащихся в шляхетском кадетском корпусе, в 1752 г. учрежден был Морской шляхетский корпус. Петербургская артиллерийская школа была соединена с инженерной и, подобно шляхетским корпусам, стала строго сословной. Дворянство во все большей степени превращалось в замкнутое привилегированное сословие, противостоящее другим категориям населения России.
5. Социальные конфликты в 30–50‑е годы XVIII в.
Усиление крепостничества во второй четверти XVIII в., тяжелые условия жизни при частых неурожаях вызывали недовольство, побеги и волнения крестьян. И хотя больших восстаний не было, правительство было озабочено социальной нестабильностью в помещичьих, монастырских и дворцовых владениях. В неурожайный 1734 г. произошли массовые побеги крестьян дворцовых вотчин Подмосковья, Смоленской, Нижегородской и др. губерний. В 1730, 1732, 1736 гг. отмечались побеги крестьян от рекрутских наборов, несмотря на посылку для их поимки специальных воинских команд («для искоренения воров и разбойников»). В 1742 г. Сенат констатировал запустение многих помещичьих имений. Беглые крестьяне пытались укрыться от помещиков и властей в раскольничьих слободах и скитах Севера, Поволжья, верховьев Дона и др. местах (в том числе и в пределах Польши). В 1743 г. произошли волнения в Терюшевской волости Нижегородской губернии, распространившиеся на монастырских и дворцовых крестьян Арзамасского и Ардатовского уездов, а вскоре перекинувшиеся и в помещичьи владения Воронежской губернии.
В начале 50‑х годов особенно крупными были выступления крестьян и фабричных людей Калужского уезда, купленных Демидовыми и Гончаровыми к своим заводам. С конца 50‑х годов активизируются почти не прекращавшиеся волнения крестьян церковно‑монастырских вотчин (Суздальского Спасо‑Евфимьева, Белевского Преображенского, Курского Знаменского и др. монастырей). Широкий масштаб приобрели волнения вятских монастырских крестьян, считавших себя государственными, незаконно записанными за монастырями (например, Вятским Успенским Трифоновым). Эти волнения в 1751 г. переросли в вооруженное сопротивление представителям вотчинной и правительственной администрации.
Неспокойно было и на окраинах страны. В 1735 г. в Башкирии вспыхнуло восстание в связи с изъятием части башкирских земель для постройки Оренбурга и крепостей по р. Яик. Ряд башкирских феодалов выдвинули даже программу отказа от русского подданства, избрав в 1740 г. ханом Карасакала. Восстание сопровождалось осадой городов – Осы, Мензелинска, Билярска, Елабуги и Далматовского монастыря. Правительству удалось подавить восстание, используя военные отряды и проведя в Башкирии административную реформу, которая заменила потомственных старшин выборными. Была установлена их ответственность за действия подчиненных им общинников. В итоге реформа ослабила позиции старой феодальной башкирской знати, усилив роль местной правительственной администрации и перешедших к оседлости старшин, зависевших от присылаемых из центра управителей. Рост землевладения русского дворянства в Башкирии и переселение сюда крепостных русских крестьян способствовали переходу к оседлости и рядовых башкир‑кочевников и усвоению ими земледельческих навыков и бытовых элементов русской культуры.
В правление Елизаветы Петровны в связи с созданием на южном Урале новых заводов (Кыштымского, Златоустовского, Авзяно‑Петровского и др.) у башкир были изъяты на заводские нужды обширные земельные угодья. Тогда же настойчиво проводилась насильственная христианизация башкирского населения. В 1754 г. правительство предписало башкирам покупать только казенную соль вместо выпаренной из местных соляных озер. Такого рода насильственная политика вызывала недовольство среди различных слоев башкирского народа – рядовых общинников, старшин, представителей мусульманского культа. В 1755–1757 гг. в Башкирии произошло восстание под предводительством муллы Батырши Алиева, которое было подавлено присланными сюда полками регулярной армии и донскими казаками. Батырша был схвачен и закончил свои дни в 1762 г. в казематах Шлиссельбургской крепости.
Социальный протест трудовых масс находил выражение также в самозванческом движении. Народ верил в благие намерения «хорошего» царя. В 1733 г., например, был казнен беглый солдат Ларион Стародубцев, объявивший себя среди донских казаков царевичем Петром Петровичем – сыном Петра I. Одновременно с ним в Тамбовском уезде действовал под именем царевича Алексея Петровича беглый крестьянин Тимофей Труженин. В 1738 г. в селе Ярославле на Десне «царевичем Алексеем Петровичем» объявил себя работный человек Иван Миницкий. Появлялись самозванцы и в других районах государства. Самозванчество жестоко преследовалось правительственной администрацией не только потому, что оно подрывало авторитет действующего монарха, но и давало обездоленному люду надежду на изменения к лучшему его тяжелой жизни и, прежде всего, ослабления крепостнического режима, предоставления земли и социально‑правовых вольностей.
Контрольные вопросы
1. Почему гвардия была решающей силой в ходе дворцовых переворотов?
2. Какое место занимал Верховный Тайный совет в системе государственного управления?
3. Каковы цели преследовала «затейка верховников»?
4. Каким образом императрице Анне Иоанновне удалось удержать самодержавную форму монархии?
5. Какие факты подтверждают засилье иноземцев при русском дворе?
6. Кем и когда был отменен указ о единонаследии?
7. Назовите причины отмены внутренних таможенных пошлин в России.
Литература
1. Анисимов Е.В. Россия без Петра: 1725–1740. СПб., 1994.
2. Анисимов Е.В. Россия в середине XVIII в.: Борьба за наследие Петра. М., 1986.
3. ГординЯ.Е. Меж рабством и свободой: 19 января – 25 февраля 1730 года. СПб., 1994.
4. Кроф М.А. Брауншвейгское семейство. М., 1993.
5. Курукин И.В. Эпоха «дворских бурь». Очерки политической истории послепетровской России. Рязань, 2003.
6. Павленко Н.И. Птенцы гнезда Петрова. М., 1989.
ЛЕКЦИЯ 13. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА РОССИИ В 20–50‑Е ГОДЫ XVIII В.
1. Формирование внешнеполитического курса России в послепетровское время (вторая половина 20‑х – начало 30‑х годов XVIII в.)
2. Борьба за «Польское наследство». Русско‑турецкая и русско‑шведская войны. Присоединение Западного Казахстана
Дата добавления: 2015-05-13 ; просмотров: 2105 ; ЗАКАЗАТЬ НАПИСАНИЕ РАБОТЫ
Источник
