Путешественник Сергей Ермаков. По диким уголкам России. «Север и Дальний Восток мне ближе».
«А почему же я так не путешествую?!»– задала себе вопрос 80-летняя знакомая Ермаковых, насмотревшись фильмов Сергея. Купила себе надувную лодку, внук забросил её на речку прямо до воды, а потом забрал в низовьях, после того, как она сплавилась в одиночку. Сергей Ермаков отправляется в путешествия на несколько месяцев. Поэтому чаще всего путешествует один. «А кого можно найти в попутчики на такой срок?» — резонно спрашивает он.
Бывает, что в путешествие с Ермаковым отправляется и его жена. Нинушка, как ласково называет её Сергей. Бывшие советские геологи, они привычны к жизни в тайге.
Три–четыре месяца в одиночку, в автономном режиме, без связи, с продовольствием на весь маршрут. Как это удаётся осуществлять Сергею?
Мало того, что он проникает в дикие уголки России, проходит больше тысячи километров за маршрут, он ещё и снимает там многосерийные фильмы про свои странствия. На его канале в ю-тубе уже 20 тысяч подписчиков. Сергей отличный комментатор. И когда смотришь его, порой, часовые фильмы, они не кажутся затянутыми. Они создают эффект присутствия, и ты сам как будто идёшь вместе с главным героем (или героями) по тайге, плывёшь на лодке, поднимаешься на гору.
«Вот какие фильмы надо по телевизору показывать!» – один из стандартных отзывов от зрителей Сергея. Без спонсоров, без какого-то особого снаряжения, в обычной клетчатой рубашке Сергей поднимается на высшие вершины хребтов.
«Из тайги надо выходить, когда тебя зима выгоняет, — говорит Сергей, — а пока есть возможность, надо там жить спокойно».
— В какие места ты любишь ходить? Какие районы тебе больше нравятся?
В нашей стране мне нравятся практически все места. Дальневосточные районы, весь Север. Единственно, где я не бывал, это Черноморское побережье нашей страны. Там как-то слишком много народа, слишком всё обжито. Поэтому Север и Дальний Восток мне ближе.
— Знаю, что ты отправляешься в путешествия на очень длительный срок. Это автономные путешествия. То есть это не то, что тебя где-то ждут какие-то заброски продовольствия, какая-то помощь. Ты несёшь с собой на 3-4 месяца запас продуктов, лодку. Как тебе всё это удаётся осуществлять? Причём в одиночку. Поделись стилем своих походов.
Взять с собой продовольствие на несколько месяцев возможно, если ты двигаешься на лодке. То есть, если нужно подойти к горам на длительный срок, разумеется, нужно брать лодку, такую, к которой привык человек. Погрузить в неё энное количество продуктов, снаряжение и подниматься вверх по реке, как это называется «бечевой». Подняться на вёслах – это сложнее, ну а тянуть лодку за верёвку вполне возможно. Соответственно, я исхожу из того, что беру продуктов килограмм в день (в спортивные пеше-водные и горные походы берётся примерно 500 грамм на человека в день – прим. ред.). Многие надо мной смеются по этому поводу, но я люблю хорошо кушать и считаю, что на сытый желудок природа выглядит лучше.
Соответственно, поднимаясь вверх к горам с лодкой, я оказываюсь уже в достаточно удалённых местах с запасом продовольствия. У меня хорошее снаряжение, палатка с печкой. Теперь я ещё приобрёл солнечную батарею, чтобы заряжать камеру. И в принципе я не вижу в этом особых сложностей. Главное, чтобы погода была хорошая.
— Многие интересуются, какая у тебя модель камеры?
Камера у меня SonyCX400E. Правда, сейчас такую модель, похоже, уже не выпускают.
— Какой груз у тебя получается на старте? Ты же не можешь это в одну ходку поднять. Сколько килограммов набирается?
В одну ходку, разумеется, нет. В последний раз, когда я ехал на Сунтар, у меня было 120 кг груза. Из них – 70 кг продовольствия. Вышло на два с половиной месяца. Соответственно, к тому моменту, когда я подхожу к горам и мне надо переваливать, продуктов остаётся меньше, потому что на подъёме я ими питаюсь.
Когда я переваливаю в другую речную систему, я делаю несколько ходок. Скажем, две или три. Бывает иногда даже четыре. Но я считаю, что лучше распределять груз на несколько маленьких частей и не надрываться. Сделать лишнюю ходку через перевал, нежели взять на плечи 45-50 килограммов и ничего вокруг больше не видеть, кроме того, что под ногами. В результате этих нескольких ходок оказываешься с другой стороны хребта с солидным запасом продовольствия, с хорошим снаряжением, с лодкой и с неограниченным запасом времени.
— Знаю, что ты не берёшь с собой никаких средств связи. То есть твои путешествия автономны не только по продовольствию, но и ты не связан никак с внешним миром. Нормально ли ты себя ощущаешь без такой подстраховки. Почему не берёшь спутниковый телефон с собой, к примеру?
Я как-то об этом думал. Ну, могу я позвонить по спутниковому телефону жене и сказать, вот я здесь помираю. И что от этого, скажем так, изменится? Я вообще не заморачивался над этой проблемой.
— Ты и твоя жена Нина – бывшие геологи. Расскажи, с чего началась твоя практика путешествий?
Собственно говоря, сама геология началась с путешествий. В геологию я пошёл с точки зрения того, что можно будет путешествовать, а не с точки зрения того, что надо будет заниматься геологией. А в советское время это была единственная возможность путешествовать. Нельзя было не работать 4 месяца и куда-то поехать. За это ещё могли и посадить, в ту же самую тайгу
Поэтому я и пошёл в геологию, именно для того, чтобы путешествовать. А когда государственная геология наша накрылась (где-то в 91-м году последний раз ездили в экспедицию), пришлось ездить самому.
— В каких местах проходили твои основные геологические работы? Какую практику ты там получил?
Основное время я работал в Аэрогеологии на Дальнем Востоке в Охотском районе, соответственно, основную практику таёжную, устройство быта и в принципе передвижения по тайге – это всё я получил в Аэрогеологии. До этого я в советское время успел много где поработать: под Магаданом, на Памире, в Читинской области. В то время много где работали.
— Можно сравнить геологическую жизнь с той жизнью, которую ты сейчас проводишь в путешествиях?
Нет. Абсолютно. То есть это две принципиально разные вещи. Работа в геологической экспедиции – это тяжёлый кропотливый нудный каждодневный труд. А в походе я предоставлен сам себе, никто не ждёт от меня отчёта, результатов и сроков. Это совсем другое.
— Как ты сейчас зарабатываешь деньги на путешествия? Чем ты занимаешься? Какая у тебя специальность?
У меня столько специальностей – дома корочек целая пачка. А вообще-то я работаю плотником, строю дачи. Соответственно, я работаю зимой и собираю деньги на лето. Все мои походы обеспечены, мягко говоря, мозолями на руках. Деньги мне не падают с неба. Я ничего не сдаю, не получаю никаких дивидендов, деньги зарабатываю трудом.
— Вот в одиночку ты ходишь, почему так получается? Тебе нравиться одному, не скучно ли тебе так долго находиться в одиночестве?
А ты можешь поехать на четыре месяца? Если бы был напарник, который мог бы со мной поехать, и он бы меня устраивал, то да, можно было бы идти с ним.
— Чем отличаются твои путешествия от спортивного похода?
Собственно говоря, всем. Нет срока, то есть не нужно никуда спешить, нет обратного билета, то есть когда я приеду, это не принципиально. Главное, чтоб еды хватило. Я возвращаюсь домой, когда меня выгонит зима. Спортивный поход – это же не так. Мне не нужно пробежать определённое количество километров. Опять же, у меня нет никакого графика и предварительного плана, а он только приблизительный. То есть, двигаясь по маршруту, ты вдруг узнаешь от оленеводов, что где-то в стороне есть что-то интересное – всегда можно сделать туда выход или изменить маршрут. А в спортивном походе, как я понимаю – такого нет (правда, я в них никогда не был, но думаю, что это так).
— Для тебя путешествия — это обычная жизнь, только на природе? Это, наверное, главное отличие от спортивного туризма.
Совершенно верно. Я там просто живу. Ничего не добиваюсь, не доказываю, никуда не спешу.
— И питаешься обычной едой, как я понимаю. То есть ты не берёшь какие-то специальные сублиматы…
Нет.
— Что же ты берёшь с собой?
Сахар (я люблю сладкое) – это раз.
Мука, крупа, макароны.
Ну и, собственно, приправы всевозможные.
Масло сливочное в пачках укладываю в пластиковый контейнер, который герметично закрывается. И можно хранить его очень долго, ничего не тает.
— Ну а там уже рыбалка, охота?
Это — как дополнение. То есть никогда нельзя рассчитывать на удачную рыбалку и тем более на охоту, потому что этого может не быть. Продуктов всё равно должно быть достаточно. А уже плюс к этому, конечно, можно порыбачить и поохотиться. Это разнообразит рацион. Когда я был на Путоранах, то у меня крупы килограммов 10 осталось, потому что было много рыбы. Ну, а если бы её не было?
— Расскажи о запомнившихся, интересных моментах твоих путешествий. Уникальные встречи или экстремальные ситуации. Мамонтов, может, находил?
Мамонтов не находил. Но вот если в тех вскрытых ледниках, которые я видел на Сунтар-Хаята, порыскать, то, наверное, можно чего-нибудь интересное найти. Мамонты, они севернее, это устье Лены. Там в грязи копают бесконечные бивни мамонтов. Но я там не был. Там торговля этими бивнями поставлена на поток, так что делать там нам нечего.
А так – все события интересны и их много.
— Ты берёшь ружьё. Были у тебя встречи с белыми медведями? Или только с бурыми? Приходилось ли тебе стрелять медведей для защиты.
С белыми не было. В тех краях, где я бываю, там, к счастью, нет белых медведей. С бурыми – приходилось. Обычный бурый медведь – он старается уступить дорогу человеку. Но бывают, конечно, исключения. И на Дальнем Востоке, там ружьё, конечно, обязательно нужно. Потому что бывали случаи, когда за один день на лагерь выходило порядка восьми медведей, я специально считал. Как правило, они, увидев человека, увидев палатку, дым, услышав выстрелы – уходят.
А так, два — три за день встретить – это обычное дело. Один раз на Охотском побережье загнал меня на дерево медведь. Деваться было некуда, пришлось его убить.
— Почему медведи бывают такие агрессивные?
Как и люди. Это характер. Один человек спокойный, а другой сразу лезет в драку. Вот и всё. Сколько медведей, столько и характеров.
— Ну а к палатке так, обычно, они не подходят? Не беспокоят вечером или утром?
В походах – нет, не беспокоят. Обычно они стараются обойти стороной. Как-то утром один подошёл, но увидел, что человек живой, шевелится и ушёл. Были случаи, когда я буквально чуть не наступил на медведя, и то, он выскочил из-под ноги и удрал. Лежал на жаре в луже на тропе и, видимо, спал. Это ещё в экспедиции было, а мы шли в маршрут, несколько человек. Я уже ногу над ним занёс, когда он учуял. И всё, удрал, треск был за ним по лесу. Хорошо, если бы все они так себя вели.
— Интересно, что ты не пользуешься авиацией. И чтобы заброситься на хребет Сунтар-Хаята, к примеру, ты от железной дороги сплавлялся сначала по Алдану. То есть для обычного человека уже сплав по Алдану – это целое путешествие, целый месяц сплава.
Ну, не месяц, там 17 переходов получилось и заняло всего три недели. Ничего особенного. А чего там сплавляться-то? В Томмоте подъехал к воде, рядом магазин, всё погрузил в лодку и вперёд вниз. Через три недели уже в Хандыге. Там же нет ни порогов, ни каких-то завалов, ничего сложного. Просто плывёшь вниз и всё. И сам по себе сплав по Алдану по хорошей погоде, в общем-то, интересен. Хорошие виды, тепло, солнце. Ближе к Хандыге вода прогревается, можно искупаться, кое-какую рыбку половить. Щука, карась там попадается на спиннинг. А потом сильно рано приехать в Хандыгу и отправляться на хребет Сунтар-Хаята – так там ещё снег будет. А начинать путешествие в середине лета тоже нелогично: лето–то надо использовать полностью.
— Снаряжение у тебя всё в основном самодельное? Ты не пользуешься каркасными дуговыми палатками?
Это экспедиционная практика – обычная палатка домиком. Только тент я к ней придумал. Она очень удобна, то есть брезентовая крыша и печка в палатке, они дают очень большой комфорт. В моей палатке, если в неё залез под дождём, весь мокрый, то через час штормовка высыхает. Полностью. При том, что на улице дождик не кончился, он так же и льёт. И даже если выпал снег, в палатке всё равно плюс. Можно сидеть в майке, пить кофе на этой же печке приготовленное, а на улице пусть твориться чего угодно.
— Бывало, чтобы у тебя срывало палатку, промокало насквозь снаряжение. Какие-то случаи были, так скажем, экстремальные.
Таких эксцессов не было. Лагерь стараешься поставить обязательно в лесу. Если в тундровой зоне, то где-нибудь за пригорком, за скалой, чтоб не дуло, не трепало палатку. А при наличии печки всё можно высушить. А палатка у меня не промокает. Даже без тента брезент не промокает. У него замечательное свойство – он выводит влагу из тёплого помещения наружу, в холодное. Поэтому в палатке всё сохнет. Иногда, когда сильно затапливаешь, и всё в палатке мокрое, развешено под коньком, прямо видно, как пар идёт сквозь брезент. А если ещё сверху поставить тент из современного синтетического материала, то, в принципе, очень комфортно. У меня стенки палатки плотные, это не марлёвка какая-нибудь, их не продувает. Даже при сильном ветре в палатке тепло и не дует.
— Сколько ты берёшь с собой коробков спичек, или зажигалок? Чем ты пользуешься?
Один коробок спичек на четыре дня. Это стандартный экспедиционный расчёт. Храню их в контейнере для СВЧ, как и масло сливочное. Плотненько туда всё укладываешь, и не промокает. А расходный коробок в целлофан и в карман. Последний раз я ещё приспособил жестяные коробочки от драже, они точно по размеру со спичечный коробок. Они промокают, но не мнутся, то есть их невозможно раздавить. Оказалось, очень удобно.
— Сейчас в магазинах появились всяческие огнива, для выживания. Ножом по ним водишь и сноп искр. Как ты к ним относишься?
Никак не отношусь. Я же не выживанием занимаюсь. Я на отдыхе, поэтому пользуюсь спичками.
Слышал историю, как один парень пошёл в поход и взял с собой горелку с пьеза поджигом. И больше ничего для разведения огня не взял: ну зачем, есть же пьеза! Через несколько дней этот поджиг сломался. Когда парень вернулся, то главным выводом, который он сделал, было: «Ребята, берите с собой в поход спички!»
— Люди многие говорят: Ну как же пойти в поход — это надо сколько на снаряжение потратить, на дорогу, билет на самолёт… А можно, оказывается, ходить и более экономно, бюджетно.
Штормовка у меня брезентовая, рубашка обычная. Да, то есть в чём я здесь сижу, так я и иду в поход. Никакого особенного снаряжения у меня нет. Те же ботинки, в которых я хожу в городе, в них и еду в поход. Единственное, ещё я к ним беру болотники обычные резиновые, чёрные. Я считаю, они самые удобные. Вот, собственно, и всё. Никаких горных ботинок не использую.
Ничего супердорогого и суперсовременного не нужно для таких путешествий. Оленеводы, они всё время в тайге. Посмотри на них – он одет в пиджак и обычные штаны. И болотники. Зачем ему пиджак? Ну, ведь в нём тоже можно ходить. Если он есть, зачем что-то ещё. Ничего особенного. И плащ, наверное, с собой у него есть. Всё.
Понятно, если ты на Эверест лезешь, там без особого снаряжения не обойтись.
— Какая у тебя лодка?
Лодка у меня достаточно большая, но не самодельная. Чтоб в неё влезло много продуктов, снаряжения, чтобы в ней было удобно. Лодка из ПВХ, «Пеликан» называется, а вторая, на двух человек, она склеена на заказ в Уфе. Там порядка сорока сантиметров баллоны в диаметре. Заказывал только корпус! Леера, крепление сидений, фартук, и т.д, делаю сам. Размер 3,5х1,3, весу получилось вместе с сидениями 20 кг.
— Когда-нибудь были перевороты на твоей лодке?
Нет. Любой переворот для меня – это очень печальное явление. Потому что в лодке у меня просто всё лежит разложенное, опять же, ружьё там. Поэтому я в стремнину не лезу. Если я вижу на реке буруны и есть возможность провести лодку вдоль берега, то я так и делаю.
— А печка у тебя самодельная. Интересной конструкции. Если люди заинтересуются, где можно посмотреть её модель – ты же выкладываешь и фотографии, и фильмы. У тебя замечательный канал, где ты делишься с людьми своим опытом.
Канал на ю-тубе. Называется Странник 1959. Там есть ролик «Моё снаряжение». И в нём описано устройство палатки и печка, и всё остальное. А на яндекс-фотках есть несколько снимков этой печки с описанием. 
Самое интересное, когда я выложил на яндекс-фотках эту печку, её конструкцию, описание, то через месяц она появилась в продаже, называется «Пошехонка». Это не реклама, но, тем не менее, почти один в один – моя печка. Самая маленькая их модель – это она и есть. Так что теперь её и делать не надо. И даже если мне понадобится новая, я пойду и у них куплю. Чтобы не делать печку на письменном столе, как я обычно дома делал.
У тебя очень много фильмов. Перечисли вкратце, в каких районах ты был и снимал фильмы.
Несколько путешествий – по хребту Сунтар-Хаята. По Кольскому полуострову.
По БАМу есть несколько фильмов – на Каларском хребте. В районе Новой Чары, в основном. Некоторое количество фильмов по сплаву по Подмосковью, на майские я обычно езжу дней на десять.
-Ты готовишься в путешествие заранее? За год, например?
Нет. В принципе я всегда готов отправиться в те районы, где был, там уже готовы картографические материалы. И никаких других проблем нет. Снаряжение тоже всё есть. То есть надо просто собраться и купить билет. На всё это уйдёт несколько дней буквально.
— Ты пользуешься спутниковым навигатором, картами?
Я пользуюсь бумажными картами и компасом.
Продолжение читайте на сайте компании СПЛАВ
Источник
