Лицо Государства
Мы, я и моя Душа, приветствуем вас, уважаемый читатель, и хотели бы затронуть тему «Лицо Государства» в виде вопроса: Что и как понимает и воспринимает человек для себя понятием «Лицо Государства».
Но для начала наших рассуждений, уважаемый читатель, нам надо оформить какое то общее понимание: что такое Государство вообще. Конечно можно определение «Государство» взять из трудов классиков философской мысли человечества, но в наш компьютерный век мы все можем обратиться к Википедии. В Википедии в отношении понятия «Государство» говорится:
Государство — это властно-политическая организация, обладающая суверенитетом, специальным аппаратом управления и принуждения, и устанавливающая правовой порядок на определённой территории. Государство оперирует определёнными методами сохранения и поддержания государственной целостности, суверенитета, правопорядка, традиций внутри общества, устанавливает определённый порядок взаимоотношений между гражданами Государства, и вовлекает в свою деятельность всё население на собственной и других территориях, в соответствии с международными соглашениями Государства. Порядок взаимоотношений между членами общества и применения власти определяется конституцией, законами и другими правовыми документами государства, которые являются частью устройства государства; а также традициями, сформировавшимися внутри государства, в исторической действительности.
В современных капиталистических государствах, его основными целями декларируются:
защита прав граждан, сохранение нормальных взаимоотношений между членами общества, заключающихся в обеспечении определённого уровня безопасности жизни и собственности людей, то есть безопасности их личной, научной, творческой и коммерческой деятельности;
реализация и сохранение общих для членов общества материальных и духовных целей и ценностей, таких как свобода, мораль, справедливость, медицина, образование, дороги, экология[источник не указан 316 дней].
Термин обычно используется в правовом, политическом, а также социальном контекстах. В настоящее время вся сухопутная территория на планете Земля, за исключением Антарктиды и прилегающих к ней островов, разделена между примерно двумястами государствами.
По сравнению с общиной, которая является простым обществом, государство содержит в себе социальный класс (или классы), профессиональным занятием которого (или которых) является управление общими делами (при общинном устройстве, каждый общинник причастен к управлению таковыми).
«Государство — это специализированная и концентрированная сила поддержания порядка. Государство — это институт или ряд институтов, основная задача которых (независимо от всех прочих задач) — охрана порядка. Государство существует там, где специализированные органы поддержания порядка, как, например, полиция и суд, отделились от остальных сфер общественной жизни. Они и есть государство».
«Государство есть особая достаточно устойчивая политическая единица, представляющая отделённую от населения организацию власти и администрирования и претендующая на верховное право управлять (требовать выполнения действий) определёнными территорией и населением вне зависимости от согласия последнего; имеющая силы и средства для осуществления своих претензий».
Из выше приведённых высказываний, уважаемый читатель, можно понять, что государство есть некая общественная организация, призванная организовывать живущих на определённой территории людей в общество, и гарантирующего свободу, социальную безопасность, соблюдение конституционных прав своих граждан.
Всё это так, уважаемый читатель, но вопрос остаётся: что для простого человека, просто гражданина, является Лицом его государства для него. В выше прописанном знании понятие «Государство» представлено как организация, имеющая властные возможности для обеспечения жизни общества и организации этой жизни общества как СоОбщества внутри себя. Но вот вопрос: что, само государство есть некий набор разумных безликих механизмов, исправно работающих сами по себе. Да вроде бы нет, мы все понимаем, что государство — суть государственные институты есть организации людей наделённых властными возможностями для вот такой организации жизни нашего общества. мы все разумные люди и все понимаем, что вся наша жизнь (жизнь именно простого и одного человека) слагается из нашего участия в разных обществах, и не важно какие это общества, наша семья и родные люди, наши друзья, наша работа, как трудовой коллектив, клубы по интересам, и т.п. Сейчас добавились компьютер и социальные сети. То есть человеку трудно, почти не возможно прожить в одиночестве и не контактировать с разными обществами и при этом оставаться культурным человеком. Человек и задуман Богом, как именно продукт воспитания обществом и именно как участник общества и общественной жизни. Но в жизни человека одни общества для человека добровольные, а вторые общества являют собой принудительное участие человека вне его воли.
Но это другая и отдельная тема, уважаемый читатель, на которую нам с вами ещё предстоит разговор. Сейчас нам с вами из этого рассуждения необходимо знание, что государство есть сеть организаций — коллективов из людей, исполняющих властные обязанности организации нашей с вами жизни, коллективов государственных чиновников разных уровней. Чисто логически можно вывести, что Лицо Государства есть отношение к нам — к простому человеку (а любой человек вне зависимости от занимаемого ранга и знакомств при обращении в государственные органы должен представлять собой просто гражданина (вне каких то заслуг, если эта заслуга не дана самим государством)) именно государственных гос служащих — чиновников. Мы, простой человек и гражданин, обращаемся в государственные органы и институты что бы подтвердить и обеспечить наши (конституционные) права и найти понимание и защиту, если наши права кем то нарушены. И чем благостнее мы получаем отношение гос чиновников к нам при нашем обращении в гос структуры, чем эффективнее происходит защита и обеспечение наших прав (конечно в рамках законности) при нашем обращении в эти гос структуры, представляющиеся для нас конкретными чиновниками, тем благоснее и эффективнее для нас (простого человека и гражданина) представляется и само Государство, как представительное Лицо.
Конечно это понимание эмпирическое (во многом идеализированное), потому- что построено на идеалистическом понимании, что гос служащий на своей работе (служению государству) должен быть безликим сам, оставляя дома все свои чувства и эмоции — желания, и честно и справедливо выполнять свою работу на государственной службе. Но это понимание не соответствует действительности, каждый из нас — простых людей, имеет свой отрицательный опыт обращения в гос структуры с отрицательным значением решения, не всегда обоснованном законными основаниями (конечно по нашим пониманиям). И от этого наше понимание о Лице Государства, как представления о чиновнике обидевшем и оскорбившем меня (гражданина) от именно лица Государства, складывается явно не в пользу Государства. Но я, как гражданин именно этого государства, неволен отказаться от отношений с государством. В этих рассуждениях я, как автор, не беру Государство, как страну Русь и Россию, сейчас мы с вами, уважаемый читатель, пытаемся разобраться в понимании механизма отношения государства к гражданину, как чиновника, представляющего перед нами это Лицо Государства. Но гос чиновник тоже человек, и как любому человеку, чиновнику тоже хочется жить хорошо и с привилегиями. Тем более эти привилегии вот они, сами в руки идут, только умей взять (как говорят знающие люди, наверное пробовали) и хорошая жизнь вот Она. Но вот здесь и есть несоответствие понимания «хорошая жизнь». Для таких людей (этих самых гос чиновников) хорошая жизнь не в том, что бы хорошо жить (хотя и это понятие имеет какое то значение решения), а в том, что бы мне завидовали и что бы я мог похвастаться своей хорошей жизнью (и не имеет значение, в чём это хвастовство выражается, в модных тряпках жены, в крутой машине или квартиры и дома, в заграничных поездках или. ), лишь бы увидели, я выше рангом, в решении вопросов жизни мне равных нет. И ради вот такой (в кавычках) «хорошей жизни» не чистые на руку чиновники и оправдывают идеалы коммерческого подхода к своей службе государству и обществу, хотя в такой своей меркантильности на гос службе эти чиновники не понимают одного (особенно когда это (наказание) всё таки происходит именно с ними), в нашей жизни есть сторонний наблюдатель (даже два), который постоянно присутствует и находится рядом с человеком, это Душа человека, Светлая Личность Божьего Мира, которая лично отвечает за физическую и духовную жизнь человека и которая фиксирует все и события жизни, и необходимые — достаточные или самовольные причины для поступков человека (а через Личность Души жизнь человека видит и Бог). И человек наказывается часто не за сам проступок (хотя и проступок тоже есть частью наказания), а за сами мысли, сам такой образ жизни человека (кстати болезни человека свою основу часто имеют именно не правильный — неправедный образ жизни человека).
Но вот какая интересная штука, уважаемый читатель, а заканчивается ли наше понимание Лица Государства только пониманием работы и полномочий именно властных гос учреждений. И так уж получается, что нет, не заканчивается, потому- что работа любого учреждения, которое работает рядом с нами и от которого мы зависим, представляет перед нами это самое Лицо Государства, так как именно Государство (пусть даже в лице таких продажных чиновников) разрешило работу такого учреждения (пусть даже и на коммерческой основе). По этому нас часто так больно задевают хамство, своеволие, корыстолюбие врачей и юристов, воспитателей и преподавателей, продавцов и иного как бы обслуживающего персонала (вообще хамство в жизни — это отдельная тема, которую мы с вами ещё поднимем, уважаемый читатель), по этому мы видя вот такую жизнь вокруг себя и имеем негативное представление о Лице Государства. Жизнь хамства со стороны власть придержащих, с которой мы не хотим смиряться, но в которой нам всё равно приходиться жить и принимать и такие правила жизни (чужие правила игры в жизнь).
Вы, уважаемый читатель, наверное подумаете, а что же за причина для написания этой и такой статьи, наверное сочинитель не любит и не уважает Государство Россию, в которой он сам живёт. Нет, и ещё раз нет, я русский и не представляю своей жизни вне России, но и смириться с такой жизнью в нашей стране не желаю. Вот только один пример из моей жизни. В 2000 году была авария, при которой среди прочего я потерял и глаз (тяжесть полученных травм можно понять из слов лечащего врача, который сказал, что тяжесть полученных мной травм позволит прожить ещё два — три года, максимум четыре), после годичной инвалидности по случаю тяжести травмы с продолжением инвалидности сразу начались проблемы (намекаю на чуть ли не протянутую руку, дай и будет инвалидность), что ставит под сомнение компетентность и проф пригодность этих врачей, которые точно знают, что надо написать, что бы дали или не дали инвалидность.
Кстати: Вот характерный случай, председатель МСЭ посмотрев мои
уничижительные мед документы выдаёт: — ты здоров,
и не тычь своими справками, я же вижу, ходишь нормально,
адекватен, разговариваешь хорошо, значит здоров. А за
мной зашёл на оформление инвалидности мужчина, которому
заменили клапан сердца на искусственный, так этот врач
тоже признал мужчину с искусственным клапаном здоровым и
пожелал ему, что в автопарке не хватает водителей на
автобусы и он должен пойти туда работать водителем. И как
вам, уважаемый читатель, профессиональная подготовка этого
и вот такого «врача», тем более стоит добавить, врачу,
занимающему пост председателя этой комиссии МСЭ был
молодой человек 33 — 35 лет.
Но это не все мои приключения с инвалидностью. Признанный здоровым человеком я попробовал устраиваться на работу. Работу предлагали самую квалифицированную, я хороший сантехник, читаю строительные чертежи и разбираюсь в технической документации, а предлагали работу дворником (проработал с пол года и ушёл), или подсобным рабочим с полуторной ставкой в 4250т.р., когда пенсия была уже в 7500 — 8200т.р., а на остальные более оплачиваемые места отказывали вроде без причины, но едва взглянув на моё лицо. Потом как то женщина из отдела кадров проговорилась: мол не могу взять на работу, ты без глаза, а значит уже инвалид, не дай Бог что то случится, я буду крайняя, так я лучше откажу тебе в работе. А когда я попросил справку о своём здоровом состоянии в очередной МСЭ, ответили: мы таких справок не даём, или инвалидность, или ты без справки, а значит здоров. На мой вопрос о приёме на работу, медики ответили: а ты маскируйся, носи стеклянный глаз или приходи в тёмных очках. Юрист ответил: с МСЭ, как государственной организацией судиться бесполезно, надо судиться с работодателем, что бы работодатель честно к тебе относился. Написал в приёмную президента, ответ: мы провели проверку,по медицинским документам претензий к МСЭ нет. Вот и рассудите, уважаемый читатель, кто я, по медицинским документам я здоровый человек, а любой работодатель тычет мне пальцем в пустой глаз и попрекает скрытой инвалидностью. И какое понимание я могу нести о Лице государства в лице этих горе врачей и чиновников. или может быть я и правда из другого мира и просто не смог вписаться в мир этой капиталистической и продажной страны (не хочу позорить такими обвинениями имя «Россия»).
Когда уже заканчивал эту статью, в мире начал обваливаться курс рубля по отношению к доллару, и это ещё одна претензия простого человека к пониманию «Лицо Государства», которое в этом случае представляет правительство страны и министерство финансов (всё те же чиновники). Нормальное понимание простого человека о благостном Лице и состоянии государства — это по крайней мере стабильная и твёрдая внутренняя валюта, в нашем случае это рубль. Но что и как мне, простому человеку, прикажете думать о Лице Государства и о правительстве страны, если меня о случившемся уверяют, не надо бояться, надо просто затянуть пояс и потерпеть, а сами именно радуются, мол это хорошо, что рубль упал, мы больше денег у населения заберём.
Вот такие понимания вышли у меня после моего разговора с моей Душой, уважаемый читатель, и которые я хотел бы вынести на ваше понимание и обсуждение.
Источник
Статья 1195 ГК РФ. Личный закон физического лица
Новая редакция Ст. 1195 ГК РФ
1. Личным законом физического лица считается право страны, гражданство которой это лицо имеет.
2. Если лицо наряду с российским гражданством имеет и иностранное гражданство, его личным законом является российское право.
3. Если иностранный гражданин имеет место жительства в Российской Федерации, его личным законом является российское право.
4. При наличии у лица нескольких иностранных гражданств личным законом считается право страны, в которой это лицо имеет место жительства.
5. Личным законом лица без гражданства считается право страны, в которой это лицо имеет место жительства.
6. Личным законом беженца считается право страны, предоставившей ему убежище.
Комментарий к Ст. 1195 ГК РФ
1. Понятие «физическое лицо» включает в себя как граждан Российской Федерации, иностранных граждан — лиц, являющихся гражданами не России, а другого государства, так и лиц без гражданства, не являющихся ни гражданами Российской Федерации, ни гражданами какого-либо другого государства.
2. Отдельно выделяют такую категорию лиц, как беженцы. Это лица, которые не являются гражданами Российской Федерации и которые в силу своего гражданства, вероисповедания, национальности, политических убеждений, принадлежности к определенной расе, социальной группе могут стать жертвой преследований. Находясь вне страны своей гражданской принадлежности, они не могут пользоваться защитой этой страны или не желают пользоваться такой защитой вследствие опасений. Или, не имея определенного гражданства и находясь вне страны своего прежнего обычного места жительства, не могут или не желают вернуться в нее вследствие опасений.
3. Гражданство — устойчивая правовая связь лица с государством, выражающаяся в совокупности их взаимных прав и обязанностей.
Другой комментарий к Ст. 1195 Гражданского кодекса Российской Федерации
1. Комментируемая статья вводит в российское законодательство ряд новых положений. Прежде всего, она впервые закрепляет обобщенное легальное понятие личного закона физического лица. Ранее это понятие использовалось в доктрине российского МЧП, но в нормативных актах, в том числе в Основах гражданского законодательства, закреплено не было. Основы гражданского законодательства, не прибегая к обобщающему понятию личного закона, непосредственно формулировали коллизионные нормы, определяющие право- и дееспособность иностранных граждан и лиц без гражданства. С точки зрения юридической техники введение обобщающего понятия личного закона позволяет избежать как в последующих статьях ГК, так и в других нормативных актах громоздкого повторения применительно к разным категориям иностранцев (иностранным гражданам, лицам без гражданства, беженцам и т.д.) коллизионных норм, касающихся определения их личного статуса. Достаточно сделать отсылку к личному закону. ГК, в частности, связывает с личным законом такие вопросы, как правоспособность и дееспособность физического лица, право на имя, вопросы установления опеки и попечительства.
Обобщающее понятие личного закона используется и в национальном законодательстве ряда зарубежных стран (в странах СНГ, воспринявших Модельный ГК для стран СНГ, Австрии, Венгрии, Германии, Испании, Италии, Лихтенштейне, Португалии, Румынии и т.д.). Однако оно не использовалось ни в Минской конвенции 1993 г., заключенной странами СНГ, ни в двусторонних договорах России о правовой помощи со странами, законодательству которых понятие личного закона известно.
2. Существующие в мире правовые системы выработали два основных подхода к коллизионному регулированию вопросов, относящихся к личному статусу физического лица. При этом каждый из них исходит из того, что именно он позволяет установить наиболее тесную связь физического лица с той или иной правовой системой.
Согласно первому подходу вопросы личного статуса определяются на основе права страны гражданства физического лица. Он характерен для стран СНГ, большинства стран континентальной Европы и ряда других государств (Вьетнам, Египет, Куба, Монголия, Таиланд, Тунис, Южная Корея, Япония и т.д.). Поскольку отсылка к праву страны гражданства как основная коллизионная привязка не может обеспечить выбор применимого права в отношении лица без гражданства (апатрида), личный статус такого лица в указанных странах, как правило, определяется законами страны, в которой оно имеет постоянное или обычное место жительства (домицилий), а в отсутствие такового — правом страны места пребывания апатрида. Привязка к месту жительства используется также для определения применимого права в отношении лиц, имеющих двойное или множественное гражданство, ни одно из которых не является гражданством страны суда. В некоторых странах это прямо предусмотрено законодательством (Венгрия, Германия, Румыния, Таиланд и др.); в других — домицилий принимается во внимание при определении страны, с которой лицо с множественным гражданством имеет наиболее тесную связь. Таким образом, в странах, где гражданство служит определяющим фактором, домицилий (а при его отсутствии иной территориальный признак) по необходимости используется как заменяющая или дополняющая гражданство формула прикрепления.
Согласно второму подходу, принятому в странах общего права (Австралия, Великобритания, США и др.), в некоторых странах континентальной Европы (Швейцария, Латвия, Эстония), во многих государствах Латинской Америки и ряде других стран, личный статус индивидуума определяется правом страны его местожительства (домицилия) или правом места пребывания лица (как правило, при отсутствии постоянного или обычного места жительства). В указанных странах домицилий служит универсальной коллизионной привязкой, поскольку он позволяет определить применимое право безотносительно к тому, имеет или не имеет физическое лицо какое-либо гражданство. Тем не менее, если лицо имеет место жительства в нескольких государствах, то для определения страны, с которой оно наиболее тесно связано, необходимо использовать дополнительные признаки. Среди них может быть гражданство такого лица.
Следует отметить, что, принимая во внимание отсутствие в странах Латинской Америки единого подхода к проблеме выбора применимого права для регулирования вопросов личного статуса физического лица, ст. 7 Кодекса Бустаманте 1928 г. предусматривает право каждого из государств-участников решать, применять ли для этой цели закон гражданства или закон домицилия.
———————————
Международное частное право. Иностранное законодательство. М.: Статут, 2001. С. 749.
3. Пункт 1 комментируемой статьи предусматривает в качестве основной коллизионной нормы правило, в силу которого личным законом физического лица признается закон страны его гражданства (lex patriae). Это традиционная для российского законодательства коллизионная норма, используемая при определении личного статуса иностранцев. В частности, она была закреплена в ст. 160 Основ гражданского законодательства, устанавливавшей коллизионные нормы в отношении право- и дееспособности иностранных граждан. Таким образом, ГК, как и Основы гражданского законодательства, рассматривает гражданство как признак, отражающий наиболее тесную и устойчивую связь физического лица с определенным государством. Приверженность российского законодательства именно этой формуле прикрепления объясняется главным образом двумя причинами. Во-первых, она обеспечивает достаточно высокую степень определенности, поскольку факт принадлежности к гражданству того или иного государства обычно формализован и подтверждается официальными документами. Во-вторых, она опирается на признак, который в меньшей степени подвержен изменениям, чем домицилий. Хотя смена места жительства довольно часто может сопровождаться последующей сменой гражданства, нельзя не признать, что переезд в другую страну далеко не всегда влечет за собой отказ от существующего гражданства и приобретение нового. Такая стабильность имеет существенное значение для регулирования вопросов личного статуса, являющихся основополагающими для физического лица как субъекта гражданских правоотношений. Формула прикрепления к стране гражданства для определения право- и дееспособности физического лица также широко используется в международных договорах России о правовой помощи.
Использование привязки к закону страны гражданства иностранного лица обусловливает необходимость установить, гражданином какого государства является данное лицо. В соответствии с Федеральным законом от 31.05.2002 N 62-ФЗ «О гражданстве Российской Федерации» иностранным гражданином признается лицо, не являющееся гражданином Российской Федерации и имеющее гражданство или подданство иностранного государства (ст. 3). Понятие «подданство» используется в некоторых монархических государствах и по существу равнозначно понятию гражданства. Факт принадлежности к гражданству иностранного государства доказывается паспортом или равнозначным документом, выданным в этом государстве.
———————————
СЗ РФ. 2002. N 22. Ст. 2031.
4. Как отмечалось, формула прикрепления к праву страны гражданства недостаточна в ситуации, когда физическое лицо имеет двойное или множественное гражданство. В этом случае возникает необходимость сделать выбор в пользу одной из правовых систем, с которыми физическое лицо имеет правовую связь. Пункты 2 и 4 комментируемой статьи устанавливают правила такого выбора.
Если лицо имеет гражданство нескольких государств, одно из которых — гражданство России, то личный статус такого лица определяется российским законодательством (п. 2 комментируемой статьи). Данная норма в виде общего правила включена в российское законодательство впервые; в частности, ее не было в Основах гражданского законодательства. Прежде она была введена в СК как специальная норма применительно к выбору права, определяющего условия вступления в брак российского гражданина, имеющего также гражданство другого государства (ч. 3 ст. 156 СК). Выбор в пользу российского права как права страны суда (lex fori) при указанных фактических обстоятельствах прямо вытекает из норм российского законодательства о гражданстве.
Согласно ч. 1 ст. 62 Конституции российский гражданин может иметь гражданство иностранного государства (двойное гражданство) в соответствии с федеральным законом или международным договором РФ. Федеральный закон «О гражданстве Российской Федерации» допускает наличие у российского гражданина гражданства другого государства и предусматривает, что приобретение российским гражданином иного гражданства не влечет за собой прекращения гражданства России (ст. 6). Однако, если иное прямо не вытекает из международного договора России или федерального закона, российский гражданин, обладающий также иностранным гражданством, рассматривается Российской Федерацией только как гражданин России. Это означает, что сам факт приобретения гражданином России иностранного гражданства не является нарушением закона, но отношения такого гражданина с российским государством определяются исключительно законодательством РФ, а наличие у него иностранного гражданства не принимается во внимание. Соответственно, и личный статус российского гражданина, имеющего иностранное гражданство, с точки зрения российского законодателя, должен определяться законодательством РФ.
Аналогичную позицию в выборе права, определяющего личный закон лица с двойным гражданством, одним из которых является гражданство страны суда, можно встретить в законодательстве ряда стран (Австрия, Венгрия, Италия, Лихтенштейн, Польша, Румыния, Таиланд, Тунис, Турция, Югославия). В то же время есть страны, в которых по вопросам личного статуса лиц с двойным или множественным гражданством принята общая отсылка к праву страны, с которой лицо имеет наиболее тесную связь, независимо от того, является ли одно из гражданств гражданством страны суда. К их числу относятся, в частности, страны СНГ, воспринявшие Модельный ГК для стран СНГ (Армения, Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Узбекистан).
5. Пункт 4 комментируемой статьи (в отличие от п. 2) охватывает ситуации, когда лицо имеет два гражданства или более, но ни одно из них не является гражданством России. В этом случае его личным законом признается право страны, в которой такое лицо имеет место жительства (о понятии места жительства см. п. 7 коммент. к этой статье). Данная норма также впервые включена в российское законодательство. Ранее вопрос о выборе права при наличии у лица гражданства двух или более иностранных государств решался только в СК в отношении условий вступления в брак таких лиц (т.е. их брачной дееспособности). При этом, в отличие от комментируемой статьи, СК предоставляет возможность самому вступающему в брак лицу выбрать право одного из государств, гражданином которых оно является. Таким образом, согласно СК выбор основывается исключительно на признаке гражданства без использования привязки к месту жительства.
Следует обратить внимание на то, что в зависимости от фактических обстоятельств дела предусмотренная п. 4 комментируемой статьи отсылка к праву страны места жительства может быть дополнительной или альтернативной по отношению к привязке к закону страны гражданства. В частности, если иностранное лицо имеет место жительства в одной из стран, гражданином которых оно является, то отсылка к праву страны места жительства, по существу, дополняет привязку к стране гражданства. Если же лицо с двойным (множественным) гражданством живет в какой-либо третьей стране, гражданином которой оно не является, то выбор права на основе формулы прикрепления к стране места жительства полностью заменяет привязку к стране гражданства.
Коллизионная привязка к праву страны гражданства в случае двойного (множественного) гражданства, аналогичная п. 4 комментируемой статьи, встречается и в законодательстве некоторых иностранных государств (например, Венгрии и Румынии). В Югославии право страны места жительства применяется в тех случаях, когда лицо имеет гражданство этой страны наряду с другим гражданством. В Таиланде ведущим признаком в случае множественности гражданств служит гражданство, приобретенное последним, но при одновременном приобретении гражданств применяется право страны места жительства.
Норма п. 4 комментируемой статьи отличается от аналогичной нормы Модельного ГК для стран СНГ и законодательства воспринявших его государств. Как отмечалось, в этих странах принята общая отсылка к праву страны, с которой у лица с двойным (множественным) гражданством имеется наиболее тесная связь. Такова же позиция законодательства ряда других стран (Австрия, Италия, Лихтенштейн, Польша, Турция).
6. Существенную новеллу российского законодательства представляет п. 3 комментируемой статьи. Он предусматривает изъятие из общего правила об определении личного закона на основе права страны гражданства в отношении иностранных граждан, имеющих место жительства в Российской Федерации. Их личный статус определяется не правом страны их гражданства, а российским законодательством. Ни Основы гражданского законодательства, ни Модельный ГК для стран СНГ, ни законодательство иностранных государств, основанное на принципе гражданства, ни международные договоры России подобного изъятия не содержат.
Устанавливая данное изъятие из общего правила, законодатель подчеркнул, что изъятие из общего положения только одной группы лиц (иностранцев, проживающих в России) имеет целью (или по меньшей мере практическим результатом) расширение сферы применения российского права как права страны суда (lex fori), а не права страны места жительства (домицилия).
7. Для практической реализации п. 3 комментируемой статьи, равно как и для других случаев, когда закон отсылает к праву места жительства, существенное значение имеет толкование понятия «место жительства», предусмотренного ст. 20 ГК, которая гласит, что местом жительства признается место, где гражданин постоянно или преимущественно проживает. Статья 20 ставит союз «или», не определяя, имеет ли место постоянного проживания приоритет по отношению к месту преимущественного проживания. Кроме того, поскольку в ГК какие-либо критерии для определения и разграничения постоянного и преимущественного проживания отсутствуют, возникает вопрос: каким образом понятия «постоянного или преимущественного проживания» соотносятся с понятиями, используемыми административным законодательством применительно к статусу иностранцев в России? Вместе с тем от ответа на эти вопросы зависит, насколько широко будет применяться российское законодательство для определения личного статуса иностранцев, живущих на территории России.
Статья 20 ГК сформулирована как общая, безотносительно к наличию или отсутствию в регулируемом правоотношении иностранного элемента, хотя в действительности ее значение для сугубо внутренних отношений отличается от ее роли при определении статуса иностранных лиц. Для определения гражданско-правового статуса российского гражданина не имеет значения, есть ли у него несколько мест жительства или нет ни одного и отличается ли его постоянное место жительства от места его преимущественного проживания. В любом случае все основные элементы его гражданского статуса определяются федеральным российским законодательством. Когда же речь идет об иностранном лице, установление места его жительства на основе ст. 20 обусловливает выбор той правовой системы, которая определяет статус данного лица. Причем в зависимости от избранного толкования ст. 20 результаты могут быть прямо противоположными.
Поскольку иностранное лицо может иметь постоянное место жительства за границей, но при этом в течение длительного времени преимущественно находиться в России, возникает вопрос, должно ли при определении личного закона такого лица применяться право страны его постоянного места жительства или право России как места, где данное лицо преимущественно проживает. С учетом указанной выше цели п. 3 комментируемой статьи возможно двоякое толкование ст. 20 ГК.
Суть первого состоит в том, что российский закон не применяется по отношению к преимущественно проживающему в России иностранцу, если у него есть постоянное место жительства в другой стране. Это толкование основано на поиске наиболее тесной связи лица с определенной правовой системой и является предпочтительным, поскольку речь идет о регулировании вопросов личного статуса, имеющих фундаментальное значение для физического лица как субъекта гражданских правоотношений. Оно отвечает функции привязки к месту жительства в тех случаях, когда она является основной при определении личного статуса физического лица или дополняет принцип страны гражданства для установления правовой системы, с которой лицо связано наиболее тесно. Такой подход закреплен в законах ряда иностранных государств, прямо предусматривающих, что все иные ссылки на место проживания лица используются, только если у него нет постоянного места жительства. Однако, поскольку в силу изложенных выше причин изъятие из общего правила, предусмотренное п. 3 комментируемой статьи, направлено на расширение сферы применения российского права, а не на установление наиболее тесной связи, такое толкование логически не соответствует цели самого этого изъятия.
Второе толкование заключается в том, что для выбора в пользу российского закона достаточно, чтобы иностранец либо постоянно, либо преимущественно проживал в России, т.е. факта преимущественного проживания достаточно для применения российского права, даже если имеется постоянное место жительства за рубежом. Такое толкование нежелательно с точки зрения обеспечения правовых интересов физического лица, но логически отвечает цели расширения сферы применения российского права, заложенной в п. 3 комментируемой статьи, и вполне укладывается в буквальный текст ст. 20 ГК. Оно ведет к чрезвычайно широкому применению российского законодательства для определения статуса иностранных лиц, проживающих в России.
Иная проблема толкования ст. 20 ГК применительно к иностранным лицам, которая может вести к прямо противоположному результату, связана с вопросом о соотношении понятий «постоянного и преимущественного проживания» с понятиями, используемыми в Законе о положении иностранных граждан. В зависимости от основания нахождения на территории России данный Закон делит иностранцев на временно пребывающих, временно проживающих и постоянно проживающих в Российской Федерации. Их нахождение в том или ином статусе формализовано и подтверждается соответствующими документами (разрешение или вид на жительство). Если понятие постоянного места проживания, закрепленное в ст. 20 ГК, корреспондирует статусу постоянно проживающего в России иностранного лица, то между понятием «преимущественное проживание» и статусом временного пребывания и временного проживания корреляции нет. Понимается ли под преимущественным проживанием фактическое нахождение в стране в течение какого-то длительного времени, либо это понятие должно быть связано с какой-то из категорий официального административного статуса? Может ли суд рассматривать лицо, которое, не покидая страны, в течение хотя и длительного, но ограниченного законом времени живет в России, как «преимущественно проживающее» на территории России, или понятие преимущественного проживания вообще не применимо к иностранным лицам, поскольку они могут находиться в России в статусе либо постоянно проживающих, либо временно (и потому не «преимущественно») пребывающих или проживающих? Очевидно, что подход к решению данного вопроса по формальному признаку существенно сокращает возможности применения российского права для определения статуса иностранцев, проживающих в России, и даже может снять отмеченную выше проблему соотношения между понятиями постоянного и преимущественного проживания.
Представляется, что в целях обеспечения гражданско-правовых интересов физических лиц при выборе права, регулирующего вопросы личного статуса, следует опираться не на формальные признаки, а на оценку в совокупности разных факторов, позволяющих установить реальную связь лица с тем или иным государством. При этом административный статус может быть одним из факторов, но не единственным решающим фактом. Именно такой подход к определению реальной связи физического лица со страной его проживания характерен для большинства стран, в которых личный статус определяется на основе домицилия.
8. Пункт 5 комментируемой статьи предусматривает, что личным законом лица без гражданства считается закон страны места его жительства. Данное положение традиционно для российского законодательства при решении вопросов личного статуса лиц без гражданства. Оно предусматривалось ч. 3 ст. 160 Основ гражданского законодательства в отношении гражданской дееспособности таких лиц и закреплено в ст. 156 СК в отношении их брачной дееспособности, с той, однако, разницей, что оба нормативных акта прямо отсылают к месту постоянного жительства. Поэтому отмеченной выше проблемы соотношения между постоянным и преимущественным местом проживания при толковании понятия места жительства не возникало. Имея в виду, что традиционно место постоянного жительства апатрида являлось основным коллизионным принципом, ему следовало бы отдать преимущество и при толковании ст. 20 ГК, тем более что в п. 4 комментируемой статьи не содержится того противоречия, которое отмечалось выше в отношении п. 3 данной статьи. Высказанные выше соображения о необходимости сущностного, а не формального подхода к определению места жительства физического лица в равной степени относятся и к лицам без гражданства.
9. Пункт 6 комментируемой статьи также вводит новую для российского законодательства норму о том, что личным законом беженца считается право страны, предоставившей ему убежище. В условиях значительного притока в Россию беженцев после распада СССР и особого статуса беженцев, регулируемого специальными нормами национального законодательства принимающего государства, введение данной коллизионной нормы имеет важное значение для стабильности личного статуса таких лиц.
Данная норма представляет собой изъятие из общих норм комментируемой статьи, предусмотренных в ее п. 1 (закона страны гражданства) и п. 5 (закона места жительства для лица без гражданства). Она отражает тот факт, что в силу особых обстоятельств, при которых беженцы были вынуждены покинуть страну своего гражданства или постоянного проживания, их связь с данной страной утрачивается и определяющим для правового положения беженцев в целом становится право принявшей их страны. Именно законодательство принявшей страны определяет самое понятие беженца, условия, при которых лицо может получить статус беженца, и правовое положение лиц, получивших такой статус.
В соответствии со ст. 1 Федерального закона от 19.02.93 N 4528-1 «О беженцах» (в ред. от 30.06.2003) беженцем считается лицо, которое не является гражданином Российской Федерации и которое в силу вполне обоснованных опасений стать жертвой преследований по признаку расы, вероисповедания, гражданства, национальности, принадлежности к определенной социальной группе или политических убеждений находится вне страны своей гражданской принадлежности и не может пользоваться защитой этой страны или не желает пользоваться такой защитой вследствие таких опасений; или, не имея определенного гражданства и находясь вне страны своего прежнего обычного местожительства в результате подобных событий, не может или не желает вернуться в нее вследствие таких опасений. Таким образом, только обстоятельства, предусмотренные законом, могут служить основанием для предоставления статуса беженца в России. Лицо, покинувшее страну своего гражданства или прежнего места жительства по иным причинам (экономические причины, голод, эпидемия, чрезвычайные ситуации природного или техногенного характера), не подпадает под действие Федерального закона «О беженцах» . Данный Закон и основанные на нем подзаконные акты определяют процедуру получения статуса беженца, а также права и обязанности лиц, получивших этот статус.
———————————
СЗ РФ. 1997. N 26. Ст. 2956; 1998. N 30. Ст. 3613; 2000. N 33. Ст. 3348; N 46. Ст. 4537; 2003. N 27(ч. 1). Ст. 2700.
См.: Обобщение судебной практики рассмотрения дел, связанных с применением законодательства о беженцах и вынужденных переселенцах // БВС РФ. 2000. N 5.
Наряду с нормами национального законодательства правовое положение беженцев определяется также международными договорами, участницей которых является Россия: Конвенцией о статусе беженцев 1951 г.; Протоколом, касающимся статуса беженцев, 1967 г. ; Соглашением о помощи беженцам и вынужденным переселенцам, заключенным странами СНГ (ратифицировано Федеральным законом от 22.11.94 N 40-ФЗ) .
———————————
БМД. 1993. N 9.
СЗ РФ. 1994. N 31. Ст. 3191; БМД. 1995. N 2.
Источник
