Какие страны колонизировали латинскую америку

Тест по географии Латинская Америка 10 класс

Тест по географии Латинская Америка 10 класс с ответами. Тест включает 2 варианта. В каждом варианте 2 части. Часть А — 7 заданий, часть В — 1 задание.

1 вариант

A1. Какая страна Латинской Америки относится к региону Андских стран?

1) Бразилия
2) Аргентина
3) Перу
4) Куба

А2. Укажите столицу Чили.

1) Сукре
2) Ла-Пас
3) Сантьяго
4) Асунсьон

А3. Какая страна Латинской Америки является социалистическим государством?

1) Венесуэла
2) Эквадор
3) Куба
4) Аргентина

А4. Укажите страну, не имеющую выхода к океану.

1) Чили
2) Аргентина
3) Боливия
4) Уругвай

А5. Какой государственный строй у большинства стран Латинской Америки?

1) президентская республика
2) монархия
3) колония
4) страна в составе Содружества

А6. Какая страна богата медной рудой и селитрой?

1) Боливия
2) Аргентина
3) Чили
4) Бразилия

А7. Какая страна имеет наибольшую обеспеченность земельными ресурсами?

1) Чили
2) Аргентина
3) Бразилия
4) Колумбия

B1. Установите соответствие между страной и ее столицей.

1) Аргентина
2) Перу
3) Куба

А. Лима
Б. Кито
В. Гавана
Г. Буэнос-Айрес

2 вариант

A1. Какая страна Латинской Америки относится к региону бассейна Ла-Платы?

1) Боливия
2) Венесуэла
3) Аргентина
4) Эквадор

А2. Какая страна расположена на острове?

1) Венесуэла
2) Колумбия
3) Ямайка
4) Уругвай

А3. Укажите страны, которые в основном колонизировали Латинскую Америку.

1) Великобритания и Голландия
2) Испания и Португалия
3) Франция и Германия
4) Италия и Дания

А4. Какая страна является полностью сухопутной?

1) Парагвай
2) Бразилия
3) Никарагуа
4) Суринам

А5. Какое полезное ископаемое является основным богатством озера Маракайбо?

1) железная руда
2) медная руда
3) нефть
4) никель

А6. Какая страна наиболее обеспечена ресурсами полного речного стока на душу населения?

1) Мексика
2) Аргентина
3) Суринам
4) Уругвай

А7. Какая страна наиболее обеспечена лесными ресурсами?

1) Аргентина
2) Гвиана
3) Бразилия
4) Боливия

В1. Установите соответствие между страной и ее столицей.

1) Венесуэла
2) Уругвай
3) Мексика

А. Каракас
Б. Санте-фе-де-Богота
В. Мехико
Г. Монтевидео

Ответы на тест по географии Латинская Америка 10 класс
1 вариант
А1-3
А2-3
А3-3
А4-3
А5-1
А6-3
А7-2
В1. 1Г 2А 3В
2 вариант
А1-3
А2-3
А3-2
А4-1
А5-3
А6-3
А7-2
В1. 1А 2Г 3В

Источник

Европейское завоевание и колонизация Латинской Америки (конец XV—XVIII вв.)

Ко времени открытия и завоевания Америки ев­ропейскими колонизаторами ее населяли многочисленные индей­ские племена и народы, находившиеся на различных стадиях общественного и культурного развития. Некоторые из них успели достигнуть высокого уровня цивилизации, другие вели весьма примитивный образ жизни.

Древнейшая из известных на американском континенте куль­тура майя, центром которой являлся полуостров Юкатан, харак­теризовалась значительным развитием земледелия, ремесла, тор­говли, искусства, науки, наличием иероглифической письмен­ности. При сохранении ряда институтов родового строя у майя развивались и элементы рабовладельческого общества. Их куль­тура оказала сильное влияние на соседние народы — сапотеков, ольмеков, тотонаков и др.

Центральная Мексика в XV в. оказалась под властью ацте­ков, являвшихся преемниками и наследниками более древних индейских цивилизаций. У них было развитое сельское хозяй­ство, высокого уровня достигла строительная техника, велась разнообразная торговля. Ацтеки создали много выдающихся па­мятников архитектуры и скульптуры, солнечный календарь, имели зачатки письменности. Возникновение имущественного не­равенства, появление рабства и ряд других признаков свидетель­ствовали об их постепенном переходе к классовому обществу.

В области Андского нагорья жили кечуа, аймара и другие народы, отличавшиеся высокой материальной и духовной куль­турой. В XV — начале XVI в. ряд племен этого района подчинили своей власти инки, которые образовали обширное государство (со столицей в Куско), где официальным языком являлся кечуа.

Обитавшие в бассейне рек Рио-Гранде-дель-Норте и Колорадо индейские племена пуэбло (хости, зуньи, таньо, керес и др.), на­селявшие бассейны рек Ориноко и Амазонки тупи, гуарани, ка­рибы, араваки[1], бразильские каяпо, жители пампы и тихоокеан­ского побережья воинственные мапуче (которых европейские за­воеватели стали называть арауканами), обитатели различных районов современных Перу и Эквадора индейцы Колорадо, хиваро, сапаро, племена Ла-Платы [2] (диагиты, чарруа, керанди и др.)» патагонские теуэльчи, индейцы Огненной земли — она, яган, чоно — находились на разных ступенях первобытнообщин­ного строя.

На рубеже XV—XVI вв. самобытный процесс развития наро­дов Америки был насильственно прерван европейскими завоева­телями — конкистадорами. Говоря об исторических судьбах ко­ренного населения американского континента, Ф. Энгельс ука­зывал, что «испанское завоевание оборвало всякое дальнейшее самостоятельное их развитие» [3] .

Завоевание и колонизация Америки, имевшие столь роковые последствия для ее народов, были обусловлены теми сложными социально-экономическими процессами, которые происходили тогда в европейском обществе.

Развитие промышленности и торговли, появление класса бур­жуазии, складывание в недрах феодального строя капиталисти­ческих отношений вызвали в конце XV — начале XVI в. .в стра­нах Западной Европы стремление к открытию ноных торговых путей и захвату несметных богатств Восточной и Южной Азии. С этой целью был предпринят ряд экспедиций, в организации которых основное участие принимала Испания. Главная роль Испании в великих открытиях XV—XVI вв. определялась не только ее географическим положением, но и наличием многочис­ленного разорившегося дворянства, которое после завершения реконкисты (1492 г.) не могло найти себе применения и лихора­дочно искало источников обогащения, мечтая открыть за океа­ном сказочную «золотую страну» — Эльдорадо. «. Золото было тем магическим словом, которое гнало испанцев через Атланти­ческий океан в Америку, — писал Ф. Энгельс, — золото — вот чего первым делом требовал белый, как только он ступал на вновь открытый берег» [4] .

Христофор Колумб

В начале августа 1492 г. флотилия под командованием Хри­стофора Колумба, снаряженная на средства испанского прави­тельства, вышла из порта Палос (на юго-западе Испании) в западном направлении и после длительного плавания в Атлан­тическом океане 12 октября до­стигла небольшого острова, ко­торому испанцы дали название Сан-Сальвадор» т. е. «Святой Спаситель» (местные жители называли его Гуанахани[5]). В результате путешествий Ко­лумба и других мореплавате­лей (испанцев Алонсо де Охе­ды, Висенте Пинсона, Родриго де Бастидаса, португальца Педру Альвареса Кабрала и др.) к началу XVI в. были от­крыты центральная часть Ба­гамского архипелага, Большие Антильские острова (Куба, Гаити, Пуэрто-Рико, Ямайка), большинство Малых Антиль­ских островов (от Виргинских до о. Доминика), Тринидад и ряд мелких островов в Карибском море; обследованы север­ное и значительная часть восточного побережья Южной Америки, большая часть атлантического побережья Центральной Америки. Еще в 1494 г. между Испанией и Португалией был заключен Тордесильясский договор, разграничивавший сферы их колони­альной экспансии.

На вновь открытые территории в погоне за легкой наживой с Пиренейского полуострова устремились многочисленные иска­тели приключений, разорившиеся дворяне, наемные солдаты уголовные преступники и т. п. Путем обмана и насилия они за­хватывали земли местного населения и объявляли их владе­ниями Испании шли Португалии. В 1492 г. Колумб основал на острове Гаити, который он назвал Эспаньолой (т. е. «маленькой Испанией»), первую колонию «Навидад» («Рюждество»), а в 1496 г. заложил здесь город Санто-Доминго [6] , ставший плацдар­мом для последующего завоевания всего острова и покорения его коренных обитателей. В 1508—1509 гг. испанские конкиста­доры приступили к захвату и колонизации Пуэрто-Рико, Ямайки и Панамского перешейка, территорию которого они называли Золотой Кастилией. В 1511 г. отряд Диего де Веласкеса высадился на Кубе и начал ее завоевание.

Грабя, порабощая и эксплуатируя индейцев, захватчики же­стоко подавляли всякую попытку сопротивления. Они варварски разрушали и уничтожали целые города и -селения, зверски рас­правлялись с их населением. Очевидец «событий доминиканский монах Бартоломе де Лас Касас, лично наблюдавший кровавые «подвили» конкистадоров, рассказывал, что они вешали и топили индейцев, разрубали их на части мечами, сжигали живьем, под­жаривали на медленном огне, травили собаками, не щадя даже стариков, женщин и детей. «Разбой и грабеж — единственная цель испанских искателей приключений в Америке» [7] , — указы­вал К. Маркс.

В поисках сокровищ завоеватели стремились к открытию и захвату все новых и новых земель. «Золото,— писал в 1503 г. Колумб испанской королевской чете с Ямайки, — это совершен­ство. Золото создает сокровища, и тот, кто владеет им, может совершить все, что пожелает, и способен даже вводить человече­ские души в рай» [8] .

В 1513 г. Васко Нуньес де Бальбоа пересек Панамский пере­шеек с севера на юг и вышел к побережью Тихого океана, а Хуан Понсе де Леон открыл полуостров Флориду — первое испанское владение в Северной Америке. В 1516 г. экспедиция Хуана Диаса де Солиса исследовала бассейн Рио-де-ла-Платы («Серебряной реки»). Год спустя был открыт полуостров Юкатан, а вскоре об­следовано побережье Мексиканского залива.

Правитель ацтеков Монтесума II во власти испанцев

В 1519—1521 гг. испанские конкистадоры во главе с Эрнаном Кортесом завоевали Центральную Мексику, уничтожив здесь древнюю индейскую культуру ацтеков и предав огню их столицу Теночтитлан. К концу 20-х годов XVI в. они захватили обшир­ную территорию от Мексиканского залива до Тихого океана, а также большую часть Центральной Америки. В дальнейшем испанские колонизаторы продолжали свое продвижение на юг (Юкатан) и на север (вплоть до бассейна рек Колорадо и Рио-Гранде-дель-Норте, Калифорнии и Техаса).

После вторжения в Мексику и Центральную Америку отряды конкистадоров хлынули на южноамериканский континент. С 1530 г. португальцы приступили к более или менее планомер­ной колонизации Бразилии, откуда они стали вывозить ценную породу дерева «пау-бразил» (от которого произошло название страны). В первой половине 30-х годов XVI ,в. испанцы, возглав­ляемые Франсиско Писарро и Диего де Альмагро, захватили Перу, разрушив сложившуюся здесь цивилизацию инков. Они начали завоевание этой стра­ны с массовой кровавой рас­правы с безоружными индей­цами в городе Кахамарка, сиг­нал к которой подал священ­ник Вальверде. Инкский пра­витель Атауальпа был веролом­но захвачен в плен и казнен. Двигаясь на юг, испанские за­воеватели во главе с Альмагро вторглись в 1535—1537 гг в пределы страны, которую они назвали Чили. Однако кон­кистадоры натолкнулись на упорное сопротивление воинст­венных арауканов и потерпели неудачу. В это же время Педро де Мендоса начал колонизацию Ла-Платы.

Атауальпа

Многочисленные отряды ев­ропейских завоевателей устре­мились также в северную часть Южной Америки, где по их представлениям находилась богатая золотом и другими драго­ценностями мифическая страна Эльдорадо[9]. В финансировании этих экспедиций участвовали и немецкие банкиры Вельзеры и Эхингеры, получившие от своего должника — императора (и короля Испании) Карла V право на колонизацию южного побережья Карибского моря, которое в то время называли «Тьерра фирме» [10] . В поисках Эльдорадо испанские экспедиции Ордаса, Хименеса де Кесады, Беналькасара и отряды немецких наемников под командованием Эхингера, Шпейера, Федермана проникли в 30-х годах XVI в. в бассейны рек Ориноко и Магда­лены. В 1538 г. Хименес де Кесада, Федерман и Беналькасар, двигаясь соответственно с севера, востока и юга, встретились на плоскогорье Кундинамарки, в районе города Богота.

В начале 40-х годов Франсиско де Орелья на достиг реки Амазонки и спустился по ее течению до Атлантического океана.

В это же время испанцы во главе с Педро де Вальдивией пред­приняли новый поход в Чили, но к началу 50-х годов смогли за­хватить лишь северную и центральную часть страны. Проник­новение испанских и португальских завоевателей во внутренние области Америки продолжалось и во второй половине XVI в., а завоевание и колонизация многих районов (например, южного Чили и северной Мексики) затянулись на гораздо более дли­тельный период.

Однако на обширные и богатые земли Нового Света претен­довали и другие европейские державы — Англия, Франция и Гол­ландия, небезуспешно пытавшиеся захватить различные терри­тории в Южной «и Центральной Америке, а также ряд островов Вест-Индии. С этой целью они использовали пиратов — фли­бустьеров и буканьеров, которые грабили главным образом ис­панские суда и американские колонии Испании. В 1578 г. англий­ский пират Френсис Дрейк достиг побережья Южной Америки в районе Ла-Платы и через Магелланов пролив прошел в Тихий океан. Видя угрозу своим колониальным владениям, испанское правительство снарядило и направило к берегам Англии огром­ную эскадру. Однако эта «Непобедимая армада» была в 1588 г. разгромлена, и Испания утратила свое морское могущество. Вскоре на северном побережье Южной Америки высадился дру­гой английский пират, Уолтер Рэли, пытавшийся обнаружить сказочное Эльдорадо в бассейне Ориноко[11]. Набеги на испанские владения в Америке совершали в XVI—XVII вв. англичане Хоукинс, Кэвендиш, Генри Морган (последний в 1671 г. подверг полному разграблению Панаму), голландцы Иорис Спильберген, Схоутен и другие пираты.

Португальская колония Бразилия также подвергалась в XVI—XVII вв. нападениям французских и английских пиратов, особенно после включения ее в испанскую колониальную импе­рию в связи с переходом португальской короны к королю Испа­нии (1581 —1640). Голландии, которая в этот период вела войну с Испанией, удалось захватить часть Бразилии (Пернамбуку), и удерживать ее четверть века (1630—1654).

Однако ожесточенная борьба двух крупнейших держав — Англии и Франции — за мировое первенство, их взаимное сопер­ничество, вызванное, в частности, стремлением к захвату испан­ских и португальских колоний в Америке, объективно способ­ствовали сохранению большинства из них в руках более слабых Испании и Португалии. Несмотря на все попытки соперников лишить испанцев и португальцев их колониальной монополии, Южная и Центральная Америка, за исключением небольшой территории Гвианы, поделенной между Англией, Францией и Гол­ландией, а также Москитового берега (на восточном побережье Никарагуа) и Белиза (юго-восток Юкатана), явившихся объек­том английской колонизации, вплоть до начала XIX в. .продол­жала оставаться во владении Испании и Португалии.

Лишь в Вест-Индии, за которую на протяжении XVI — XVIII вв. ожесточенно боролись Англия, Франция, Голландия и Испания (причем многие острова неоднократно переходили от одной державы к другой), позиции испанских колонизаторов бы­ли значительно ослаблены. К концу XVIII — началу XIX в. им удалось сохранить только Кубу, Пуэрто-Рико и восточную поло­вину Гаити (Санто-Доминго) [12] . Западную половину этого острова Испании пришлось по Рисвикскому мирному договору 1697 г. уступить Франции, основавшей здесь колонию, которую по-фран­цузски стали называть Saint-Domingue (в традиционной русской транскрипции — Сан-Доминго). Французы захватили также (еще в 1635 г.) Гваделупу и Мартинику.

Ямайка, большинство Малых Антильских островов (Сент-Китс, Невис, Антигуа, Монтсеррат, Сент-Винсент, Барбадос, Гренада и др.), Багамский и Бермудский архипелаги были в XVII в. захвачены Англией. Ее права на многие острова, при­надлежащие к группе Малых Антильских (Сент-Китс, Невис, Монтсеррат, Доминика, Сент-Винсент, Гренада), были оконча­тельно закреплены Версальским мирным договором 1783 г. В 1797 г. англичане захватили испанский остров Тринидад, рас­положенный близ северо-восточного побережья Венесуэлы, а в начале XIX в. (1814 г.) добились официального признания сво­их притязаний на небольшой остров Тобаго, фактически нахо­дившийся в их руках еще с 1580 г. (с некоторыми перерывами).

Острова Кюрасао, Аруба, Бонайре и другие оказались под властью Голландии, а крупнейшие из Виргинских островов (Сент-Круа, Сент-Томас и Сент-Джон), первоначально захвачен­ные Испанией, а затем являвшиеся объектом ожесточенной борьбы между Англией, Францией и Голландий, в 30—50-х го­дах XVIII в. были куплены Данией.

Открытие и колонизация европейцами американского конти­нента, где ранее безраздельно господствовали дофеодальные отношения, объективно способствовали развитию там феодаль­ного строя. Вместе с тем эти события имели огромное всемирно-историческое значение для ускорения процесса развития капи­тализма в Европе и вовлечения в его орбиту необъятных терри­торий Америки. «Открытие Америки и морского пути вокруг Африки, — указывали К. Маркс и Ф. Энгельс, — создало для подымающейся буржуазии новое поле деятельности. Ост-инд­ский и китайский рынки, колонизация Америки, обмен с коло­ниями, увеличение количества средств обмена и товаров вообще дали неслыханный до тех пор толчок торговле, мореплаванию, промышленности и тем самым вызвали в распадавшемся фео­дальном обществе быстрое развитие революционного элемента»[13]. Открытие Америки, по словам Маркса и Энгельса, подготовило создание всемирного рынка, который «вызвал колоссальное раз­витие торговли, мореплавания и средств сухопутного сообще­ния» [14] .

Однако конкистадоров вдохновляли, как отмечал У. З. Фо­стер, «отнюдь не идеи общественного прогресса; их единствен­ной целью было захватить все что можно для себя и для своего класса» [15] . При этом в ходе завоевания они безжалостно разру­шали древние цивилизации, созданные коренным населением Америки, а самих индейцев порабощали или истребляли. Таким образом, захватив обширные пространства Нового Света, завое­ватели варварски уничтожили достигшие у некоторых народов высокого уровня развития формы экономической жизни, обще­ственного устройства, самобытную культуру.

Стремясь закрепить свое господство над захваченными тер­риториями Америки, европейские колонизаторы создали здесь со­ответствующие административную и социально-экономическую системы.

Из испанских владений в Северной и Центральной Америке в 1535 г. было образовано вице-королевство Новая Испания со столицей в Мехико [16] . В его состав к концу XVIII — началу XIX в. входили вся современная территория Мексики (за исклю­чением Чиапаса) и южная часть нынешних США (штаты Техас, Калифорния, Нью-Мексико, Аризона, Невада, Юта, часть Коло­радо и Вайоминга). Северная граница вице-королевства не была точно установлена до 1819 г. в связи с территориальными спо­рами между Испанией, Англией, США и Россией. Колонии Испа­нии в Южной Америке, за исключением ее карибского побе­режья (Венесуэла), и юго-восточная часть Центральной Аме­рики (Панама) образовали в 1542 г. вице-королевство Перу, столицей которого была Лима.

Некоторые области, номинально находившиеся под властью вице-короля, фактически являлись самостоятельными политико­административными единицами, управлявшимися генерал-капи­танами, которые непосредственно подчинялись мадридскому пра­вительству. Так, большую часть Центральной Америки (за исключением Юкатана, Табаско, Панамы) занимало генерал-капитанство Гватемала. Испанские владения в Вест-Индии и на побережье Карибского моря «вплоть до второй половины XVIII в. составляли генерал-капитанство Санто-Доминго. В состав вице-королевства Перу до 30-х годов XVIII в. входило генерал-капи­танство Новая Гра.нада (со столицей в г. Боготе).

Наряду с образованием вице-королевств и генерал-капитанств в процессе испанского завоевания в наиболее крупных колониальных центрах учреждались специальные администра­тивно-судебные коллегии, так называемые аудиенсии, обладав­шие консультативными функциями. Территория, находившаяся под юрисдикцией каждой аудиенсии, составляла определенную административную единицу, причем границы ее в некоторых слу­чаях совпадали с границами соответствующего генерал-капитанства. Первая аудиенсия — Санто-Доминго — была создана в 1511 г. В дальнейшем, к началу XVII в., в Новой Испании были учреждены аудиенсии Мехико и Гвадалахары, в Центральной Америке — Гватемалы, в Перу — Лимы, Кито, Чаркас (охваты­вавшая бассейн Ла-Платы и Верхнее Перу), Панамы, Боготы, Сантьяго (Чили).

Следует отметить, что хотя губернатор Чили (являвшийся также главой аудиенсии) был подчинен и подотчетен перуан­скому вице-королю, вследствие отдаленности и военного значе­ния этой колонии ее администрация пользовалась гораздо боль­шей политической самостоятельностью, чем, например, власти аудиенсий Чаркас или Кито. Фактически она имела дело непо­средственно с королевским правительством в Мадриде, хотя в определенных экономических и некоторых других вопросах за­висела от Перу.

В XVIII в. административно-политическое устройство амери­канских колоний Испании (главным образом ее владений в Юж­ной Америке и Вест-Индии) претерпело значительные изменения.

Новая Гранада была в 1739 г. преобразована в вице-королев­ство. В его состав были включены территории, входившие в юрисдикцию аудиенсий Панамы и Кито. После Семилетней войны 1756—1763 гг., в ходе которой кубинская столица Гавана была оккупирована англичанами, Испании пришлось в обмен на Гавану уступить Англии Флориду. Но испанцы получили тогда французскую колонию Западную Луизиану с Новым Орлеаном. Вслед за этим в 1764 г. Куба была преобразована в генерал-капитанство, в состав которого включалась также Луизиана. В 1776 г. создается еще одно новое вице-королевство — Рио-де-ла-Платы, куда вошла бывшая территория аудиенсии Чаркас: Буэнос-Айрес и другие провинции современной Аргентины, Па­рагвай, Верхнее Перу (нынешняя Боливия), «Восточный берег» («Банда ориенталь»), как называли в то время территорию Уругвая, расположенную на восточном берегу реки Уругвай. Ве­несуэла (со столицей в Каракасе) была в 1777 г. преобразована в самостоятельное генерал-капитанство. В следующем году ста­тус генерал-капитанства был предоставлен Чили, зависимость которого от Перу приняла теперь еще более фиктивный характер, чем прежде.

К концу XVIII ,в. произошло значительное ослабление пози­ций Испании в бассейне Карибского моря. Правда, по Версаль­скому мирному договору ей была возвращена Флорида, но в 1795 г. (согласно Базельскому мирному договору) мадридское правительство вынуждено было уступить Франции Санто-До­минго (т. е. и восточную половину Гаити), а в 1801 г. — вернуть ей Луизиану. В связи с этим центр испанского владычества в Вест-Индии переместился на Кубу, куда была переведена аудиенсия из Санто-Доминго. Генерал-капитану и аудиенсии Кубы были подчинены губернаторы Флориды и Пуэрто-Рико, хотя юри­дически эти колонии рассматривались как находившиеся в непо­средственной зависимости от метрополии.

Система управления американскими колониями Испании бы­ла построена по типу испанской феодальной монархии. Высшую власть в каждой колонии осуществлял вице-король или генерал-капитан. Ему были подчинены губернаторы отдельных провин­ций. Городами и сельскими округами, на которые делились про­винции, управляли подвластные губернаторам коррехидоры и старшие алькальды. Им были в свою очередь подчинены на­следственные старейшины (касики), а в дальнейшем выборные старосты индейских селений. В 80-х годах XVIII в. в Испанской Америке было введено административное деление на интендант­ства. В Новой Испании было создано 12 интендантств, в Перу и на Ла-Плате — по 8, в Чили — 2 и т. д.

Вице-короли и генерал-капитаны пользовались широкими правами. Они назначали губернаторов провинций, коррехидоров и старших алькальдов, издавали распоряжения, касавшиеся раз­личных сторон колониальной жизни, ведали казной, всеми воо­руженными силами. Вице-короли были королевскими наместни­ками и в церковных делах: поскольку испанский монарх обладал правом патроната по отношению к церкви в американских коло­ниях, вице-король от его имени назначал священников из числа кандидатов, представленных епископами.

Существовавшие в ряде колониальных центров аудиенсии выполняли главным образом судебные функции. Но на них было также возложено наблюдение за деятельностью административ­ного аппарата. Однако аудиенсии являлись лишь совещатель­ными органами, решения которых не были обязательными для вице-королей и генерал-капитанов.

Латинская Америка к концу XVIII в.

В своих действиях вице-короли были подотчетны лишь коро­левскому правительству и Верховному Совету по делам Индий в Мадриде. Этот орган с начала XVI в. фактически осуществлял управление американскими колониями: подготовлял законы, на­мечал кандидатуры вице-королей, генерал-капитанов, членов аудиенсий, епископов и других высших должностных лиц, утверж­дал назначение чиновников более низких рангов, выполнял функции контроля и являлся высшей судебной инстанцией по делам, касавшимся испанских владений в Америке. Все реше­ния и рекомендации Верховного Совета подлежали утвержде­нию короля.

В городах Испанской Америки существовали муниципаль­ные органы — кабильдо, или аюнтамьенто, состоявшие из рехидоров (городских советников) и алькальдов (судей). Деятель­ность городских муниципалитетов находилась под контролем коррехидоров, т. е. королевских чиновников, представлявших колониальную администрацию. Они занимались вопросами ме­стного благоустройства, городскими финансами, разбором уго­ловных и гражданских дел.

Во всех звеньях административного аппарата царили бюро­кратизм и коррупция. Колониальные чиновники снизу доверху, как правило, занимались казнокрадством, взяточничеством и до­пускали различные другие злоупотребления.

Управление португальской колонией Бразилией, главным городом которой была Байя (с 1763 г. Рио-де-Жанейро), осуще­ствлял первоначально генерал-губернатор, а со второй половины XVII в. — вице-король, которому подчинялись губернаторы провинций.

Важной составной частью колониального аппарата в Латин­ской Америке являлась католическая церковь. Под видом заботы о «спасении душ» индейцев духовенство насильно навязывало им христианскую религию, используя ее как средство порабо­щения коренного населения. Священники и монахи заставляли индейцев работать на себя, облагали их всевозможными побо­рами, сгоняли на строительство многочисленных церквей и мона­стырей. Однако на протяжении веков многие индейские племена сохраняли свои прежние верования, обычаи, обряды, традиции и празднества.

Вместе с католической церковью в Америке появилась инкви­зиция, которая к концу XVIII в. фактически полностью преврати­лась в инструмент колониальных властей.

Влиянию католической церкви была подчинена вся духовная жизнь колоний: она контролировала народное образование, осу­ществляла цензуру и т. д. В ее руках были сосредоточены огром­ные богатства: будучи крупнейшим землевладельцем и ростов­щиком, имея множество других источников дохода, церковь бы­ла освобождена от всяких налогов и повинностей. Духовенство обладало различными привилегиями.

Экономическая жизнь Латинской Америки была полностью подчинена интересам метрополий, которые рассматривали коло­нии прежде всего как источник снабжения Испании и Португа­лии драгоценными металлами и продуктами плантационного хо­зяйства. Обрабатывающая промышленность была развита чрез­вычайнослабо. Мануфактур даже в конце XVIII — начале XIX в., не говоря уже о более раннем периоде, .имелось очень мало. Ко­лониальные власти всячески тормозили развитие промышлен­ности в странах Латинской Америки, с тем чтобы сохранить за метрополией монополию на ввоз готовых изделий. Из Европы ввозили ткани, вина, масло, ртуть и другие товары.

Экономическая политика колониальных держав определяла и развитие сельского хозяйства колоний. Европейцы привезли с собой неизвестные ранее в Америке сельскохозяйственные культуры, домашних животных, стали применять новые методы обработки земли. Однако индейцы, подвергавшиеся жестокому угнетению, в большинстве своем не могли использовать все эти новшества. Они в основном продолжали разводить кукурузу и фасоль, применяя прежние примитивные методы в земледелии. В помещичьих хозяйствах культивировали пшеницу, перец, ка­као, табак, сахарный тростник; появились виноградники, оливко­вые и тутовые деревья, разводили лошадей, различные породы крупного и мелкого рогатого скота. Однако, боясь конкуренции, колониальные власти запретили в дальнейшем выращивание в колониях винограда, олив, льна, разведение шелковичных чер­вей и т. д. Правда, кое-где их все же продолжали культивиро­вать, но большая часть виноградников была уничтожена, а олив­ковые и тутовые рощи вырублены. Разрешалось разводить лишь такие культуры, которые не выращивались в метрополии.

Поскольку покупательная способность основной массы насе­ления, страдавшего от многочисленных поборов в пользу поме­щиков, короля и церкви, была весьма незначительна, внутрен­няя торговля в колониях развивалась слабо. Этому препятство­вали также государственные монополии на продажу соли, спиртных напитков, табачных изделий, игральных карт, гербо­вой бумаги, пороха и других товаров.

Торговля с иностранными государствами была строжайшим образом запрещена. На протяжении большей части колониаль­ного периода экономические связи Латинской Америки ограничи­вались торговлей с метрополией. Эта торговля находилась в ру­ках немногочисленной купеческой верхушки. Однако промыш­ленность Испании и Португалии, которые со второй поло­вины XVI в. переживали экономический и политический упадок, не в состоянии была удовлетворить потребности населения коло­ний в промышленных изделиях. Поэтому испанским и португаль­ским купцам приходилось ввозить сюда все больше товаров иностранного происхождения, главным образом английских, а также французских и голландских. Импорт и экспорт облага­лись высокими таможенными пошлинами.

Перевозка товаров через океан из Испании в Америку и об­ратно вплоть до последней четверти XVIII в. осуществлялась специальными флотилиями, периодически отплывавшими под усиленной охраной военных кораблей первоначально из Севильи, а с 1717 г.—из Кадиса. Одна флотилия направлялась в Кар­тахену (порт .в Новой Гранаде). Выгрузив там предназначенные для Новой Гранады товары, она шла вдоль атлантического по­бережья к Портобельо на Панамском перешейке, где выгру­жался остальной груз, перевозившийся сухим путем к побережью Тихого океана, в Панаму, а затем морем в Перу и Чили. Погрузив в Портобельо золото, серебро и другие колониальные товары, доставленные морем из Перу в Панаму, флотилия отправлялась в обратный путь. Другая флотилия аналогичным образом совер­шала рейсы между Испанией и мексиканским портом Веракрус. Лишь в 70-х годах XVIII в. испанским колониям в Америке было разрешено торговать между собой и их порты были открыты для торговли с метрополией.

Наряду с ограблением и массовым истреблением коренного населения Америки колонизаторы захватывали его земли, пора­бощали и жестоко эксплуатировали индейцев. Нуждаясь в рабо­чей силе для обработки полей и плантаций, добычи серебра и зо­лота в рудниках, сооружения различных построек и выполнения других работ, завоеватели обращали индейцев в рабство, что было узаконено соответствующими королевскими указами. В Бразилии с целью освоения новых территорий и захвата ра­бов систематически организовывались специальные военные экс­педиции, участников которых называли бандейрантами. В аме­риканских колониях Испании до середины XVI в. преобладала рабовладельческая форма эксплуатации коренного населения.

Низведенные до положения бесправных рабов, индейцы сот­нями тысяч гибли в результате зверской эксплуатации на план­тациях и рудниках, от голода и болезней. Варварское истребле­ние коренного населения Америки привело к катастрофическому сокращению его численности. По словам Лас Касаса, только за первые четыре десятилетия XVI в. завоеватели уничтожили 12— 15 млн. индейцев.

На островах Вест-Индии индейское население было почти полностью истреблено уже к середине XVI в.; например, на Гаи­ти, где накануне европейского завоевания насчитывалось (по раз­личным данным) от 1 до 3 млн. жителей, в 1542 г. осталось, по свидетельству очевидца, всего 200 человек, на Ямайке и Пуэрто-Рико — в общей сложности около 400 индейцев, н.а Кубе .к 1556 г. уцелелело лишь 2 тысячи, т. е. 1 % ее населения.

В таких густонаселенных странах американского континента, как Мексика и Перу, численность коренного населения также резко сократилась. Так, в Центральной Мексике, где была сосре­доточена основная масса индейцев, к началу завоевания было примерно 25 млн. человек, а к концу 60-х годов XVI в. эта цифра уменьшилась до 2,6 млн., т. е. за полвека почти в 10 раз. Населе­ние Перу, накануне испанского завоевания составлявшее от 8 до 12 млн. человек, к 1570 г. сократилось до 1,5 млн., т. е. в 6— 8 раз. В Бразилии к началу XVI в. насчитывалось около 2 млн. индейцев, а к концу этого столетия они в большинстве своем либо были истреблены, либо укрылись в малодоступных глубин­ных районах страны.

Угроза полного уничтожения необходимой колонизаторам рабочей силы и налогоплательщиков встревожила испанское правительство и побудила его принять кое-какие меры, направ­ленные на устранение некоторых крайностей и известное смягче­ние системы хищнической эксплуатации индейцев. Политику правящих кругов Испании в этом вопросе поддерживала и вер­хушка католической церкви, выступавшая против истребления индейцев и их порабощения конкистадорами, так как она была заинтересована в многочисленной пастве, которую само духо­венство могло бы эксплуатировать. Весьма энергично выступал в защиту индейцев Лас Касас (являвшийся в 40-х годах XVI в, єпископом Чиапаса), который неоднократно представлял мад­ридскому правительству доклады по этому поводу, а в 1552 г. опубликовал книгу «Краткий отчет о разорении Индий», где разоблачал зверства завоевателей.

В 1542 г. императором Карлом V были изданы так называе­мые «Новые законы», которые касались главным образом поло­жения индейцев и предусматривали в какой-то мере ограничение произвола конкистадоров. В 1544 г. они были опубликованы в Испанской Америке, и встретили здесь яростное сопротивление тех, чьи интересы затрагивали. В Перу конкистадоры подняли восстание против вновь назначенного вице-короля, пытавшегося проводить в жизнь эти законы. Войска вице-короля были раз­громлены, а сам он убит. В Мексике конкистадоры решительно выступили против «Новых законов» и настойчиво требовали их отмены. Аналогичные выступления имели место также в Новой Гранаде и Гватемале.

Колонизаторы отнюдь не отказались от жестокого и варвар­ского угнетения покоренных ими народов Америки. Однако во второй половине XVI в. в системе эксплуатации коренного на­селения испанских колоний произошли существенные изменения, в результате которых она приняла в основном феодально-крепо­стнический характер. Конечно, рабовладельческая форма экс­плуатации индейцев не исчезла сразу и повсеместно. Она еще встречалась в том или ином виде на протяжении длительного времени. Однако как юридически узаконенный институт рабство индейского населения Испанской Америки в течение второй по­ловины XVI в. почти полностью прекратило свое легальное суще­ствование. Сохранилось лишь рабство негров, которых стали ввозить в Америку из Африки с начала XVI в. в связи с массо­вым истреблением индейцев и нехваткой рабочих рук. Однако они составляли главную массу непосредственных производите­лей лишь на островах Вест-Индии, в прибрежных районах Ноївой Гранады и Венесуэлы, а также в португальской колонии — Бра­зилии. В континентальной же части Испанской Америки их было довольно мало.

Основной рабочей силой здесь продолжали оставаться ин­дейцы. Значительная часть их к концу XVI — началу XVII .в. бы­ла прикреплена к поместьям, владельцам которых они передава­лись на «попечение» или под «опеку» (энкомьенда) якобы с целью приобщения их к европейской цивилизации и привития христианских добродетелей. Индейцы облагались оброком (обычно натуральным) в пользу своих «энкомендеро», которые три четверти оброка оставляли себе, а остальное обязаны были вносить в королевскую казну. Испанское законодательство в це­лом запрещало энкомендеро требовать от своих индейцев отбы­тия барщины. Однако в Чили и на Ла-Плате барщина была офи­циально узаконена, а в Мексике и Перу, несмотря на формаль­ный запрет, практиковалась сплошь и рядом.

Часть индейцев находилась под непосредственной властью короны и управлялась королевскими чиновниками — коррехидо­рами. С них взималась подушная подать, при сборе которой ча­сто допускались злоупотребления. Индейцы обязаны были жить в деревнях и не могли менять место жительства без разрешения властей. Они должны были отбывать трудовую повинность, за­ключавшуюся в обязательной поставке определенного числа мужчин в возрасте от 15 до 60 лет для работы на рудниках и плантациях, ухода за скотом, строительства зданий, мостов, до­рог и т. д. Такой принудительный набор рабочей силы в Перу назывался «мита» и использовался главным образом на рудни­ках, хотя применялся и для других целей. В Мексике эту повин­ность называли «репартимьенто». Труд отбывавших ее индейцев применялся в сельском хозяйстве, на рудниках, мануфактурах, для переноски грузов и т. д. В Новой Гранаде, Венесуэле и дру­гих речных районах был распространен принудительный набор гребцов.

Индейцы номинально считались лично свободными. Их нель­зя было продавать, дарить, обменивать, завещать, отдавать взаймы или в аренду. Они жили общинами, возглавлявшимися старейшинами. Их трудно закону подлежал оплате и не должен был быть чрезмерно тяжелым. Однако фактически индейцы ра­ботали бесплатно или за жалкие гроши и неограниченное время. Они были совершенно бесправны и полностью зависели от про­извола помещика или коррехидора.

Зверства испанских завоевателей

В процессе захвата земельных владений индейцев многих из них сгоняли с земли, и они вынуждены были наниматься на ра­боту к помещикам в качестве батраков-поденщиков. Некоторым индейцам их наделы оставляли на правах «аренды», причем за пользование землей «арендатор» обязан был работать на ее но­вого владельца и отдавать ему часть урожая. И в том и в другом случае индейцы оказывались в кабальной зависимости от поме­щика. За арендованный участок, за полученную ссуду, за взятые в хозяйской лавке в долг товары они должны были расплачи­ваться своим трудом. Попав в кабалу к помещику, батрак или «арендатор» уже не в состоянии был разделаться с быстро воз­раставшей задолженностью, переходившей после его смерти к детям. Таким образом, многие индейцы превращались со вре­менем в прикрепленных к земле наследственных долговых рабов — пеонов.

Первые зародыши системы пеонажа появились в Мексике и Перу еще во второй половине XVI в., но более или менее широ­кое распространение она получила в XVII и особенно XVIII вв. Пеонаж представляет собой своеобразную разновидность крепостничества. К. Маркс, характеризуя его как скрытую форму рабства, указывал: «В некоторых странах. рабство сущест­вует в скрытой форме, в виде так называемого «пеонажа». По­средством ссуд, которые должны быть отработаны и обязатель­ства по которым переходят из поколения в поколение, не только отдельный рабочий, но и вся его семья становится фактически собственностью другого лица и его семьи»[17].

Жестокий колониальный гнет привел к дальнейшему умень­шению численности индейского населения Латинской Америки, чему немало способствовали частые эпидемии оспы, тифа и дру­гих болезней, занесенных завоевателями. Создавшееся таким образом катастрофическое положение с рабочей силой и резкое сокращение числа налогоплательщиков весьма серьезно затра­гивали интересы колонизаторов. В связи с этим .в начале XVIII в. встал вопрос о ликвидации института энкомьенды, ко­торый к этому времени в результате распространения пеонажа успел в значительной мере утратить свое прежнее значение. Ко­ролевское правительство рассчитывало получить таким путем в свое распоряжение новых работников и налогоплательщиков. Что же касается испаноамериканских помещиков, то большая их часть в связи с обезземеливанием крестьянства и развитием системы пеонажа теперь уже не была заинтересована в сохра­нении энкомьенд. Ликвидация последних была также обуслов­лена растущим сопротивлением индейцев, приведшим во второй половине XVII в. к многочисленным восстаниям.

Указами 1718—1720 гг. институт энкомьенды в американских колониях Испании был формально упразднен. Однако фактиче­ски он сохранялся местами в скрытом виде или даже легально еще в течение многих лет. В некоторых провинциях Новой Ис­пании (Юкатан, Табаско) энкомьенды были официально упразд­нены лишь в 1785 г., а в Чили — только в 1791 г. Имеются дан­ные о существовании энкомьенд во второй половине XVIII в. и в других районах, в частности на Ла-Плате и в Новой Гранаде.

При упразднении энкомьенд крупные землевладельцы со­хранили не только свои поместья — «асьенды» и «эстансии», но фактически и власть над индейцами. В большинстве случаев они захватили полностью или частично земли индейских общин, вследствие чего безземельные и малоземельные крестьяне, ли­шенные свободы передвижения, вынуждены были продолжать работу в поместьях в качестве пеонов. Индейцы, которые так или иначе избегли этой участи, попали под власть коррехидоров и других чиновников. Они должны были платить подушную по­дать и отбывать трудовую повинность.

В трюме невольничьего корабля

Наряду с помещиками и королевским правительством угне­тателем индейцев была католическая церковь, в руках которой находились огромные территории. К обширным владениям иезуитских и других духовных миссий—редукциям (которых особенно много насчитывалось в Парагвае) — были прикрепле­ны закрепощенные индейцы, подвергавшиеся жесточайшему уг­нетению. Церковь получала также огромные доходы от сбора десятины, платежей за требы, всевозможных ростовщических операций, «добровольных» пожертвований населения и т. д.

Таким образом, к концу XVIII —началу XIX в. большинство индейского населения Латинской Америки, лишившись личной свободы, а зачастую и земли, оказалось фактически в феодаль­ной зависимости от своих эксплуататоров. Однако в некоторых малодоступных районах, удаленных от главных центров колони­зации, оставались независимые племена, не признававшие вла­сти захватчиков и оказывавшие им упорное сопротивление. Эти свободные индейцы, упорно избегавшие контактов с колониза­торами, в основном сохраняли еще прежний первобытнообщин­ный строй, традиционный уклад жизни, свой язык и культуру. Лишь в XIX—XX вв. большая часть их были покорена, а при­надлежавшие им земли экспроприированы.

В отдельных областях Америки существовало также свобод­ное крестьянство: «льянеро» — на равнинах (льяносах) Вене­суэлы и Новой Гранады, «гаучо» — в Юж.ной Бразилии и на Ла-Плате. В Мексике имелись мелкие земельные владения хутор­ского типа — «ранчо».

Несмотря на истребление большей части индейцев, во мно­гих странах американского континента сохранилось некоторое количество коренных жителей. Основную массу индейского на­селения составляли эксплуатируемые, закрепощенные крестьяне, страдавшие под гнетом помещиков, королевских чиновников и католической церкви, а также рабочие рудников, мануфа.ктур и ремесленных мастерских, грузчики, домашние -слуги и т. д.

Ввозившиеся из Африки негры работали преимущественно на плантациях сахарного тростника, кофе, табака и других тро­пических культур, а также в горнодобывающей промышленности, на мануфактурах и т. д. Большая их часть являлась рабами, но и те немногие, которые номинально считались свободными, по своему положению фактически почти не отличались от ра­бов. Хотя на протяжении XVI—XVIII вв. в Латинскую Америку были ввезены многие миллионы африканских невольников, вследствие высокой смертности, вызванной непосильным тру­дом, непривычным климатом и болезнями, их численность в большинстве колоний к концу XVIII — началу XIX в. была не­велика. Однако в Бразилии она превышала в конце XVIII в. 1,3 млн. человек при общем числе жителей от 2 до 3 млн. Насе­ление африканского происхождения преобладало также на островах Вест-Индии и было довольно многочисленным в Новой Гранаде, Венесуэле и некоторых других районах.

Наряду с индейцами и неграми в Латинской Америке с са­мого начала ее колонизации появилась и стала расти группа населения европейского происхождения. Привилегированную верхушку колониального общества составляли уроженцы мет­рополии — испанцы (которых в Америке презрительно называ­ли «гачупинами» или «чапетонами»[18]) и португальцы. Это были преимущественно представители родовитого дворянства, а так­же богатые купцы, в руках которых находилась колониальная торговля. Они занимали почти все высшие административные, военные и церковные должности. Среди них были крупные поме­щики и владельцы рудников. Уроженцы метрополии кичились своим происхождением и считали себя высшей расой по сравне­нию не только с индейцами и неграми, но даже и с родившимися в Америке потомками своих соотечественников — креолами.

Термин «креол» весьма условен и неточен. Креолами в Аме­рике называли родившихся здесь «чистокровных» потомков ев­ропейцев. Однако на самом деле большинство из них имело в той или иной степени примесь индейской либо негритянской крови. Из среды креолов вышла, большая часть помещиков. Они пополняли также ряды колониальной интеллигенции и низшего духовенства, занимали второстепенные должности в админи­стративном аппарате и армии. Сравнительно немногие из них занимались торгово-промышленной деятельностью, но им при­надлежало большинство рудников и мануфактур. Среди креоль­ского населения были также мелкие землевладельцы, ремеслен­ники, владельцы небольших предприятий и т. д.

Обладая номинально равными правами с уроженцами метро­полии, креолы на деле подвергались дискриминации и лишь в по­рядке исключения назначались на высшие должности. В свою очередь они с презрением относились к индейцам и вообще к «цветным», третируя их, как представителей низшей расы. Они гордились мнимой чистотой своей крови, хотя многие из них не имели для этого абсолютно никаких оснований.

В ходе колонизации происходил процесс смешения европей­цев, индейцев, негров. Поэтому население Латинской Америки в конце XVIII — начале XIX в. по своему этническому составу было крайне неоднородным. Помимо индейцев, негров и колони­стов европейского происхождения, здесь имелась весьма много­численная группа, возникшая из смешения различных этнических элементов: белых и индейцев (индоевропейские метисы), белых и негров (мулаты), индейцев и негров (самбо).

Метисное население было лишено гражданских прав: метисы и мулаты не могли занимать чиновничьи и офицерские долж­ности, участвовать в выборах муниципальных органов и т. д. Представители этой многочисленной -группы населения занима­лись ремеслом, розничной торговлей, свободными профессиями, служили управляющими, приказчиками, надсмотрщиками у бо­гатых помещиков. Они составляли большинство среди мелких землевладельцев. Некоторые из них к концу колониального пе­риода стали проникать в ряды низшего духовенства. Часть ме­тисов превратилась в пеонов, рабочих мануфактур и рудников, солдат, составляла деклассированный элемент городов.

В противовес происходившему смешению различных этниче­ских элементов колонизаторы стремились изолировать и проти­вопоставить друг другу уроженцев метрополии, креолов, индей­цев, негров и метисов. Они делили все население колоний на группы по расовому принципу. Однако фактически принадлеж­ность к той или иной категории определялась зачастую не столь­ко этническими признаками, сколько социальными факторами. Так, многие состоятельные люди, являвшиеся в антропологи­ческом смысле метисами, официально считались креолами, а де­ти индианок и белых, жившие в индейских селениях, нередко рассматривались властями как индейцы.

[1] Племена, принадлежавшие к языковым группам карибов и араваков, составляли также население островов Вест-Индии.

[2] Образованный реками Параной и Уругваем эстуарий (расширенное устье) — залив Атлантического океана.

[3] К. Маркси Ф. Энгельс, Сочинения, т. 21, стр. 31.

[4] Т а м же, стр. 408.

[5] Это был один из Багамских островов, по мнению большинства истори­ков и географов, тот, который в дальнейшем назывался о. Уотлинг, а не­давно вновь переименован в Сан-Сальвадор.

[6] В дальнейшем так стали называть всю испанскую колонию на Гаити и даже сам остров.

[7] Архив Маркса и Энгельса, т. VII, стр. 100.

[8] Путешествия Христофора Колумба. Дневники, письма, документы, М. 1961, стр. 461.

[9] От испанского «эль дорадо» — «позолоченный». Представление об Эль­дорадо возникло у европейских завоевателей, по-видимому на основе сильно преувеличенных сведений о некоторых обрядах, распространенных среди на­селявших северо-запад Южной Америки индейских племен чибча, которые при избрании верховного вождя покрывали его тело позолотой и приносили в дар своим божествам золото и изумруды.

[10] Т. е «твердая земля», в отличие от островов Вест-Индии. В более ог­раниченном смысле этот термин употреблялся в дальнейшем для обозначения примыкающей к южноамериканскому материку части Панамского перешейка, составлявшей территории привинций Дарьей, Панама и Верагуас.

[11] Последняя попытка такого рода была предпринята в 70-х годах XVIII в. испанцем Родригесом.

[12] О судьбе Санто-Доминго на рубеже XVIII—XIX вв. см. стр. 16 и гл. 3.

[13] К. Маркси Ф. Энгельс, Сочинения, т. 4, стр. 425.

[15] У. З. Фостер, Очерк политической истории Америки, Изд. иностр. лит., 1953, стр. 46.

[16] Этот город был выстроен на месте разрушенной и сожженной испанцами ацтекской столицы Теночтитлана.

[17] К. Маркс и Ф. Энгельс, Сочинения, т. 23, стр. 179.

[18] Гачупины (исп.) — «люди со шпорами», чапетоны (исп.) — буквально «новички», «вновь прибывшие».

Источник