Страницы не соответствуют тексту
§ 3. Особенности переходной экономики Казахстана
Kазахстан, как и все новые независимые государства, образованные на территории бывшего СССР, в январе 1992 года вступил на путь перехода к рыночной экономике, и с этого момента стал испытывать и переживать все сложности, нелепости и иные «прелести» постсоциалистической переходной экономики.
Переходная экономика каждой страны имеет свои особенности, и переходный процесс может идти по любому из множества альтернативных путей, каждый из которых имеет свои социально-экономические и политические результаты, негативные последствия. Особенности переходной экономики во многом определяют продолжительность переходного процесса, выбор путей и стратегии реформ, темпы и эффективность их проведения, т.е. особенности и содержание самих трансформационных реформ. Для этой цели большое теоретическое и практическое значение имеет изучение особенностей переходной экономики каждой страны. Мировой опыт показывает, что наибольший отпечаток на нее накладывают два таких глобальных фактора, как:
основополагающая черта прошлой господствовавшей экономической системы и степеньее доминирования, глубина и масштабы проникновения ее во все сферы общественной жизни(чем более укоренилась прежняя система, тем сильнее и дольше будет сказываться ее инерция);
стартовые, предреформенные социально-экономические условия страны.
Какими эти факторы были в Казахстане, рассмотрим ниже. Но всем постсоциалистическим странам присуща одна общая особенность переходного периода, не зависящая от их специфики. Она состоит в следующем.
Во всех предыдущих системах господствовало частное владение богатством, производством, граждане и владельцы не были привязаны в формах и способах хозяйствования к жестким государственным властным структурам и режимам, установленным на всей территории страны. Государство лишь укрепляло власть частных владельцев собственности, которые должны были платить налоги и быть лояльными к королю в феодальном строе, а в предыдущих общественных системах — лишь властвующей особе (царю, императору и т.п.). Граждане должны были соблюдать общественный порядок, выполнять некоторые обязанности, например служить в армии, когда их призовут в случае войны, и не более того. Иными словами, общество почти во всех странах было широко децентрализовано.
Естественно, в таких условиях новая более прогрессивная система могла «зарождаться» только снизу и развиваться естественно-эволюционным путем в недрах действующей, но более низшей системы. Причем было возможно «мирное» сосуществование элементов обеих систем в течение некоторого времени в конкурирующем режиме, пока новая, прогрессивная система окончательно не вытеснит старую и не станет доминирующей. Процесс происходит постепенно. Так возникали и развивались переходные экономики при смене всех предыдущих экономических, а за ними — общественных систем, которые имели место в истории человеческого развития, за исключением переходной экономики, возникшей при переходе от рыночной к плановой, от капиталистической системы к социалистической. Эта переходная экономика появилась в результате Октябрьской революции 1917 года в России и революционных движений при военной поддержке Советского Союза в центрально- и восточноевропейских странах, в Китае, Северной Корее и Вьетнаме после Второй мировой войны.
Другое дело, когда речь идет о переходе от социалистической плановой экономики к рыночной, который представляет собой не просто смену одной ступени другой, очередную ступень, а смену одной экономической системы принципиально иной системой, являющейся ее антиподом. Как показала практика невозможно чтобы в государстве работала только одна теоретическая школа. Экономическая система страны не может базироваться только лишь на одном течении экономической мысли.
Плановая экономика не была очередной более прогрессивной ступенью прогресса развития экономической системы, а отклонением от нее, вопреки представлениям и задумкам К. Маркса и его последователей, не имеющим ничего общего с реальностью. Поэтому переход от плановой экономики к рыночной — не откат Казахстана назад в своем развитии, а возвращение его экономики к естественному развитию, возрождение естественного типа экономической системы в Казахстане. Поэтому этот переход представляет собой крайне специфичный процесс. Соответственно, будут особыми и специфичными и пути перехода.
Причем в социалистических странах господствовала единая высокоцентрализованная и глубокоинтегрированная властная иерархия, при которой отсутствовала всякая гражданская, а тем более хозяйственная свобода; частная собственность была исключена. Существовала только одна форма собственности — государственная. Общественная и плановая экономическая система считалась самой прогрессивной. Капитализм и рыночная экономика в социалистических странах были вне закона, за них никто в этих странах не мог вести пропаганду. Политики и ученые, дававшие в своих трудах основания для подозрений, что они ратуют за использование хотя бы отдельных механизмов рыночной экономики, в сталинский период немедленно были бы репрессированы, а в последующие годы — отстранены от какой-либо активной деятельности в партийно-советской политической системе. Многих из них обвинили бы в диссидентстве.
В такой среде рыночная экономика даже в принципе не могла зарождаться «снизу». Обратное могли утверждать только политики или ученые, совершенно не знающие социалистическую систему, а советскую — тем более. Если цены на все товары и услуги были государственными, естественно, в стране существовал только один собственник — государство. Никто из советских людей не обладал легально никаким капиталом, всякое отклонение от государственных режимов считалось противозаконным, а посему инициаторы карались по всей строгости.
В плановой экономике пребывали, с разной продолжительностью, 12 социалистических стран, а также Германия, Япония и другие страны в период милитаризации их экономик. Однако нельзя сказать, что во всех этих странах в экономических режимах превалировала одна и та же главная черта. Так, переходные экономики Германии, Японии, Италии, Австрии и некоторых других стран послевоенного периода не были связаны со сменой одной системы другой, качественно иной, системой. В них собственность оставалась частной, рыночные институты в основном сохранились. Их экономики функционировали на протяжении около десяти лет как командные, под жесткие государственные заказы. После войны людям этих стран не предстояло менять отношения собственности, психологию и менталитет. В них речь шла не о переходе к рыночной экономике, а о восстановлении некоторых ее механизмов.
Заметные отличия имели и плановые экономики восточно- и центральноевропейских стран. Некоторые страны из бывшего социалистического лагеря (Польша, Венгрия, Чехословакия), пребывавшие в плановой экономике около 40 лет, использовали более мягкую форму плановой системы. В этих странах существовали отдельные рыночные секторы, они имели более прогрессивную структуру в своих экономиках, чем Советский Союз, вели активную торговлю с западными странами продукцией обрабатывающей промышленности, а главное, в этих странах жило еще немало людей активного возраста, сохранивших опыт хозяйствования в рыночной экономике и навыки жизни в демократических традициях. В Венгрии мягкое реформирование плановой экономики началось еще в начале 70-х годов. В Польше, Чехословакии в ряде секторов экономики существовала частная собственность. Заметно помогла этим странам также их близкая расположенность к мировому рынку, развитым западным странам.
Насколько эти факторы играют заметную роль в переходной экономике, можно видеть на опыте Польши, Чехии, Словакии и Венгрии. В этих странах реформы проходят успешно, без социальных потрясений и катаклизмов, а в таких странах, как Болгария и Румыния, которые в течение 40 лет строго придерживались советской модели плановой экономики, реформы ведутся по сценарию, близкому к тому, по которому проводятся реформы в странах СНГ. Например, всякая переходная экономика функционирует в неустойчивом состоянии. Она может быть легко выведена из достигнутого равновесного состояния любым, даже небольшим внешним и внутренним возмущением. И это будет продолжаться до тех пор, пока не будет достигнута оптимальная пропорция между спросом и предложением на всех рынках экономики. Это особо характерное условие функционирования любой переходной экономики вообще и постсоветской в частности.
Казахстан пребывал в плановой экономике в составе бывшего СССР более 70 лет, и на его территории эта экономическая система обрела самую классическую ее форму. Около 93% собственности было государственной, остальная часть была колхозно-кооперативной, а частной собственности не было вообще. В стране действовала иерархическая структура органов управления народным хозяйством — как одно из звеньев и уровней системы управления народным хозяйством СССР, сквозная административная подчиненность — от народнохозяйственного уровня до первичной производственной ячейки.
Высшие органы управления народным хозяйством определяли цели развития, пути их достижения, необходимые для этого ресурсы и распределяли их на основе совокупности натуральных балансов и доводили до предприятий в виде директивных адресных заданий, обязательных к исполнению. Предприятия, по существу, не имели хозяйственной свободы, финансами не распоряжались, большая часть прибыли отбиралась в бюджет, налоговая система почти отсутствовала, цены на основную массу продукции устанавливались государственными органами.
Казахстанская экономика строилась исходя из общественного разделения труда, определяемого высшими органами управления народным хозяйством, состояла в основном из предприятий добычи и первичной переработки минерального и сельскохозяйственного сырья. Все они были высокомонополизированными субъектами. Их продукция направлялась в другие союзные республики, где она доводилась до готовых изделий. В то же время Казахстан получал необходимые для своей экономики сырье, материалы и оборудование из разных республик и по импорту. Таким образом, экономика Казахстана была глубоко интегрирована с экономиками всех других союзных республик.
Благодаря строительству промышленных предприятий в период СССР Казахстан превратился из аграрной в индустриально-аграрную страну. К концу 80-х годов более 60% населения проживало в городах. В несельскохозяйственных отраслях было занято более 77% всех работающих. Сельское хозяйство тоже базировалось на достаточно крупных предприятиях колхозно-совхозного типа. Эти две отрасли занимали доминирующее положение в структуре экономики, хотя в стране развилась и современная система услуг. Однако ее доля в общественном продукте составляла незначительную величину.
В соответствии с принятой в бывшем СССР системой финансового и ресурсного обеспечения и межреспубликанским разделением труда казахстанская экономика развивалась в значительной мере за счет вливания в нее финансовых и товарных ресурсов, капитальных вложений из других республик. Однако это было результатом перекоса в специализации производства и ценообразовании. Действительно, в республике размещались преимущественно сырьевые отрасли и промежуточные производства. Цены на промышленное сырье и энергоресурсы были занижены в 3-4 раза, а на готовую продукцию — на столько же завышены по сравнению со среднемировыми ценами. На этих производствах капитальные затраты превышали среднесоюзный уровень на 2 процентных пункта, а национальный доход производился на одну треть ниже среднесоюзного уровня.
Дотация капитальных вложений в казахстанскую экономику по существу была скрытой формой дотирования союзных республик, т.к. эти капитальные вложения вкладывались союзными органами в казахстанскую экономику на развитие в основном сырьевых отраслей, продукция которых направлялась в другие республики.
Казахстанская экономика практически была закрыта для мировой экономической системы. Ее незначительные связи осуществлялись союзными органами без участия казахстанских органов власти и оставались невидимыми для них.
Ко всем этим характерным чертам плановой экономики следует добавить ее хроническую дефицитность, за что Я. Корнай характеризовал ее как «ресурсоограниченную систему». И как таковая казахстанская экономика всегда находилась в неравновесном состоянии: цена устанавливалась не механизмами спроса и предложения, а чисто административным способом, исходя больше из политических и идеологических, чем экономических соображений. Вообще, политизированность и идеологизированность советской экономики была неотъемлемой ее чертой, придававшей ей самую уродливую форму. Экономика, подчиненная политике, не могла функционировать устойчиво по экономическим законам.
Советская экономика развивалась при монопольном праве партии на принятие политических и экономических решений на всех иерархических уровнях управления народным хозяйством, по политическим и идеологическим догмам марксизма-ленинизма. За 70 с лишним лет в стране полностью сменилось целое поколение, население прошло такую идеологическую и политическую обработку и «воспитание», в том числе насильственные, какую не прошел ни один другой народ мира. Но одновременно население было неплохо социально защищено. Поэтому большинство было всецело предано идее социализма и верило в преимущество плановой экономики, а трудности считало явлением временным, происходящим из-за ошибок людей, случайно оказавшихся у руля партии и государства.
Словом, из памяти советских людей всеми средствами было вытравлено все, что напоминало о рыночном способе хозяйствования, о предпринимательстве. А у казахов и вытравлять-то было нечего, ибо они не могли помнить о рыночной экономике, т.к. Казахстан перешел от феодализма прямо к социализму, минуя капитализм.
В силу всего этого народ в своем подавляющем большинстве не был готов к сознательному восприятию рыночно ориентированных реформ, особенно когда нарастали неизбежные их издержки: сокращение производства, рост инфляции, увеличение безработицы, падение реального уровня жизни населения. Без поддержки или хотя бы без молчаливого согласия большинства очень трудно проводить радикальные системные реформы подобного рода.
Таким образом, казахстанская плановая экономика представляла собой строго административно-командную, высокодефицитную и малоэффективную, закрытую для внешнего мира экономику с высокомонополизированными отраслями и предприятиями, политизированной и идеологизированной системой.
Другим фактором, определяющим особенности переходной экономики, является особое предреформенное состояние экономики страны.
Накануне реформ казахстанская экономика находилась на такой стадии экономического кризиса, когда снижение темпов роста перешло в абсолютное сокращение объемов производства, набиравшее ускоренные темпы.
Это было в основном результатом потери сложившейся управляемости экономикой, отсутствия финансово-платежной дисциплины в стране и, самое главное, результатом дезинтеграции бывшей единой экономики СССР и массового стихийного разрыва сложившихся в ней хозяйственных связей по всему фронту, которые породили множество новых сложных проблем.
В стране нарастал острый дефицит товаров, в том числе первой необходимости. Отечественное производство разваливалось, товары, в основном импортные, покупались на «черных» рынках. Коррупция, преступность, бандитизм на большей части территории СССР стали атрибутом общественной жизни. В Казахстане в то время такие явления были не так сильно развиты, как в России, но, тем не менее, не учитывать их было нельзя.
За несколько дней до начала реформ в результате распада единого государства — СССР — Казахстан стал новым независимым и суверенным государством. Власть перешла в руки бывших руководителей партии, правительства, Верховного Совета. Поэтому новые властные структуры представляли собой слегка видоизмененные старые.
Таковым, на мой взгляд, является особое предреформенное состояние экономики всех стран СНГ, в том числе Казахстана. Выделение этого фактора заслуживает внимания хотя бы потому, что своеобразное специфическое предреформенное состояние имели все страны с переходной экономикой, и оно действительно существенно отразилось на выборе стратегии, методов и механизмов реформ.
Особенности казахстанской переходной экономики и ее реформирования в значительной мере предопределяли и многие другие факторы и условия. В частности, к ним следует отнести следующее.
Во-первых, переходная экономика Казахстана функционирует в условиях распада единого государства — бывшего СССР — и обусловленного им стихийного разрыва сложившихся межреспубликанских, межрегиональных и межхозяйственных связей, распада прежнего единого глу-бокоинтегрированного экономического пространства, где она находилась в чрезмерной зависимости от экономик других союзных республик. Такого не испытывало ни одно государство с переходной экономикой. Это является еще одним признаком уникальности переходных экономик стран СНГ, в том числе и Казахстана. Его последствием явилось углубление кризиса и усложнение стабилизации производственного процесса.
Во-вторых, страна унаследовала от прежней системы множество тяжелых финансовых, воспроизводственных, структурных проблем и все нарастающий экономический и социальный кризис, обусловленный огромными диспропорциями, образовавшимися между уровнями инфляции, производства и безработицы. В ходе реформ кризис не только углублялся, но и перерос в системный, определенный издержками перехода от одной экономической системы к другой качественно иной системе. Поэтому стране приходится реформировать экономику в условиях системного кризиса в сочетании с антикризисными мерами государства.
В-третьих, трансформационный процесс в Казахстане начат в условиях отсутствия рыночных институтов и инфраструктур, острого дефицита качественных законов и законодательных актов, других компонентов рыночной экономики. Институты и инфраструктура, обслуживавшие плановую экономику, не были пригодны не только для обслуживания, но и даже для трансформации. Это еще больше усложнило процесс формирования новых институтов.
Создание рыночных институтов происходило одновременно с реформированием экономики при острой нехватке опыта, знаний и времени, что вело к крупным ошибкам и просчетам в экономической политике страны. Такая стратегия вынуждала власть действовать в большей мере методом проб и ошибок, из-за чего резко увеличиваются транзакционные издержки переходного периода.
В-четвертых, казахстанская экономика пребывала в течение первых двух лет реформ в рублевой зоне, что сделало ее зависимой от финансовой и денежно-кредитной политики России. Объективной причиной такого поворота событий при государственной независимости Казахстана в начале реформ послужили отсутствие опыта проведения валютной политики и достаточных золотовалютных резервов, дефицит времени для их накопления и т.д. Это вынудило Казахстан принять стартовую стратегию реформ, предложенную правительством России. Вследствие этого правительство Казахстана не могло проводить самостоятельную экономическую политику, находилось в полной экономической зависимости от экономической политики Российской Федерации, ибо кто проводит денежно-кредитную политику, тот и регулирует экономику. Тем не менее Казахстан не стремился выходить из рублевой зоны и долго продолжал пребывать в ней, хотя это становилось все более неприемлемым, поскольку в России постоянно происходила жесткая политическая борьба — борьба новых реформаторских и старых консервативных сил, борьба демократических и антидемократических сил, последняя из которых состояла из ортодоксальных коммунистов и «красных директоров», занимавших ключевые посты в законодательной и региональной исполнительной власти. В те годы Казахстан следовал за экономической политикой этой страны, не имея возможности даже принимать участие в ее обсуждении.
Однако такая ситуация позволяла правительству Казахстана адресовать всю ответственность за углубление социально-экономического кризиса, его затяжной характер и тяжесть рыночных реформ правительству Российской Федерации, а самому проводить популистскую безответственную денежно-кредитную и финансовую политику, что в конце концов привело к гиперинфляции, спаду производства, процветанию коррупции и экономической преступности.
Таким образом, казахстанская переходная экономика, как и экономики всех других стран СНГ, является переходной экономикой особого типа, не похожей ни на одну переходную экономику, имевшую место в истории до сих пор, даже в постсоциалистических восточноевропейских странах и странах Балтии. Ее лучше будет называть переходной экономикой постсоветского типа, которая представляет собой систему экономических отношений, складывающихся на промежутке двух антагонистических по сути и форме типов экономики — плановой и рыночной.
Если резюмировать все вышеизложенное, то все особенности перехода от плановой экономики к рыночной состояли в следующем. Страна имела централизованную административно-командную экономику, модель которой характеризуется следующими наиболее важными параметрами:
она является системой с монособственностью, и в роли такой доминирующей собственности выступает исключительно государственная собственность;
практически все хозяйствующие субъекты являются монополистами, отсутствует конкуренция;
хозяйствующие субъекты не обладают практически никакой свободой в выборе решений истратегии, основная номенклатура продукции, выпускаемой ими, ежегодные объемы производства,ее покупатели определяются централизованно в плане, всё и вся управляется из единого центра;
предприятия глубоко специализированы в рамках территориального разделения труда по всему Советскому Союзу;
все важнейшие виды ресурсов и производимой продукции распределяются исключительно централизованно, потребители произведенной продукции прикрепляются к производителям, отсутствует свобода выбора партнеров, и все это гарантирует последним безусловный сбыт своей продукции и поставку им сырья, материалов, оборудования, по существу, по бартеру;
отсутствуют реальные рынки и рыночные механизмы, формально существовал лишь потребительский рынок;
все цены фиксированы, устанавливаются из Центра, нет свободы в установлении цен;
налог на доход хозяйствующих субъектов отсутствовал, прибыль у всех отбиралась и перераспределялась между ними из Центра;
в ней не было рыночных товарно-денежных отношений с их механизмом конкуренциии трудовой мотивации, товарное производство, которое существовало в советской экономике,характеризовалось как товарное производство особого рода, деньги в такой системе играли рольлишь частичного обслуживания товарного обращения;
практически отсутствовала рыночная инфраструктура, в частности банки, система страхования и т.д. не были приспособлены к условиям рынка;
оплата труда и доходы населения также формировались из идеологизированной распределительной системы, они базировались не на количестве и качестве труда, его рыночной стоимости, а преимущественно на остаточном принципе, уравниловке;
практическая изоляция от экономик многих стран, особенно развитых, от всего внешнего мира представляет собой образец модели замкнутой экономической системы;
некоторые важнейшие общественные блага, например жилье, оставались в нераспределительных отношениях по труду, раздавались бесплатно по принципу той же уравниловки, что иоплата труда и др.;
гарантированная социальная защищенность населения (хотя на достаточно низком уровне), бесплатное образование, медицинское обслуживание, государственное обеспечение жильем, всеобщее право на труд, доступность различных форм досуга и воспитания детей, лозунг равенства и социальной справедливости и др.;
подчиненность однопартийной системе, возведенная в ранг единственной общегосударственной «религии».
Эта экономика никогда не находилась и не могла находиться в равновесном состоянии. Общая модель рынка плановой экономики имела следующий вид.
AS — предложение товаров — имеет практически вертикальное положение в силу того, что почти не зависит или мало зависит от цен на товары. Поэтому на рынке всегда имеет место дефицит товаров, т.е. Ys — Y 1 .
Иными словами, речь идет о переходе к системе, для которой характерны следующие основные черты:
имеет место множество форм собственности с доминирующим положением частной, негосударственной собственности;
действует система свободных рынков;
хозяйствующие субъекты свободны в осуществлении своей деятельности, в выборе партнеров по поставке сырья и покупке продукции, в установлении цен на свою продукцию и т.д.;
хозяйственная сфера в основном демонополизирована, кроме естественных монополий;
создана конкурентная среда по меньшей мере олигополистического типа;
Источник
