«Третий мир» в состоянии кризиса
В течение всего периода 80-х годов страны «третьего мира» боролись с острым экономическим кризисом. Во внешнем плане они встретили огромные трудности в области экспорта и внешней задолженности.
Что касалось торгового оборота, в основе его издержек лежали отрицательные результаты развития экспорта (как сырья, так и промышленной продукции). К тому же цены на сырье на мировых рынках падали вплоть до 1987 г., что привело к сокращению доходов. Затем восстановление экономической конъюнктуры на Западе вызвало повышение цен. Помимо спроса и предложения сыграли свою роль и факторы структурного характера. В действительности в условиях постиндустриального общества сфера услуг, информации и коммуникаций занимали важное место в экономике. Кроме того, технологический прогресс в промышленности все в большей степени способствовал сокращению потребления энергии и сырья, снижая тем самым значение этих двух факторов в совокупности производственного процесса.
Страны «третьего мира» столкнулись также с растущими трудностями в области экспорта промышленной продукции. Всевозможные нетарифные ограничения на торговлю (в особенности «добровольные» ограничения собственного экспорта), введенные в период экономического кризиса на Западе в начале 80-х годов, остались в силе и с наступлением фазы высокой конъюнктуры. Развивающиеся государства надеются, что начавшийся в 1990 г. Уругвайский раунд ГАТТ примет меры по либерализации в их пользу. Они прежде всего уповают на ликвидацию нетарифных ограничений торгового оборота и на предоставление возможности для их рабочей силы трудиться в других государствах.
Третья серия трудностей, препятствующая развитию внешней торговли, происходит от действия стабилизационных механизмов, созданных в 70-х годах, чтобы ограничить размах колебаний цен на базовую продукцию на мировых рынках.
Страны «третьего мира» также вплотную столкнулись со вторым экзогенным шоком, тесно связанным с предыдущим — кризисом задолженности. С 1980 по 1989 г. их внешний долг вырос с 633 млрд американских долларов до 1290 млрд. Соотношение этой суммы и объма экспорта (иначе говоря, коэффициент задолженности) изменилось с 82/100 в 1980 г. до 188/100 в 1987 г. Ситуация начала ухудшаться с 70-х годов. Более быстрое повышение цен на энергоресурсы и сырье по сравнению с ценами на промышленную продукцию представило возможность ускорения экономического развития и, соответственно, постепенной выплаты долга. Однако возрождение в этот момент нефтедолларов увеличило предложение фондов на мировых рынках. Кредитная инфляция не замедлила проявиться.
Ситуация полностью изменилась в начале 80-х годов. Индустриальные государства прибегли к монетарной политике, и процентные ставки быстро пошли вверх. В то же время импорт сырья, энергоресурсов и промышленной продукции из стран «третьего мира» резко сократился. Кризис задолженности оказался неизбежным. Он разразился в августе 1982 г, когда мексиканское правительство
наложило мораторий на выплату своего внешнего долга. Коммерческие банки охватила паника. Сомневаясь отныне в платежеспособности стран «третьего мира», они отказались пролонгировать свои краткосрочные займы. Катастрофы удалось избежать благодаря вмешательству МВФ, который взял на себя функции управляющего внешней заложенностью в мировом масштабе.
Разрешение кризиса задолженности стран «третьего мира» в период 80-х годов происходило в три фазы.
Эти мероприятия МВФ позволили избежать катастрофы, но они не породили глубокого оздоровления.
Наоборот, растущее давление процентных ставок лишь утяжелило долговое бремя для «третьего мира». Деятельность в области предоставления международных займов тем временем значительно замедлилась. Теперь все способствовало переводу валютных ресурсов из стран «третьего мира» в западные государства-кредиторы. Позитивное сальдо в 140 млрд долл. в период в 1878 по 1982 г. уступило место негативному (в 138,3 млрд с 1982 по 1988 г.). Вследствие этого процесс инвестирования замедлился, что ослабило потенциал роста и нанесло удар по перспективам дальнейшего развития. Эти государства оказались во власти порочного круга. Чтобы помочь им выйти из кризиса, секретарь Казначейства США того времени Джеймс Бэйкер (James Baker) предложил в октябре 1985 г. новую политику, которая предусматривала предоставление новых займов коммерческими байками и международными финансовыми институтами. Это было необходимо, чтобы восполнить недостаток внутренних накоплений и восстановить инвестиционный процесс. Частный сектор, однако, не заинтересовала эта инициатива прежде всего из-за неблагоприятного развития политической и экономической ситуации в странах Африки и Латинской Америки. Вместо предоставления новых займов банки проявили больший интерес к возврату уже сделанных, сомневаясь в кредитоспособности стран «третьего мира». В этой ситуации М. Брэди, преемник Бэйкера, выдвинул в марте 1989 г. новый план разрешения кризиса задолженности развивающихся стран.
Кризис, поразивший страны «третьего мира», был усилен влиянием во внутреннем плане демографических и экологических проблем. Население планеты увеличивалось более быстрыми темпами, чем прогнозировалось: к концу 80-х годов оно превысило 5 млрд человек. Особенно беспокоило то обстоятельство, что самыми быстрыми были темпы такого роста в самых бедных странах. В Азии, тем не менее, рождаемость проявила признаки замедления, что свидетельствовало о ее вступлении в фазу перехода1*. Такой же процесс наметился и в Латинской Америке, но протекал он здесь гораздо медленней. Африка же, наоборот, испытала настоящий демографический взрыв, ежегодный прирост населения составлял здесь
3%. В основе этого явления лежали основания экономического порядка и прежде всего состояние недоразвитости (ничего не подталкивало здесь людей на мысль иметь меньше детей), а также социальные и культурные факторы (полигамия, распространенная во многих государствах и рассматриваемая как признак всеобщего уважения способность женщины рожать детей). Азия и Латинская Америка, как мы уже видели, вступили в переходную фазу, но из-за увеличения числа женщин, находящихся в детородном возрасте, население этих континентов продолжало расти. Совпав с периодом экономической стагнации, этот рост еще более усилил состояние бедности, прежде всего в Африке, где гражданские войны и голод выражали весь ужас ситуации. На трех континентах — в Африке, Латинской Америке и Азии — умножились экологические проблемы.
Последним аспектом внутреннего кризиса, жертвами которого стали страны «третьего мира», являлась проблематичность самого развития. Экономические трудности, с которыми столкнулись сами западные государства, сделали еще менее уместным для многих регионов «третьего мира» применение традиционной модели развития. Этому в немалой степени способствовали крупные инвестиции, не оправдавшие возложенных на них ожиданий, несостоятельная помощь экономическому развитию, недостаточная компетентность и коррумпированность центральной и местной администрации, а также отсутствие понимания со стороны государств Запада социальной и культурной специфики различных регионов развивающегося мира. Более того, технический прогресс 80-х годов в развитых государствах и одновременная приверженность стратегии традиционного развития в большинстве государств «третьего мира» еще больше увеличили пропасть, отделяющую эти два блока, подчеркивая всю хрупкость сотрудничества в процессе развития как фактора интеграции в мировую экономику. Кризис теории развития усилился недостатком материальной помощи его ходу. Предложение западных государств отчислять в 80-х годах 0,7% своего ВНП в помощь развития стран «третьего мира» (что и так уступало однопроцентным отчислениям 70-х годов) оказалось невыполненным. Из-за бюджетных проблем эта цифра составила в 1989 г. в среднем лишь 0,35%.
Источник
Мировой экономический кризис 2020. Основные причины, динамика, перспективы
В конце марта 2020 года руководство Международного валютного фонда (МВФ) официально объявило о сокращении объемов мировой экономики и начале рецессии. В качестве основной причины была названа пандемия коронавируса СОVID-19, которая охватила все пять континентов, на которых проживает человечество. Впервые в новейшей истории сложилась беспрецедентная ситуация, когда смертельно опасное заболевание нанесло серьезный удар по мировой экономической и финансовой системам.
Негативные последствия пандемии коронавируса сегодня ощущают практически все страны и рынки. В течение последних нескольких месяцев из-за введения карантинных мероприятий и режима самоизоляции особенно пострадали отрасли общественного питания, туризма, пассажирских и грузовых перевозок. Многие предприятия малого и среднего бизнеса находятся на грани выживания или уже объявили о своем банкротстве.
Каким будет мир после окончания первой волны эпидемии? В чем состоит особенность финансово-экономической рецессии 2020 и какие пути ее преодоления? На эти и другие вопросы мы попросили ответить нашего эксперта, основателя инвестиционного продукта Deposit2 Артема Гиневского.
— Мир оказался совершенно не готов к рецессии 2020. Почему мировой кризис, спровоцированный пандемией, не попал в прогнозы аналитиков?
Артем Гиневский: Кризисные явления в сфере финансово-экономической наблюдались еще в конце прошлого 2019 года. Однако в январе 2020 ведущие эксперты улучшили прогнозы, предсказав рост мировой экономики на 3,3% с последующим повышением в 2021 году. Такие оптимистические выводы были сделаны на основе анализа соглашений по Brexit, а также некоторого потепления американо-китайских отношений. Действительно, в конце прошлого года мировое производство и сфера торговли продолжили свой рост. Такая динамика подкреплялась поддержкой со стороны центральных банков, которые постепенно понижали учетные ставки, что открывало доступ для использования финансовых ресурсов для крупных игроков самых разнообразных рынков.
К сожалению, беда подкралась неожиданно. Несмотря на то, что в самом начале этого года коронавирус уже вовсю бушевал на территории Китая, в январе на Мировом экономическом форуме, состоявшимся в Давосе, была представлена обновленная карта рисков, в которой это заболевание вообще не принималось в расчет. Пандемия штамма СОVID-19 внесла свои коррективы и запустила рисковые механизмы, приведшие к новому всемирному кризису. Отмечу, что причиной сегодняшней рецессии является не только сам коронавирус, эпидемию следует рассматривать лишь в качестве своеобразного спускового механизма. Как я уже отмечал, объективные условия для запуска «локдауна» были созданы задолго до этого. Однако, спрогнозировать ситуацию с высокой долей вероятности оказалось не под силам даже специалистам Международного Валютного Фонда (МВФ). Учесть весь спектр действующих факторов в анализе сегодня практически невозможно, поэтому даже самые динамичные комплексные модели выдают результаты, точность которых напоминает «гадание на кофейной гуще». Так, например, прогноз МВФ от 14 апреля 2020 года, задекларировавший падение мирового ВВП на 3% или анализ Fitch с падением ВВП на 1,9% не могут претендовать на объективизм.
Абсолютно неопределенными на сегодняшний день остаются такие характеристики рецессии 2020 как ее длительность и глубина. На данный момент мир переживает только первую волну пандемии, за которой неизбежно последует вторая и третья. Если попытки вирусологов по созданию вакцины от СОVID-19 в ближайший год не увенчаются успехом, кризисные явления затянутся надолго, а экономическая инфраструктура планеты полностью переформатируется.
— Какие тренды мировой рецессии 2020 вы бы выделили в первую очередь?
Современный кризис беспрецедентен в мировой истории. На наших глазах сегодня меняется не только экономика и финансовая сфера. Пандемия коронавируса уже привела к трансформации привычек и ежедневного поведения населения планеты. Постепенно меняются стратегии транснациональных корпораций и геополитические векторы ведущих мировых держав. Активно перестраиваются логистические потоки, оптимизируются под новые условия рынков производство и сфера услуг. В зоне особого риска – представители малого и среднего бизнеса, которые фактически не имеют амортизационных фондов и финансовых антикризисных подушек. Поэтому уверен, что в сфере туризма, общественного питания и сфере услуг после окончания рецессии образуются «пузыри вакуума», надувшиеся вследствие вынужденного ухода с этих рынков многих игроков. В таких условиях без постоянного притока оборотных средств этот бизнес просто не выживет.
— Любому кризису рано или поздно приходит конец. Каких изменений следует ожидать после окончания мировой рецессии?
Действительно, мир уже никогда не будет прежним. Кардинальные изменения затронут практически все сферы жизнедеятельности человечества. В особой группе риска сегодня пожилые люди, многим из которых, к сожалению, не удастся пережить пандемию. Поэтому, в первую очередь, изменится демографическая картина мира и заметно снизится средний возраст его жителей. Поменяется и структура экономики и логистические связи. Высока вероятность изменения локаций производственных мощностей, которые могут быть перенесены из Центральной и Юго-Восточной Азии в другие регионы. Крупный бизнес будет искать новые локации для размещения предприятий, которые позволят значительно снизить риски, энергетические расходы, а также оптимизируют схемы логистики в условиях новой экономической парадигмы. Стремительно вырастут объемы цифровой экономики. Примечательно, что в условиях кризиса эта сфера и сегодня демонстрирует высокие темпы роста. В связи с неизбежным перераспределением ресурсов углубится разница между богатыми и бедными государствами. При этом некоторые державы заметно усилят свои позиции в геополитической раскладке, некоторые восточноевропейские игроки при этом утратят свое влияние.
Высока вероятность распада европейского союза как политического проекта. На его месте со временем могут сформироваться новые региональные союзы и конгломерации, гипотетическим лидером в которых смогут выступать Швеция, Польша.
— Насколько бы вы оценили вероятность использование коронавируса в качестве биологического оружия и инструмента для перераспределения мировых рынков?
Действительно, темпы и динамика распространения СОVID-19 наталкивает на выводы касательно искусственного происхождения этого штамма коронавируса. Поэтому версию о том, что запуск пандемии для перезагрузки рынков является делом рук определенных групп мировых финансовых элит не стоит сбрасывать со счетов. Уточню, что согласно этой концепции, споры СОVID-19 распыляются на территориях континентов планеты с целью создания неблагоприятных условий для экономик наиболее развитых держав для полного переформатирования производственных мощностей и рынков. Расчет тут достаточно простой — в условиях затяжной пандемии смогу выжить лишь сильнейшие корпорации, остальные игроки ослабнут или обанкротятся, после чего их мощности можно будет легко выкупить и перераспределить.
Еще одна альтернативная трактовка, предлагаемая в рамках так называемых «теорий заговора» – изменение возрастного баланса жителей Земного шара и сокращение населения слаборазвитых перенаселенных регионов мира с целью уменьшения потребления и экономии ресурсов планеты. Такая гипотеза презентуется в качестве массируемого в конспирологических кругах плана «золотой миллиард». Под этой теорией обычно понимают сохранение привилегированного положения представителей среднего и высшего классов наиболее развитых стран, включая США, Израиль, Японию, а также государств Евросоюза. Считается, что от коронавируса больше всего пострадает население депрессивных и развивающихся держав Африки и Латинской Америки. Как следствие – освободятся новые территории для колонизации и сократится потребление ресурсов планеты.
Однако, несмотря на оригинальную аргументацию таких гипотез, серьезной фактологической базы они не обладают, поэтому не способны претендовать на истину в последней инстанции.
— Рецессия серьезно затронула мировой энергетический рынок, что автоматически привело к изменению ценовой политики на углеводороды. Какие ближайшие перспективы этой сферы?
Определенные проблемы на рынке топливных материалов наблюдались еще в начале марта этого года. Резкие скачки цен, а затем стремительное падение котировок самых востребованных марок нефти связано с целым рядом объективных факторов. В первую очередь отмечу простой энергоемких предприятий, расположенных в наиболее развитых регионах мира. Из-за пандемия СОVID-19 и последующих карантинных ограничений была нарушена торговая инфраструктура и логистические схемы, нарабатываемые на протяжении многих десятилетий. В результате таких сбоев пострадали крупные производственные компании, компании, специализирующиеся на пассажиро- и грузоперевозках, что неизбежно привело к резкому сокращению потребления нефтепродуктов. Сегодня нефтяной рынок чрезвычайно переполнен, хранилища крупнейших производителей и экспортеров заполнены практически полностью на фоне постоянно сокращающегося спроса. Спрос постоянно падает, поэтому после 20 апреля цены на североевропейскую марку нефти Brent повторили исторический минимум 2002 года, упав на утренних торгах до отметки в 18,40 долларов США за один баррель. Одновременно с этим, произошел обвал цен и на американскую нефть. Так, стоимость одного барреля марки WTI опустилась до минус 40 долларов США. Уже утром 22 апреля цена одного барреля марки Brent продолжила свое падение. Ее стоимость на биржевых торгах откатилась к антирекорду 1999 года и составила 16 долларов США за один баррель.
Если державы, позиционирующие себя в качестве лидеров мировой экономики в течение ближайших нескольких месяцев не смогут стабилизировать ситуацию и не возобновят работу крупнейших энергозависимых производственных комплексов, цены на углеводороды продолжат свое падение.
— Каким образом мировая рецессия 2020 отразится на экономической ситуации в России?
В условиях катастрофического падения цен на углеводороды и снижения курса рубля касательно ведущих мировых валют в ближайшей перспективе Россию неизбежно ожидает стагнация экономики. Падение доходов государства ведет к сокращению государственного бюджета. Даже если апрельское соглашение РФ с картелем ОПЕК в течение ближайших шести месяцев сможет стабилизировать курс на черное золото, рассчитывать на прежние объемы продаж нефти не приходится. При этом стоимость импортной продукции (товары широкого потребления, автомобили, промышленное оборудование) будет расти. В тоже время, инфляция рубля приведет к сокращению платежеспособности населения России, а, следовательно, сократятся объемы импорта.
В зоне наибольшего риска В РФ, как, собственно, и во всем мире, находится мелкий и средний бизнес, ресурсов которого недостаточно для самостоятельного выхода из кризиса. Без государственных мероприятий в формате введению налоговых каникул и разработки действенных федеральных программ по поддержке предпринимателей для стабилизации ситуации в течение 2020 года не обойтись.
Для поддержки наиболее уязвимых категорий населения государство должно активизировать резервы для выплаты социальных пособий. Речь идет не о разовых выплатах, практикуемых в европейский странах и США. Сиюминутные подачки в виде нескольких прожиточных минимумов кардинально не изменят ситуацию. Тем более, что средства для запуска таких программ в Российской Федерации существуют. Имею в виду Фонд национального благосостояния России (ФНБ), размер которого сегодня оценивается в 150 миллиардов долларов США. Отмечу, что сегодня его средства уже активно привлекаются Центробанком России для поддержания стабильности национальной валюты. Считаю, что при его грамотном использовании, золотовалютных запасов вполне достаточно и для реструктуризации и выплат пособий по безработице, размер которых в условиях кризиса должен составлять не менее 60-70% от среднего размера региональных зарплат. Только при наличии у граждан денежной массы удастся поддерживать стабильный потребительский спрос на товары первой необходимости. Уверен, что только такая рациональная сбалансированная политика сможет поддержать экономику и рядовых россиян в сложившихся условиях. В случае, если правительство не предпримет решительных шагов, последствия кризиса для страны и ее ресурсоориентированной экономики могут быть чрезвычайно тяжелыми.
На наши вопросы ответил основатель инвестиционного продукта Deposit2 Артем Гиневский. Больше полезной информации вы можете найти в блоге Артема по ссылке.
Источник
