Жизнь француза в России: от «боже мой, куда я попал» к мечте создать здесь семью
Боже, куда я попал
«Когда я только приехал в Сибирь, я сказал себе: «Боже мой! Куда я попал?» — смеясь, вспоминает Жоффре.
Культурным шоком, от которого француз до сих пор не смог отойти, для него стали маршрутки. «У нас такого нет. Зимой, когда много людей, это ужасно. Тепло, конечно, но ничего не видно. Самое удивительное во всем этом — водитель маршрутки. Он курит, звонит, передает сдачу — и все это одновременно. Удивительно и очень смешно. Ведь при этом он хорошо знает, кто не оплатил проезд», — продолжает изумляться француз.
Другим ярким воспоминанием для теплолюбивого европейца стала сибирская зима. «Такой климат очень тяжелый для меня. Я отчетливо помню день, когда было минус 28. Я вышел на улицу с утра и понял, что мне тяжело дышать», — рассказывает он.
Зато когда Жоффре предложили окунуться в прорубь на Крещение при минус 30, он тут же согласился. «И теперь, если есть возможность искупаться в проруби, я всегда это делаю. Когда окружающие узнают, что я из Франции, очень удивляются. А знакомые прозвали меня «французский морж», — делится он.
Сейчас у француза много русских друзей, но, по его словам, появились они не сразу. «Люди в Сибири выглядят закрытыми, но со временем я понял, что они очень душевные. Там зима длится долго, и они часто приглашают друг друга в гости: попить чай, поболтать. Складываются добрые дружеские отношения. Но чтобы их наладить, нужно много времени», — считает Жоффре.
Восхищаясь душевностью русских, он вспоминает, как однажды отправился на Байкал: «Я взял плацкарт. И тут новый культурный шок: пассажиры там поют весь день и всю ночь. Зато очень душевно. Там я встретился с семьей из Владивостока, они кормили меня, мы играли в карты, это меня очень впечатлило», — вспоминает француз.
По признанию Жоффре, два года жизни в Сибири дали ему бесценный опыт — он научился «жить как русский». Бюджет его состоял только из небольшой зарплаты преподавателя французского, из-за чего приходилось постоянно экономить. А домом ему стала комната в общежитии для преподавателей Кемеровского госуниверситета, что позволило ближе познакомиться с русским менталитетом.
«Да, у меня были трудные времена. Я у всех спрашивал, где можно купить продукты подешевле, где недорого одеться, ходил на рынок. В Сибири, когда я хотел сходить в кино, мне приходилось специально копить. Но я никогда не брал в долг, даже если у меня не было ни единой копейки в кармане. Такое воспитание», — рассказывает Жоффре.
Русский сложно понимать
Жоффре вспоминает, что всегда хотел изучать сложный язык — арабский или китайский, но в итоге остановился на русском. С этой целью он и устроился в качестве преподавателя французского языка в университет Кемерово. Самостоятельное изучение русского, признается француз, давалась ему нелегко.
«Русская грамматика сложная для меня… Эти ваши падежи. А произношение… Например, буква «ы» — у нас такой нет. Еще мне сложно произнести букву «р» и «х». А между «ш» и «щ» я часто не вижу разницы. В начале своего обучения я смотрел мультики для детей. Это хороший способ учить язык. Там говорят очень медленно», — делится Жоффре.
Но куда более сложной задачей стало не непривычное произношение нехарактерных для французского языка звуков, а именно полное и точное понимание сказанного. По словам Жоффре, только через три месяца после переезда в Россию он начал говорить по-русски, и лишь через полгода — достаточно сносно понимать.
«У вас есть выражение «да нет, наверное», мне кажется оно очень забавным. Сегодня я понимаю смысл этой фразы. А раньше она меня вводила в ступор», — улыбается собеседник. И тут же восклицает: «А еще эти ударения! У нас они всегда на последний слог. Но у вас ударение меняется каждую секунду!»
Из–за неумения правильно расставлять ударения в русских словах француз даже как-то попал в курьезную ситуацию. «Было очень-очень жарко, я зашел в магазин и сказал: «Пожалуйста, я хочу вОдички». Продавщица очень удивилась: «Водочки хотите?» Когда я объяснил, она вздохнула: «А-а-а, водИчки!» — смеется над собой Жоффре.
Непростым испытанием для француза в России стали местные гастрономические традиции. Жоффре вспоминает, как его впервые пригласили на празднование дня рождения. «Меня стали учить пить водку. Первый раз я просто выпил. А меня со всех сторон начали поторапливать: «Давай-давай, закусывай». А чем закусывать, если вокруг так много еды?! Я растерялся», — заново переживает неудачу Жоффре.
«У нас все совсем по-другому. Перед обедом мы неспешно пьем вино, либо розе (розовое вино. — Прим. ред.), общаемся, потом обед, мы медленно едим, и пьем тоже медленно. Это не так, как в России. Вы пьете — и сразу закусываете. У нас все спокойно», — как бы оправдываясь, объясняет француз.
Изумляет Жоффре и привычка русских в большом количестве употреблять в еду майонез, причем купленный в магазине, хотя рецепт этой салатной заправки не так сложен и «его легко сделать дома».
«Но в целом мне очень нравится ваша кухня. Я люблю «шубу», винегрет, оливье, а голубцы — мое любимое блюдо. Мясо по-французски тоже очень люблю. Кстати, не знаю, откуда взялось такое блюдо и почему «по-французски», у нас такого нет. И конечно, я люблю шашлык. Мне очень стыдно, что я так и не научился готовить ваши блюда», — расстраивается француз.
Непростой южный бизнес
После двух лет жизни в Кемерово Жоффре вернулся в Европу, где несколько лет проработал в Швейцарии, Франции и Испании. Но его тянуло в Россию. И в 2014 году Сарран устроился в компанию Geosys, руководство которой направило его в Краснодар.
Несмотря на знание русского, в Краснодаре Жоффре столкнулся с новыми трудностями. «У вас немного другая лексика. Я помню, как приехал в Краснодар, зашел в магазин, а там меня спрашивают: «Вам нужен кулек?» Я очень удивился. Кулек для меня — это только для семечек. Но мне пояснили, что подразумевался пакет. И еще до приезда на Кубань я никогда не слышал выражения «под расчет». А у вас постоянно просят эту ровную сумму. Ни в Москве, ни в Сибири я с этим не сталкивался», — рассказывает собеседник.
Что касается ведения бизнеса, предприниматели юга России «работают помедленнее, чем в Сибири». «Наверное, из-за жары», — полагает Жоффре.
Еще одной сложностью для него стало то, что центральные офисы большинства компаний находятся в Москве. По его словам, на Кубани представители организаций могут ознакомиться с продукцией его фирмы, но все решения принимаются только в столице. «Иногда это очень долгий процесс. Сначала нужно получить «зеленый свет», потом отправить контракт, получить подтверждение, все затягивается», — сетует Жоффре.
«Я хочу остаться в России, здесь большой экономический рынок для Европы, и у вас очень весело. Да, иногда здесь тяжело решать вопросы в бизнесе, но со временем все равно строятся хорошие отношения с клиентом. Считаю Россию своим вторым домом, я уже обрусел. Привык к местной жизни, узнал ваш менталитет… В вашем языке, конечно, я еще многого не знаю, но со временем изучу», — уверен француз.
Он признается, что в России хотел бы создать семью, хотел бы, чтобы его дети ходили в русские детсад и школу, а потом «обрусевший» француз отправил бы их учиться в университет своей родной страны. На вопрос, что Жоффре изменил бы в его русской жизни, он, смеясь, отвечает: «Нужно убрать маршрутки. Эти маленькие автобусы-такси. Вот это было бы здорово!»
Источник
Француз путешествует по Сибири
Француз Сирил Лескоп, путешествующий по Сибири, признался, что общение с русскими людьми вызывают у него на него положительные эмоции: они милые и приятные, каждый готов прийти тебе на помощь.
Сирил Лескоп из французской Бретани, уже третий месяц находится в России. Два месяца он работал воспитателем в школе в Миассе, в остальное время решил попутешествовать по Сибири. Сирил уже проехал Тюмень, Тобольск, Новосибирск, Томск — четвертый город в списке. И после этого рассказывает о Путине, мигрантах во Франции, Наполеоне и селедке под шубой. Интервью с путешественником публикует интернет-сайт Агентства новостей ТВ2. Беседовала Лидия Симакова.
— Почему ты решил поехать в Россию?
— Вот почему меня всегда об этом спрашивают? Я объехал всю Европу, Латинскую Америку и решил двигаться на восток. Всегда хотел увидеть настоящую Россию, побывать не только в Москве и в Санкт-Петербурге. Мне казалось, что Сибирь — идеальное для этого место, это и есть real Russia. И я не просто путешествую и развлекаюсь. Прежде чем поехать в какую-нибудь страну, я ищу работу в этой стране. Немного работаю, а потом путешествую. Так я посетил Эквадор, Ирландию, Аргентину. А в апреле прошлого года решил поехать в Россию. Стал, как обычно, искать работу. Сумел найти ее в Миассе Челябинской области. Побывал в Тюмени, Тобольске, Новосибирске, дальше в моих планах — Красноярск, озеро Байкал и Улан-Уде. Затем поеду в Монголию и Киргизию.
— Трудно было получить визу?
— Очень. Нужно много документов собрать и все это уходит много времени. Мне дали визу всего на три месяца, но этого мало для того, чтобы посмотреть Россию. У вас очень большая страна.
— Как отнеслись к поездке твои родители и друзья?
— Мой отец уже привык к тому, что я постоянно куда-то езжу. Он сказал: «Уезжаешь опять? Ну, давай, удачи». Моя мама поначалу переживала и не хотела меня отпускать. Она говорила о проблемах России с Украиной, о том, что Владимир Путин самый худший из всех людей на свете, и что в России идет активная антизападная пропаганда и все в таком духе. Но я ее успокоил и каждый день пишу ей, что со мной все в порядке. Друзья посчитали меня сумасшедшим, потому что я еду в Россию зимой. Но я хотел поехать именно зимой, после долгого путешествия по Латинской Америке мне надоела жара.
— Ты знал что-то о России до своей поездки? Какие стереотипы оправдались, а какие нет?
— Я думал, что россияне такие же холодные, как немцы и мне придется ломать стены, что построить с кем-то дружеские отношения. Но это оказалось неправдой. Любой человек на улице пытался со мной поговорить, особенно российские бабушки: «Ой, откуда ты? Из Франции?». И давай болтать, правда, большую часть слов я не понимаю. Русские люди очень открытые, особенно в провинции. Правдой оказалось то, что тут действительно очень холодно.
— Что говорили россияне, когда узнавали, что ты из Франции?
— (Смеется) Что за черт, что ты тут делаешь, в Сибири? Зачем ты приехал сюда зимой?
— Чем, как тебе кажется, отличаются французы от русских?
— Русские не жалуются, а делают. Неважно, какие преграды стоят перед ними, они идут и делают. Французов может смутить любая мелочь, они откажутся что-то делать и будут жаловаться. В России, наоборот, скажут: нас проблемы не волнуют, это классная идея, давай сделаем.
— Российские политики и чиновники часто рассказывают о западной пропаганде против России и россиянах. Что думают о России обычные французы?
— Я думаю, большинству французов все равно, что творится в России. Причины: Россия очень далеко и у них нет отношений с россиянами. Им гораздо интереснее отношения со своими ближайшими соседями, с жителями Германии и Бельгии. Другое дело французские СМИ: тут все просто: Путин очень плохой. Это — дьявол, он убивает людей в Сирии, в Украине, в Крыму. В России нет демократии и так далее. Некоторые люди во Франции этому верят, как моя мама, например. Я ей говорю, что США также убивает людей в Ираке.
— А ты разговаривал с россиянами, которых тут встречал, о Путине?
— Я слышал различные мнения о Владимире Путине. Парень, у которого я останавливался в Москве, считал, что Путин — герой, Украина и США — плохие. Российская пропаганда хорошо повлияла на его мысли. В Питере наоборот, говорили о том, что Путин не демократичный политик.
— Раз мы перешли к политикам, как ты думаешь, почему французы все больше стали поддерживать правых радикалов, таких как Марин Ле Пен?
— Дело в том, что Франсуа Олланд, это, пожалуй, самый худший президент Франции. Он не сделал ничего за пять лет, кроме легализации однополых браков. Когда он пытается что-то изменить, но сделать что-то хорошее, людям это не нравится, они выходят на улицу протестовать, и Олланд сразу: окей, мы не будем это делать, все оставим, как есть. И так на протяжении пяти лет. Марин Ле Пен поддерживают, потому что видят много проблем из-за мигрантов. Она обещает сломать или изменить существующую систему и люди ей верят. Сейчас политики думают только о деньгах и им плевать на народ. Взять ситуацию с мигрантами.
Во Франции очень много проблем с ними, особенно с теми, кто приехал из бывших колоний. Они не хотят интегрироваться во французское общество, учить французский язык. То же самое касается и мигрантов-подростков. Им по 15-16 лет и они не хотят учить французский язык, и при этом ходят во французские школы. Они организуют свои кланы, метят территорию. СМИ, в свою очередь, пишут о сирийских беженцах, о том, что им нужна наша помощь, потому что там война. Но я не понимаю, почему они здесь, во Франции. Например, в Турции нет войны, но они не останавливаются там, а хотят остаться во Франции или Германии.
В Кале, в лагере, который недавно разогнали, жили не только беженцы из Сирии, там были и мигранты из Марокко, Судана. Но там ведь нет войны, что они делают тогда во Франции? Они бегут не от войны, а от экономических проблем. И они остаются во Франции без работы, знания языка и визы. Вот именно поэтому людям не нравится такое положение вещей и они поддерживают Марин Ле Пен, которая обещает выкинуть нелегалов из страны.
— Россию и Францию очень много чего связывает. И дружба, и войны. Скажи, как ты относишься к Наполеону? Правда, что большинство французов не считают его героем?
— Может для кого-то он и не герой, но этот парень сделал Францию великой. Его можно поставить на одну ступень с такими людьми, как Жанна д’Арк, президент Шарль де Голль. У французов разное мнение о Наполеоне: но в школах на уроках истории о нем говорят, как о великом человеке. Кстати, к памятникам, которые есть в вашей стране, посвященные победе России над Наполеоном, я отношусь нормально. Вы победили, мы — нет.
— Есть что-то такое, что тебя поразило в России?
— Мне очень нравятся люди в России. Они милые и приятные люди, каждый готов прийти тебе на помощь. Я в России полюбил пейзажи: никаких тебе городов, деревень на сотни километров. Только лес и поля. Из тех мест, где я побывал, Урал — самое прекрасное место. И еда у вас тут очень вкусная, мне очень понравилась селедка под шубой.
Единственное, что мне тут не нравится, это погода. Тут очень холодно. Но у вас есть снег, и можно лепить снеговики и играть в снежки.
Источник
