Глобальная система ПРО США. Не такая уж и глобальная?
Тем не менее, Национальная система противоракетной обороны (National Missile Defense, NMD) в США существует с начала нынешнего века и довольно интенсивно развивается. Что она собой представляет на нынешнем этапе? Прежде всего следует упомянуть о том, что американская ПРО состоит из трех эшелонов, или контуров, каждый из которых выполняет свой спектр задач в соответствии с имеющимися возможностями и мощностями. Главным элементом, предназначенным для перехвата и уничтожения самого грозного и смертоносного оружия (вражеских межконтинентальных баллистических ракет) является Ground-Based Midcourse Defense (GBMD), то есть наземный эшелон ПРО.
Состоит он, как легко догадаться из названия, из стационарных радиолокационных станций (РЛС), расположенных не только в США, но и в Великобритании, на базе Файлингдейлс-Мур, в Скандинавии и даже на территории Гренландии. Средством поражения для данного эшелона являются тяжелые противоракеты шахтного базирования GBI с заатмосферными перехватчиками EKV. Их количество, сперва едва превышавшее дюжину, сегодня составляет 44 единицы. Четыре десятка размещены на Аляске (база Форт-Грили), еще четыре базируются на Калифорнийской базе Ванденберг. В Пентагоне поговаривают о необходимости создания еще одного подобного форпоста для прикрытия Атлантического побережья, но пока это только планы.
Следующий контур, защищающий США от ядерного удара, состоит из группировок ВМФ США (боевые корабли, оснащенные системой ПРО Aegis). Изначально разработанная для прикрытия от ракетных атак авианосных соединений американского военного флота, эта система сейчас включена в общую архитектуру ПРО страны. В нее, как уже было сказано, входят корабельные группы, осуществляющие патрулирование в районах Средиземного, Черного, Балтийского морей, а также Азиатско-Тихоокеанском регионе. В тот же эшелон входят и аналогичные комплексы наземного базирования Aegis Ashore, расположенные на территории Польши и Румынии.
По сути дела, силы и средства этого эшелона могут вести более или менее эффективную борьбу лишь с ракетами малого и среднего радиуса действия. Баллистические же, несмотря на делавшиеся американской стороной оптимистические заявления, вряд будут по зубам противоракет SM-3 Block IIA, составляющим основную ударную силу этих комплексов. Разве что траектория их полета удачно пройдет как раз над системой ПРО.
Мощь и возможности третьего эшелона NMD еще скромнее. К нему можно причислить мобильные комплексы THAAD и PAC-3 Patriot, предназначенные для решения не стратегических (как у первых двух контуров), а узких тактических задач вроде прикрытия военных баз и прочих объектов от наносимых по ним ракетных ударов. Ни о каком заатмосферном поражении тут уже и речи быть не может: вражеские боеголовки предполагается уничтожать на подлете. При этом если в ТТХ комплексов THAAD, самая значительная группировка которых расположена на Гавайях, заявлена способность поражать цели на дальности в две сотни километров и на высоте в полтораста километров, то Patriot способен на куда меньшее. Особенно много вопросов к этим ЗРК возникло после провальной «защиты» с их помощью нефтепромыслов в Саудовской Аравии.
Вне всяких сомнений, не просто важнейшим, а приобретающим все большее значение элементом американской системы ПРО являются размещенные в космическом пространстве спутниковые системы раннего оповещения о ракетном нападении. В Вашингтоне в свое время был принят ряд программ по созданию такой группировки (SBIRS), однако в конечном итоге они не были реализованы в задуманных масштабах (вместо планировавшихся 29 на орбиту были выведены только 8 спутников), а в прошлом году в Пентагоне заговорили о необходимости претворения в жизнь совершенно нового космического проекта, спутники которого якобы будут способны обнаруживать и «вести» цели вплоть до гиперзвуковых ракет – NGOPIR.
Какова будет судьба этого начинания, большой вопрос, однако большую обеспокоенность в нашей стране вызывает возможная перспектива размещения Соединенными Штатами в космосе не только систем обнаружения, но и ударных средств для поражения ракет вероятного противника, в том числе и оснащенных ядерными зарядами.
По идее и замыслу ее создателей, вся система противоракетной обороны США должна действовать как единый организм, полностью взаимосвязанный и скоординированный, где действия одного из эшелонов непременно страхуются и дополняются поддержкой других. По оценкам большинства военных экспертов, в реальности такой уровень интегрированности разбросанной буквально по всему миру системы проблематичен.
Да, для выполнения задач NMD (защиты от гипотетически возможного нападения таких стран-изгоев, как КНДР или Иран) сил хватит с лихвой. Но вот для достижения истинной цели, к которой десятилетиями стремились в Вашингтоне (достижения такого стратегического превосходства, которое позволило бы при нанесении упреждающего ядерного удара по России или Китаю избежать ответной атаки) их недостаточно даже на нынешнем этапе. С появлением же на вооружении у России тех же гиперзвуковых ракет задача и вовсе превращается в технически невыполнимую. Вопрос в том, насколько хорошо это понимают в Соединенных Штатах.
Источник
Система ПРО США в Европе: «противоиранский щит» направлен на Россию
Система противоракетной обороны США в Европе представлена размещенными на испанской военно-морской базе Рота четырьмя американскими эсминцами УРО типа Arleigh Burke, оснащенными модифицированной системой Aegis и противоракетами Standard SM-3 Block IА, размещенной в Турции американской РЛС ПРО AN/TPY-2 и двумя базами ПРО Aegis Ashore, развернутыми в Польше и Румынии. Выбор именно этих стран для размещения наземных баз системы противоракетной обороны обусловлен тем, что и Польша, и Румыния находятся на важных стратегических направлениях, и с их территории легко контролировать российский северо-запад и черноморский регион соответственно.
Наземные комплексы ПРО в Румынии и Польше
Система ПРО США Aegis Ashore, рассчитанная на 24 пусковые установки Mk41 для ракет-перехватчиков Standard SM-3 Block IB, была размещена на военной базе Девеселу в Румынии, где в мае 2016 года заступила на боевое дежурство. Комплекс выполнен на основе модифицированной для решения задач ПРО корабельной комплексной системы оружия Aegis. Фактически он представляет собой установленное на суше подобие надстройки крейсера УРО типа Ticonderoga с системой Aegis и универсальными вертикальными пусковыми установками Launch Modular Enclosure (Mk41) в наземном стационарном исполнении.
Через три года, весной 2019, комплекс был закрыт на модернизацию, на время которой США разместили в Румынии ракетную систему высотного заатмосферного перехвата ракет средней дальности (Terminal High Altitude Area Defense, THAAD). В августе того же года комплекс Aegis Ashore был поставлен на боевое дежурство после проведенной модернизации, подробности которой не разглашаются. Однако ранее некоторые военные эксперты высказали мнение, что модернизация комплекса проводилась с учетом выхода США из ДРСМД. При этом в США заявили, что «никаких наступательных возможностей противоракетная система не получила». Вероятней всего противоракеты SM-3 Block IB были заменены на новую версию SM-3 Block IIA.
Основные элементы ПРО в Девеселу имеют модульное исполнение, были полностью собраны и испытаны в США, и затем перевезены в Румынию в контейнерах, где быстро смонтированы. Программное обеспечение наземной системы с целью экономии практически полностью идентично корабельным версиям, за исключением удаления не нужных для береговой системы функций управления. Расчет объекта состоит из трех смен по 11 человек в каждой, несущих круглосуточное боевое дежурство. Охрана объектов осуществляется подразделениями Армии США, а также военнослужащими румынской армии, размещенными на военной базе.
Аналогичный комплекс на 24 пусковые установки Mk41 строится на польской территории в Редзиково, в 150 км от Гданьска. Введение комплекса в эксплуатацию и постановка на боевое дежурство планируются на 2020 год, скорей всего ближе к его окончанию. Соглашение между Польшей и США о размещении на территории страны системы американской ПРО было подписано в 2008 году и вступило в силу в 2011. Изначально планировалось оснастить базу ракетами большой дальности, управляемыми радаром в Чехии. Потом планы были пересмотрены, и Польша получит только ракеты средней дальности SM-3. Первоначально ввод базы ПРО был запланирован на 2018 год, но позже был перенесен на 2020 по причине «нехватки ресурсов и рабочих рук». Первоначально в Редзиково должны быть развернуты противоракеты Standard SM-3 Block IB, однако в 2019 году было принято решение о размещении на базе более совершенных ракет SM-3 Block IIA. В остальном комплекс почти полностью аналогичен румынскому за исключением того, что будет размещаться в более массивном железобетонном здании.
Цель — Россия
С введением в эксплуатацию комплекса ПРО в Редзиково будет закончен второй этап объявленного еще Бараком Обамой 17 сентября 2009 года «Поэтапного адаптивного подхода в создании европейской ПРО» (European Phased Adaptive Approach — ЕРАА) — развертывания наземного компонента ПРО США и НАТО в Европе. Изначально США заявляли, что данная система развертывается для защиты от «иранских ракет», но с самого начала было ясно, что основная цель — Россия. Такой. странный «противоиранский щит».
Установленные на обеих базах универсальные пусковые установки Mk41 системы Aegis могут осуществлять пуски не только противоракет SM-3, но и крылатых ракет Tomahawk. Хотя США отрицают способность данных установок запускать крылатые ракеты, именно с этой установки в августе прошлого года американцы провели испытательные пуски ракет средней и малой дальности.
Сегодня США утверждают, что никаких крылатых ракет, нацеленных на Россию ни в Румынии, ни в Польше нет, но проверить мы это никак не можем, а верить на слово этим «джентльменам» совсем не стоит. Никто не даст гарантии, что под видом противоракет на объекты не будут завезены те же крылатые ракеты, благо для их запуска даже пусковую установку менять не надо.
Конечно, помешать строительству объектов ПРО США в Румынии и Польше мы не можем, но вот нацелить на эти объекты собственные ракетные комплексы нам бы не помешало. Да и, вероятно, нацелены они уже, недаром президент РФ Владимир Путин предупредил, что поскольку в установках ПРО могут быть размещены ударные комплексы, Россия предпримет ответные действия для их нейтрализации.
Источник
Железный купол: как устроены системы ПРО и почему их можно обмануть
Гонка вооружений не прекращается: США тратит $718 млрд в год на вооружение и содержании армии. Россия стоит на шестом месте в рейтинге по военным расходам, но наращивает траты — за последнее десятилетие Министерство обороны стало тратить на нужды армии $61,4 млрд. Одной из ключевых технологий, выступающей гарантом государственной безопасности, является противоракетная оборона. Системы ПРО у разных государств постоянно модернизируются и обновляют свой функционал в зависимости от развития вооружения потенциальных противников. «Хайтек» рассказывает о том, как работают системы ПРО и как их можно обмануть.
Противоракетная оборона есть далеко не у всех стран мира. Конечно, соответствующие установки есть в США, России и большинстве стран Евросоюза, а еще во Французской Гвиане, Марокко, Алжире, Израиле, Саудовской Аравии, Катаре, ОАЭ, Индии, Китае и Южной Корее, Японии и Новой Каледонии. Крупные военные игроки, например, США, продают другим собственные разработки. Они снабжают своими ракетами THAAD Южную Корею и ОАЭ. Ракеты «Астер» от международной европейской компании MBDA тоже используются не только в Европе, но и в африканских странах. Ничего эксклюзивного в ПРО нет — системы разных стран работают по одному и тому же принципу. Разберемся на примере США.
Противоракетная система НАТО и США
Национальная противоракетная система США (NMD) была предметом активных обсуждений большую часть прошлого века. Это, учитывая политическую обстановку XX века, было вполне закономерно. В 1999 году Конгресс США решил, что времени на разговоры больше нет: он принял законопроект внедрения системы для защиты страны от увеличивающегося числа чужих ракет высокой дальности.
Во время президентской кампании 2000 года Джордж Буш-мл. дал ясно понять, что его администрация поддерживает программу ПРО, несмотря на то, что ее введение бьет по отношениям России и США. В Кремле, в свою очередь, выступили против создания американского ракетного щита, но в итоге защитная система была создана. На нее потратили $30,2 млрд, пять лет работы и, наконец, в 2005 году ввели в эксплуатацию.
Система развивается и улучшается до сих пор, но в основе своей имеет ту модель, которая была предложена еще во времена президента Рейгана. В ней нет ни лазеров, ни скорострельного оружия, хотя в первых редакциях Стратегической оборонной инициативы (SDI) они рассматривались как возможные инструменты. Тогда СМИ окрестило программу системой из «Звездных войн».
Современная ПРО США (GMD) использует некоторые разработки «фантастической» SDI, правда, самые «приземленные». Боеголовки отслеживаются спутником и радаром во время средней фазы полета, когда МБР движется над атмосферой со скоростью, в 20 раз превышающей скорость звука. Ракеты GMD, запущенные из шахт на Аляске и в Калифорнии, сбивают МБР в небе, прежде чем те набирают ускорение к земле, когда уже любой взрыв будет наносить поражение. GMD унаследовала от SDI несколько частей:
- Модернизированный радар раннего наземного предупреждения (UEWR). Эта часть системы обнаруживает запуск ракет противника и отслеживает их полет. Радар состоит из фазированной решетки, которая может обнаруживать и отслеживать баллистические ракеты. Аппараты размещаются на кораблях и наземных станциях. Данные, которые собирают радары и спутники, направляются в командный пункт BMC3 в Шайенн-Маунтин, штат Колорадо. Там, в свою очередь, формулируют способы реагирования.
Фазированная антенная решетка — антенная решетка, направление излучения и форма соответствующей диаграммы направленности которой регулируются изменением амплитудно-фазового распределения токов или полей возбуждения на излучающих элементах.
Фазированная решетка отличается тем, что амплитудно-фазовое распределение не является фиксированным, оно может регулироваться (управляемо изменяться) при эксплуатации.
- Инфракрасная система космического базирования (SBIRS). Есть три вида спутников из системы SBIRS: четыре спутника на геостационарной земной орбите (GEO), два спутника с высокоэлипптической орбитой (HEO) и множество спутников на околоземной орбите (LEO). Сейчас армия США ведет работу над разработкой SEWS, новой спутниковой системы для противоракетной защиты. Она сможет засекать ракеты через 20 секунд после старта, в отличие от SBIRS, которая тратит на обнаружение 40–50 секунд.
- Наземный радар X-диапазона (XBR). В основе работы этого радара тоже лежит фазированная решетка и технология обработки радиолокационного сигнала. XBR отслеживает ракеты по мере их приближения к США, а также оценивает опасность снарядов. Система получает информацию о том, оснащены ли ракеты боеголовками. XBR оснащен радаром с высоким разрешением, позволяющим точно различать близко расположенные объекты. Разрешение радара — 50°, он может поворачиваться на 360° для отслеживания целей. Охват системы — 17,46 акров (почти 71 тыс. кв. м). Он передает диаграмму направленности узким пучком из электромагнитных импульсов. Радиолокационная станция состоит из радиолокатора X-диапазона, установленного на специальном постаменте, средства управления и технического обслуживания, средства выработки электроэнергии. Всё это располагается на охраняемой территории площадью 150 кв. м.
- Наземные перехватчики (GBIs). В основе современных ПРО лежит технология экзоатмосферного уничтожения устройств (EKV). В нее входят датчики и двигатели, которые позволяют уничтожить ракеты противника без баллистического заряда. Перехватчики используют собственные инфракрасные искатели, систему наведения и двигатель. Когда ракета приближается к цели, данные с радаров X-диапазона объединяются с информацией с бортовых датчиков, что позволяет успешнее обнаруживать вражескую ракету. EKV постоянно корректирует траекторию полета до тех пор, пока ракета не окажется в конечной точке своего пути — у обшивки запущенного снаряда. Удар приводит к уничтожению боеголовки и заряда в ней — ядерного, химического или биологического.
X-диапазон — диапазон частот сантиметровых длин волн, используемых для наземной и спутниковой радиосвязи. По определению IEEE, этот диапазон простирается от 8 до 12 ГГц электромагнитного спектра (длины волн от 3,75 до 2,5 см), хотя в спутниковой связи этот диапазон «сдвинут» в сторону C-диапазона и лежит примерно между 7 и 10,7 ГГц.
У всех стран из блока НАТО есть и другие системы для перехвата ракет малой и средней дальности: старые модели Patriot, американо-израильский Arrow и современный Iron Dome. Эти системы работают аналогичным образом с помощью радиолокационного метода слежения, но нужны только для перехвата меньших ракет, у которых высота и скорость значительно ниже, чем у МБР. Системы малой и средней дальности охватывают области в несколько десятков километров, поэтому обычно они служат резервным ресурсом для крупных систем. Такие установки стоят на границах Южной Кореи и Японии, откуда недалеко до территорий России, КНР и КНДР.
Кроме того, на вооружении блока и США есть система защиты терминальной высокогорной зоны (THAAD), которая использует кинетический перехват для точного уничтожения вражеских ракет. Она работает для снарядов средней дальности и достигает их прямым попаданием в верхних слоях атмосферы.
Кинетический перехват работает так, что ракета противника либо уничтожается полностью, либо продолжает свой полет к цели. В результате столкновения боеголовок практически не остается осколков, которые могут повредить спутники или создать помехи. Кинетическим такой способ называется потому, что противоракета не несет боевого снаряда — вражеская цель сбивается только благодаря кинетической энергии аппаратного отсека ракеты.
Тем не менее, у ПРО есть крупный минус. Джордж Н. Льюис, физик и старший научный сотрудник Института исследований проблем мира и конфликтологии в Корнельском университете, объясняет в своей статье «Эффективность защиты от баллистических ракет», что в реальной жизни, вне испытаний опыта пуска противоракет просто нет. Системы тестируются, успешно показывают себя в испытаниях, но большинство экспериментов представляет собой демонстрацию большого количества сценариев. В итоге показывается скорее надежность самих систем, а не их фактическая эффективность в реальном развитии событий.
Согласно показаниям испытаний, система GMD, защищающая весь альянс НАТО, справляется только в 50% случаев. Более новая система «Иджис» показывает лучшие результаты, работает и днем, и ночью. Тем не менее ее противоракеты имеют слишком низкую скорость, которой недостаточно для покрытия больших территорий. Ее можно использовать для защиты города, маленьких стран, но не континентов.
Даже если вероятность успешного применения GMD и «Иджис» увеличится, этого всё равно окажется мало. Например, если вероятность составит 80–90%, оставшиеся 10–20% продолжат оставаться главным критическим аргументов против нынешних американских систем.
Кроме того, в экспериментах часто не учитывается применение «контрмер» атакующей стороной. Они включают в себя разные механизмы, например, отвлекающие маяки или охлаждающие панели для отвлечения или запутывания радаров. Американская система GMD хорошо отслеживает запуски ракет, но совсем не разбирается в том, нагружены ли эти ракеты зарядами. Главный датчик, отвечающий за распознавание заряженных ракет, расположен в Гонолулу и имеет большие ограничения в эксплуатации. И хотя есть предположения о том, что «контрмеры» сильно понижают эффективность ракет, это не решает саму проблему.
Как обмануть ПРО?
Одна из проблем для любой ПРО заключается в контрмерах, которые может предпринять противник. Разных уловок множество, и многие из них нарушают работу радаров, сводя полезность системы на нет.
МБР, которая выходит в промежуточную фазу над атмосферой, может запускать приманки — они отвлекают перехватчики. Они следуют той же траектории, что и настоящая МБР, а потому это затрудняет отслеживание реальной боеголовки с зарядом. Единственный способ избежать катастрофы — сбить все вражеские объекты. Для США, которая имеет в запасе всего 44 противоракеты, способных уничтожить МБР, это может стать фатальной ошибкой. Противник вполне способен запустить 45-ю ракету с зарядом.
«Охлаждаемый кожух», то есть наружная обшивка ракеты, может снижать температуру боеголовки. Для отслеживания целей перехватчики полагаются на инфракрасные датчики, а потому «холодную» ракету увидеть гораздо труднее. Такие контрмеры есть на вооружении России, Ирана и Северной Кореи, которые и представляют главную опасность для США.
Одна из последних разработок ракетостроения — гиперзвуковые боеголовки. Сейчас их параллельно испытывают Китай, Россия, Япония и США. Такое оружие сочетает скорость баллистической ракеты с маневренными возможностями крылатых ракет. Снаряды движутся со скоростью 6 115,5 км/час и могут маневрировать в течение всего полета. По сути, такая боеголовка просто уклоняется от летящих в нее противоракет. Гиперзвуковая ракета — на сегодняшний день самый эффективный способ против современных ПРО.
Огромную скорость гиперзвуковая ракета развивает благодаря реактивному двигателю, который использует технологию «воздушного дыхания». Двигатель собирает кислород из атмосферы и смешивает его с водородным топливом, создавая горение, нужное для сверхбыстрого путешествия. При этом метод отличается от того, который обычно применяется при запуске космических челноков: там процесс сжигания происходит благодаря жидкому кислороду, окислителю, из которого уже состоит 70% космического топлива.
Гиперзвуковые ракеты запускают двумя способами: во-первых, они выпускаются на последних этапах взлета МБР, летят поверху атмосферы и ускоряются с помощью реактивных двигателей; во-вторых, они, как и крылатые ракеты, могут быть выпущены из бомбардировщика.
Главная опасность гиперзвуковых ракет для ПРО заключается в том, что они способны маневрировать в полете, а значит, уклоняться от ракет-перехватчиков. Вариантов борьбы с гиперзвуковыми боеголовками мало: стрелять всеми стандартными противоракетами сразу, закрывая большую часть пространства для маневра, или выставлять против ракеты противника маневрирующие высокоскоростные самонаводящиеся элементы. Такой снаряд, летящий навстречу боеголовки, выпустит поражающие элементы, вновь перекрывая траектории маневра.
Говоря о скорости ракеты, которая летит быстрее скорости звука, предпочитают использовать число Маха — это реальная скорость в некой среде, которая заполнена веществом. Например, скорость, с которой воздух обтекает, например, самолет. Чтобы получить скорость в числах Махах, нужно разделить эту скорость вещества на скорость звука в этом веществе. Чем больше высота, тем ниже скорость звука и выше число Маха.
Если бы президент США Рональд Рейган всё-таки настоял на самонаводящихся лазерах, с гиперзвуковыми ракетами не возникло бы никаких проблем. Впрочем, это было бы чудесным изобретением в прямом смысле слова. Испытания на казахстанском полигоне Сары-Шаган показали, что мощности советских лазеров недостаточно для того, чтобы разрушить боеголовку баллистической ракеты. Выводы испытаний справедливы и для США: энергия американских лазеров не превышала нескольких килоджоулей. У СССР к 1975 году были установки с мощностью 90 кДж.
У России есть план решения проблемы гиперзвуковых боеголовок. Для истребителей МиГ-31 и МиГ-41 разрабатываются ракетные комплексы дальнего перехвата, которые способны поражать гиперзвуковые боеприпасы. Они работают так: тяжелая ракета выпускается из самолета и доставляет несколько современных ракет «воздух-воздух» в район полета гиперзвукового снаряда. Затем ракеты отделяются от носителя и атакуют цели самостоятельно благодаря самонаводящейся головке.
Но в адрес этой технологии существует много критики. Во-первых, сомнения вызывает и ее применение к обычным баллистическим ракетам. Во-вторых, российская гиперзвуковая защита на базе МиГ будет действовать против тактических гиперзвуковых ракет, а не МБР. Нынешние американские и российские гиперзвуковые ракеты развивают скорость от 8 до 10 чисел Маха. При этом боеголовки МБР летают над атмосферой с большей скоростью, но не способны менять траекторию. Сложно представить, что объект, летящий с десятикратной скоростью звука, оставит время для обнаружения и реакции.
Источник
