Возможно ли существование мира без ссудного процента и кредитных денег: мнения
Интересную тему затронул эксперт Лев Вершинин. Возможно ли существование мира без ссудного процента и кредитных денег?
Есть ли альтернатива экономике, построенной на принципах ростовщичества?
Владимир Беляминов, политолог, эксперт по финансовому и экономическому маркетингу:
Альтернатива экономике, построенной не на ссудном проценте есть. И это — модель исламского банкинга, который как оказалось, не подвластен долговому кризису, ставшему из американского мировым. В двух словах, суть европейской (ссудной) финансовой модели — это то, что она построена по принципу частичного обеспечения. Не нужно обладать достаточным объёмом ликвидных активов, чтобы давать ссуду. Достаточно иметь возможность частично обеспечивать свои обязательства. Исламский банкинг является как раз той альтернативой, которая может противостоять нынешней западной финансовой модели. Это система, построенная на принципах долевого участия, как заёмщика, так и кредитора, риски в таком случае в долевом участии делятся между двумя субъектами процесса, в то время как в западной модели банкинга – риски переносятся на заёмщика, который обязан вернуть банку ссуду с процентами независимо от успешности процесса. Банки, таким образом, минимизируют свои риски и это правильно, поскольку они не могут быть бездонной бочкой для желающих воспользоваться их активами.
Переход на деньги лишь как на инструмент обмена — для этого объём денег, выпущенных в оборот, должен соответствовать объёму ликвидных активов и не увеличиваться беспочвенно. Мировая резервная валюта, доллар — это классический пример непокрытой эмиссии, объём которой болтается по миру и никто сегодня уже не скажет точно, сколько долларов находится в обороте, попросту говоря — сколько бумаги, которая считается «долларом». Евро, наоборот, обеспечен достаточным объёмом ликвидности в пределах Европы, поэтому более устойчив к колебаниям, а страны Еврозоны подходят к решению финансовых проблем посредством печатного станка куда более взвешенно, точнее — не прибегают к этому. Мы это видим на примере Греции, которой дают деньги в долг, заставляют снижать социальные выплаты, однако не прибегают к бумажной эмиссии и всячески противостоят «советам» МВФ принять долларовую массу в качестве помощи.
При существующем уровне развития экономики переход всей мировой финансовой системы на модель исламского банкинга и свободных денег априори невозможен. Во-первых, эта система опирается на нормы шариата, поэтому приемлема лишь в исламских странах, а во-вторых, тотального разрушения мировая экономика не вынесет. А кто же откажется иметь свою валюту и не регулировать её объёмы?
Леонид Савин, политолог:
Так называемые свободные деньги, которые предложил ввести в оборот Сильвио Гезель во время эксперимента в Швейцарии, подтвердили своё назначение, однако этот проект был закрыт Центральным банком. В Башкирии ситуация, спустя сто лет повторилась – прокуратура занялась этим вопросом, хотя в республике был получен положительный эффект. Помимо гезелевских денег в различных странах прибегают к подобным опциям — например, различные виды региональных денег, система Lets Money в США и т.п.
Существует ряд банков, которые основывают свою работу на этических императивах, тот же исламский банкинг действует не на принципах ссудных процентов. Кроме того есть ряд направлений в экономической философии, такие как буддистская экономика, но пока они остаются в основном в теории. Проблема современной экономики в том, что она оторвана от первоначальных основ, (само слово экономика в переводе с греческого означает «домохозяйство») которые были напрямую связаны с традиционной структурой общества и включали в себя этику, мировоззрение, религию, пр. В нынешнее время возврат к нормальным «деньгам» тоже невозможен без десекуляризации, а многие сторонники альтернативной экономики к этому не готовы. Поэтому и остается лишь сотрясание воздуха в разговорах о лучшем будущем некоего солидарного общества.
Александр Этерман, экономический консультант:
Нет, невозможно. Проблема муниципальных и иных альтернативных денег тривиальна: дело не в том, что они не правительственные (подумаешь, векселя тоже частные — давайте расплачиваться векселями), а в том, что они ничем не обеспечены. Абсолютно ничем. В случае, если их кругооборот нарушится (что неизбежно), муниципалитету нечего за них дать. Эти деньги ничем не отличаются от государственных бумажек в период гиперинфляции. Но у государства есть активы. У муниципалитета они тоже могут быть. Если они сумеют заложить их под выпуск своих денег — те станут реальными. Обратите внимания — в схеме нигде не обсуждается количество выпускаемых денег. А ведь счастье именно в количестве.
Я лично тоже могу выпустить деньги. В пределах одной семьи. Вопрос только — в каком количестве они будут обеспечены моими активами.
Фёдор Толстой, переводчик и IT-предприниматель (Бостон, США):
Деньги по своей сути могут играть функцию капитала — т.е. вложенные во что-то приносить прибыль.
Фактически выпуск денег «обесцениваемых» на определенный процент в месяц — та же форма ссуды от хозяйства работникам (как в Шаймуратово), а выпуск «местных денег» — форма присвоения местной властью государственной функции «сеньоража» и получения таким образом того ссудного процента, который получает обычно центральная власть.
Показателен опыт царской России, где ростовщичество было одно время запрещено законом и каралось тюрьмой. Нужно было крестьянину, например, чинить избу или обновить плуг, а денег нет. Должен он жить с протекающей крышей или смириться с плохо вспаханным полем. Однако, нет, жизнь брала своё: он шел к кулаку и одалживал деньги, только с обратным процентом: писал расписку на 100 рублей, а получал на руки 90. Жизнь обходила неестественные бюрократические ограничения.
Даниэль Штайсслингер, журналист и переводчик (Израиль):
Это было возможно только на заре цивилизации, при мелкотоварном производстве. Нынешние системы требуют мобилизации крупных средств, и без кредита необойтись (я не о потребительском кредите, а о коммерческом).
Андрей Куприков, политолог, сопредседатель Волгоградского регионального отделения «Деловой России»:
Современная модель ссудного процента и идеологии сверхпотребления есть абсолютное извращение целей и смыслов. Это уже поняли (или всегда понимали?) самые отпетые монетаристы. Деньги должны стать средством обмена, согласен, вместо того, чтобы быть самопроизводящимся товаром, заполонившим экономику.
Источник
Знаете ли вы, что есть еще страны не использующие ссудный процент?
Раньше так было и в Ливии, где сейчас по прежнему продолжается гражданская война, но до её начала любой гражданин страны мог получить льготный беспроцентный кредит на строительство жилья, причем срок погашения кредита мог достигать 20 лет, это подтверждает бывший посол Российской Федерации в Ливии В. Чамов.
Что тут говорить о ценах, когда продовольственные продукты стояли копейки, главный продукт страны – бензин и подавно, литр обходился эквивалентно трем российским рублям, стоит ли вспоминать о ценах на авто, когда новый внедорожник корейской автокомпании обошелся бы вам в 7,5 тыс. долларов…
Но чтобы Ливия не подавала дурной пример остальным, ее демократично превратили в горящую помойку. Теперь страна раздираемая в кровопролитной борьбе между племенами и кланами, разрушенная и погрязшая в хаосе — лидер работорговли.
В Арабских государствах несмотря на сегодняшнюю ситуацию с ценами на нефть и попытками «затянуть пояса» стараются во всем помогать своим гражданам. Известно, что в Кувейте именно коренные жители, в рамках различных социальных программ могут получать кредиты без каких — либо процентов, правда нужно предоставить свою родословную для доказательства принадлежности к коренным жителям.
Граждане некоторых арабских стран получают беспроцентные ссуды, бизнесмены же обязаны заключить инвестиционное соглашение, банки выдают деньги, когда предприниматель получает прибыль, он обязан поделиться с банком, в случае неудачи, банк не требует возвращения средств.
Сегодня граждане Кувейта не оплачивают электричество, воду, телефон, в то время как россияне отдают за это львиную долю своей мизерной зарплаты ( О москвичах не говорим). В Саудовской Аравии существуют исламские банки, которые не выдают займы под проценты, кстати изначально изобретатели ссудного процента люди не безызвестной вам национальности давали деньги в рост под процент только чужакам — иноверцам в отличие от беспроцентной ссуды своим соплеменникам иудеям. Хотя поговаривают, что эту кашу заварили в древнем Шумере.
Читайте положения Торы, которые свидетельствуют, что давать деньги под процент запрещено только своим единоверцам: «Когда деньгами будешь ссужать народ Мой, неимущего, который с тобой, — не будь ему притеснителем и не бери с него проценты» (перевод П. Гиля по изданию Пятикнижие Моисеево: перевод и комментарии// Электронная библиотека издательства ДиректМедиа Паблишинг. – Т. 12 (на CD), Шмот, 22: 24), «Чужеземца можешь ты притеснять, но долг брата твоего прости ему» (Дварим, 15: 3), и др.
В раннее Средневековье христианские богословы не менее жестко, чем впоследствии их мусульманские коллеги, осуждали ростовщичество во всех его формах. В 325 г. Никейский собор решительно осудил взимание процента духовными лицами. Данный запрет сохранялся довольно долго. Еще в XI в. ростовщичество приравнивалось христианскими авторами к грабежу. Так, выдающийся канонический юрист болонский монах Грациан определял ростовщичество, как «то, что требуется помимо главной суммы», и требовал, чтобы ростовщик подобно вору вернул то, что он взял сверх суммы долга. Продажа товаров в кредит, если цена товара превышала цену продажи за наличные, также подпадала под запрет ростовщичества.
В 1139 г. Второй Латеранский собор признал любые формы ростовщичества запрещенными. Однако запрет ростовщичества удовлетворял христианство до тех пор, пока не начала интенсивно развиваться торговля (конец XI – начало XII в.), и оплата натурой стала терять прежнее значение в экономических отношениях (христианская церковь долгое время находила выход в негласном разрешении евреям заниматься ростовщичеством). До этого времени займы направлялись, как правило, исключительно на нужды потребления, для удовлетворения собственных нужд. Однако с развитием торговли возникла потребность в финансировании различного рода экономических предприятий. Причем церковь, обладавшая значительными финансами, в лице ее институтов нередко выступала в качестве заимодавца.
Послабления в вопросах запрета ростовщичества начались с того, что если должник находился от заимодавца в вассальной зависимости, или же находился во враждебных отношениях с заимодавцем, то процент с него разрешалось брать. Затем штраф за несвоевременное погашение долга выплачивавшийся помимо основной суммы долга (риба ан-наси’а в терминологии мусульманских правоведов) стал считаться дозволенным. Во второй половине XIII в. была разрешена продажа товаров в кредит, при которой цена товара проданного таким образом была выше товара купленного за наличные.
Собственно говоря, именно канонические юристы впервые стали употреблять римский термин, обозначающий процент применительно к законной плате за пользование кредитом, противопоставляя его незаконной ростовщической прибыли.
В тот же период в обороте стали активно использоваться различного рода кредитные инструменты, заимствованные на Востоке: долговые обязательства, векселя. Однако в мусульманском мире данные инструменты не рассматривались как самостоятельные договоры, в отрыве от породивших их отношений.
В 1516 г. церковь одобрила практику францисканцев, учреждавших ломбарды, предоставлявшие ссуды бедным слоям населения под относительно низкие проценты, использовавшиеся в основном для покрытия издержек.
Вместе с тем, католическая церковь вплоть до XIX в. так и не решилась объявить любой процент дозволенным. Вопрос о пересмотре отношения к проценту был поставлен Лютером и Кальвином. Для протестантов уже не стоял вопрос, запрещено ростовщичество или нет, — речь шла о том, какая процентная ставка нормальная, а какая – чрезмерная, ростовщическая. Однако, учитывая тот факт, что на протяжении веков представления о чрезмерном проценте менялись, можно говорить о де-юре легализации того, что прежде именовалось ростовщичеством.
В Коране слово «риба» (в букв. переводе с арабского – приращение) встречается 8 раз, всего же стихов, имеющих отношение к риба, в Священной Книге насчитывается 12.
Риба категорически осуждается Кораном: «Те, которые пожирают рост, восстанут только такими же, как восстанет тот, кого повергает сатана своим прикосновением. Это – за то, что они говорили: «Ведь торговля – то же, что рост». А Бог разрешил торговлю и запретил рост» (2:275). Однако, несмотря на разграничение торговых и ростовщических операций, в Священной Книге не дается самого определения понятия «риба», содержатся лишь косвенные указания на один из популярных в те времена видов ростовщичества – удвоение суммы долга в обмен на отсрочку его выплаты: «О вы, которые уверовали! Не пожирайте роста, удвоенного вдвойне…» (3:130).
В качестве примера в Коране указывается на деловое поведение иудеев, практиковавших финансовые операции на основе риба, в том числе, и на Аравийском полуострове: «…Мы запретили им (иудеям) блага, которые были им разрешены, и за отвращение ими многих от пути Бога, и за то, что они брали проценты (рост), хотя это было им запрещено, и пожирали имущество людей попусту, Мы и приготовили неверным из них мучительное наказание» (4:160-161).
Ну да вернемся в наше грустное время денег пожирающих людей.
В России есть социальные программы, но своей доступностью и массовостью они похвастаться не могут. Несмотря на то, что страна вроде бы довольно развита, уровень добычи нефти не уступает арабским государствам, но воровская натура чинуш выбившихся из бывших бандитов, фарцовщиков, цеховиков и продажных партаппаратчиков, вовремя сменивших партбилет на малиновый пиджак заставляет продолжать высасывать все соки из честно трудящихся на благо отчизны. Они продолжают все грести под себя, и только угроза физического истребления может хоть как — то повлиять на кровопийц присосавшихся к народному достоянию.
Но главное — это мировая проблема капиталистического общества и самого капитализма как такового, ссудный процент лежащий в основании всей финансовой системы современного мира, губит уже не отдельных людей и даже не народы и страны, а все погрязшее в грехах стяжательства оболваненное человечество. Он оружие в руках манипуляторов и кукловодов стоящих в тени и правящих людьми, что живут на маленьком глиняном шарике под названием Земля.
Источник
Мировая история борьбы со ставками по кредитам
На протяжении 4 тыс. лет взимание процентов по кредиту неоднократно запрещалось.
Первыми законодательными ограничениями кредитной ставки считаются законы из Эшнунны (территория современного Ирака) и законы Хаммурапи (XIX-XVIII века до н. э.) в Междуречье . Максимальная ставка для займов в зерне устанавливалась в размере 33 и 1/3% годовых, в серебре — 20%. Впрочем, найденные глиняные таблички с кредитными договорами той эпохи свидетельствуют, что нормы соблюдались не всегда, и ставка зачастую достигала 40-50%.
В Древней Греции ростовщичество удостоилось критики со стороны Аристотеля, который утверждал, что рождение деньгами новых денег, то есть получение процентов по займу, «противно природе». Греки первыми столкнулись с масштабным долговым кризисом, разрешенным в 594 году до н. э. реформами Солона, который произвел массовое списание долгов и запретил долговое рабство.
В Риме Законы двенадцати таблиц в V веке до н. э. ввели максимальную ставку по кредиту — 8 и 1/3% годовых. В имперский период верхняя планка кредитования увеличилась до 12,5%. Кодекс Юстиниана в VI веке вернул это значение к 8 и 1/3%. Однако действие ограничений распространялось на Апеннины, в провинциях проценты по займу могли достигать 48% и больше.
В Древней Индии размер ставки зависел от категории заемщика. Законы Ману (около II века до н. э.) варьировали доходность по выданным ссудам от 24% годовых, если кредит брал брахман (представитель высшей касты), до 60% для шудра (низшая каста).
С возникновением авраамических религий борьба с ростовщичеством ужесточилась. В Торе содержится осуждение выдачи займов единоверцам-иудеям. В 325 году Никейский собор выступил с порицанием взимания процента духовными лицами, а в 1139 году Второй Латеранский собор признал любые формы ростовщичества запрещенными для христиан. В VII веке категорический запрет «рибы» (в буквальном переводе «приращение») ввел Коран.
Развитие товарно-денежных отношений в Европе в XIII-XIV веках повысило спрос на банковский кредит и вновь обусловило необходимость законодательных ограничений процентной ставки. Известно, что в итальянских торговых городах лимиты находились в диапазоне от 12,5% годовых в Вероне до 15-20% в Милане и Генуе. В Англии верхний предел был определен на уровне 43 и 1/3%.
В начале XVIII века британское правительство ограничило доход ростовщиков 5% годовых. Аналогичные нормы постепенно распространились на европейский континент и вместе с колонистами попали в Северную Америку . В настоящее время в каждом штате США действуют собственные законы о максимальных процентных ставках для разных типов кредита и суммы займа в диапазоне от 5% до 25%. Ограничения ссудных выплат действуют и в большинстве европейских стран.
В российской практике первые ограничения для ростовщиков в XVI веке ввел Иван Грозный, запретивший давать деньги в долг под «понедельный рост» (начисление процентов каждую неделю), заменив его на 20% годовых. В 1649 году Соборное уложение де-юре вообще запретило взимание ссудного процента. В Российской Империи кредитная ставка оставалась в пределах 5-6%. В конце XIX века выдача займа под 12% и более годовых признавалась ростовщической сделкой и наказывалась тюремным сроком или ссылкой.
Источник
