Страны с возможным дефолтом

10 стран наиболее близких к дефолту

Многие страны мира живут в перманентном кризисе. Так, российское правительство регулярно просит граждан потуже затянуть пояса, и некоторые уже угрюмо шутят, что пояса эти нужно затягивать на шее. Однако если ознакомиться с оценками МВФ в отношении приемлемого уровня задолженности стран к концу 2018 года, то окажется, что в России еще не все так плохо.

Ведь есть еще и другие страны, которые уже находятся в состоянии долгового кризиса или он может вот-вот наступить. Представляем вам топ-10 стран мира, наиболее близких к дефолту в 2019 году по данным Комитета по ликвидации незаконной задолженности (CADTM) и других ресурсов.

10. Греция

Эта страна уже не первый год тонет в долгах. Долговой кризис начался в Греции еще в 2010 году. Тогда от банкротства ее спасла финансовая помощь от ЕС. Однако в 2015 году страна допустила дефолт, не переведя МВФ огромный транш, сумма которого составила 1,54 миллиарда евро в рамках погашения задолженности.

В настоящее время Греция возвращается к самостоятельной жизни после периода жесткой экономии, однако ее долг превышает 300 млрд. евро, и чтобы удержаться от дефолта родине демократии придется держать себя «в ежовых рукавицах» аж до 2060 года. В первые пять лет ее ежегодные доходы должны превышать бюджетные расходы на 3,5% ВВП, а в последующие десятилетия — на 2,2%.

9. Пакистан

До конца июня стране для поддержки платежного баланса потребуется около 12 миллиардов долларов. Пакистан уже получил 6 миллиардов долларов от Саудовской Аравии и почти столько же от Китая и Объединенных Арабских Эмиратов вместе взятых. А пакистанский Комитет по отмене незаконной задолженности все еще ведет переговоры с МВФ о дополнительных денежных вливаниях, однако не желает подчиняться условиям МВФ.

Основными кредиторами Пакистана являются Китай и различные банки развития. Однако когда страна сможет вернуть им деньги — непонятно.

8. Шри-Ланка

Островное государство борется с кризисом, вызванным китайскими кредитами на развитие инфраструктуры. Эти кредиты увеличили и без того большой объем долга из частных источников. А если еще учесть массовый отток капитала из страны, то неудивительно, что она входит в первую десятку государств, близких к дефолту.

7. Венесуэла

Эта финансово несостоятельная страна уже объявила дефолт по ряду облигаций и сталкивается с тяжбами фондов-стервятников. Она вряд ли сможет реструктурировать старые долги, оставаясь под санкциями США, которые не позволяют иностранным кредиторам брать новые облигации.

6. Гамбия

Рожденная британским и французским колониальным соперничеством в 19 веке Гамбия долгие годы страдала от нищеты, отчасти из-за правления Яйя Джамме, во время которого тысячи несогласных были заключены в тюрьму, а десятки предприятий были экспроприированы.

В конце прошлого года государственный долг Гамбии достиг 130 процентов от ВВП, после чего МВФ предостерег руководство страны от любых новых заимствований.

В настоящее время, пытаясь реструктурировать неустойчивые и незаконные долги, Гамбия наняла международных консультантов, чтобы помочь стране выйти из долгового кризиса.

5. Россия

Будет ли дефолт в Российской Федерации в 2019 году — одна из животрепещущих тем для экспертов всех мастей. Вот какие факторы могут поспособствовать дефолту:

• падение цен на нефть;
• длительные санкции со стороны Запада;
• растущая инфляция;
• большая разница между текущими и запланированными доходами в бюджет страны.

Однако экс-министр финансов Алексей Кудрин успокаивает население, говоря что в ближайшие 20 лет дефолтов в стране не предвидится. И можно без опаски вкладывать свои деньги в российские ценные бумаги.

С ним не согласны аналитики Bank of America, проанализировавшие динамику индексов на мировом фондовом рынке. Они считают, что Россию ждет повторение 1998 года, когда рубль рухнул, банки не выдавали вклады, а финансовую и экономическую системы парализовало. Прогнозы Кудрина звучат как-то оптимистичнее, а время покажет кто прав — российский политик или американские эксперты.

4. Уганда

Интересный случай, который доказывает, что долги могут быть вызваны гуманитарными кризисами. Эксперты Auditor General считают, что правительство Уганды должно будет использовать для их погашения более половины государственных доходов в ближайшие годы. При этом МВФ оценивает «риск возникновения долговых проблем» как низкий.

3. Ангола

По данным рейтингового агентства Fitch, долг государственного сектора в Анголе к концу 2018 года достиг 81 процента ВВП. Международный валютный фонд уже одобрил этой стране трехлетний кредит на сумму до 3,7 млрд. долларов. Ангола является одним из примеров стран-экспортеров нефти, пострадавших от падения цен на «черное золото».

2. Италия

Казалось бы, что может грозить прекрасной Италии, одной из любимых «дочерей» могущественного Евросоюза? А между тем у этой страны накопился гигантский государственный долг 2,3 триллиона евро. Он составляет 130% ВВП. Хуже дела обстоят только в Греции (180% ВВП).

А новое итальянское правительство, которое возглавил Джузеппе Конте, называют «популистским». Не секрет, что популистам свойственно закрывать глаза на проблемы или же обещать избирателям быстрое и легкое их решение. И четкого плана по погашению задолженности у итальянского правительства еще нет. Даже несмотря на то, что рейтинг Италии по версии агентства Moody’s близок к уровню «мусорного».

1. Украина

Пока в стране главная новость — грядущие выборы и изменения в рейтинге кандидатов в президенты. Однако эти события не влияют на прекращение конфликта на востоке страны. Кроме того, Украина регулярно просит помощи у МВФ и по-прежнему является крупнейшим получателем макрофинансовой помощи от ЕС.

В период с 2019 по 2020 годы стране предстоит выплатить по госдолгу 17 млрд. долларов. Эта сумма практически равна украинскому золотовалютному резерву. Власти уже традиционно надеются на помощь МВФ, а вот мнения экспертов разделились. Многие из них высказывают мнение, что дефолт на Украине неизбежен, потому что отдавать огромные долги просто нечем. Вот почему родина вышиванки возглавляет рейтинг стран, которым угрожает дефолт в 2019 году.

Что происходит, когда страна объявляет о дефолте

У правительства страны после дефолта есть несколько вариантов:

• Можно просто реструктурировать долг, либо продлить срок его погашения, либо же девальвировать национальную валюту, чтобы сделать ее более доступной.
• Затем наступает период жесткой экономии, за которым следует период возобновления (а иногда и быстрого) роста. Например, если страна обесценивает свою валюту, чтобы погасить внешний долг, то более низкая стоимость валюты влечет за собой и удешевление экспортной продукции, что в конечном итоге помогает «перезапустить» экономику и облегчить погашение долга.
• Исключением стала Исландия, которая в 2008 году позволила обанкротиться своим самым крупным банкам, не спасая их с зарубежной помощью. Из-за этого около 50 тысяч жителей потеряли свои накопления, и международная экономика была дестабилизирована, однако Исландия быстро восстановилась от этого кризиса, и к 2012 году рост ее ВВП составил 3%. Многие экономисты указывают на Исландию как на модель будущего.

Источник

Но вы держитесь: волна суверенных дефолтов захлестнула весь мир

Проблема колоссального долга, накопившегося в мировой экономической системе, в результате вызванного пандемией кризиса только обострилась. Не в последнюю очередь это касается государственного долга, с начала века прираставшего рекордными темпами. В то время как развитые страны могут еще какое-то время накапливать долги, не рискуя крахом финансовой системы, развивающиеся оказываются лицом к лицу с угрожающими последствиями. С начала года уже пять государств объявили дефолт по обязательствам. В следующем году их число вырастет, причем среди банкротов могут оказаться и крупные экономики. О том, как финансовая несостоятельность охватывает всё больше государств, — в материале «Известий».

Экономический кризис в 2020 году оказался самым тяжелым за последние полвека минимум. Спад в мировой экономике, по оценкам МВФ, составит 4,9%. Для сравнения, в 2008 году мировой ВВП сократился всего лишь на 1%. Для многих стран это означает падение ВВП на двузначные числа, причем ситуация затрагивает и крупные, относительно диверсифицированные развивающиеся экономики, например Бразилию (ожидаемое снижение — 10,5%). Экономический спад означает неизбежное сокращение налогооблагаемой базы, что в свою очередь ставит многие государства перед выбором — выплачивать долги (их обслуживание может составлять до трети бюджетных расходов) либо же как-то поддерживать обваливающуюся экономику и выполнять прочие государственные обязательства.

В апреле министры финансов стран G20 договорились о временном моратории на платежи межгосударственного долга со стороны 73 самых бедных государств мира. Такое облегчение налогового бремени пришлось к месту, однако действовать оно будет только до конца года. Тогда как последствия кризиса для налоговых поступлений будут сказываться на протяжении еще долгих месяцев. Впрочем, это не помешало сразу пяти странам — Аргентине, Ливану, Эквадору, Белизу и Суринаму — объявить дефолт в самом начале локдаунов или даже до введения карантина.

Аргентина

Финансовая ситуация в пятой по размерам экономике Нового Света была тяжелой всё последнее десятилетие. Левые и правые правительства сменяли друг друга, но ни одному из них не удалось запустить машину экономического роста и обуздать инфляцию. В мае страна пропустила очередной платеж по облигациям в размере $500 млн (ранее и так уже отсроченный). Дефолт стал вторым с начала века и уже девятым за всю историю страны.

К сентябрю правительству Альберто Фернандеса удалось договориться с инвесторами об очередной реструктуризации. Общий объем подлежащих ей облигаций составляет $65 млрд. Средняя ставка по обязательствам сократится с 7% до 3%, а размер выплат в течение следующих 10 лет уменьшается на $37 млрд.

Это очень хорошие новости для аргентинской экономики, которая надолго застряла в долговой трясине, а в ходе текущего кризиса должна сократиться самое меньшее на 12%. Тем не менее реструктуризация не решит все финансовые проблемы страны: задолженность, большая часть которой — внешняя, продолжает составлять около 90% ВВП. Весьма вероятно, что этот дефолт — не последний в истории страны.

Ливан

В отличие от Аргентины, Ливан — новичок в клубе государств-банкротов. Даже во время гражданской войны в 70–80-х годах прошлого века государство исправно платило по внешним и внутренним обязательствам. Тем не менее проблемы «ближневосточной Швейцарии» были хорошо заметны все последние годы — ситуацию, когда госдолг достиг 150% ВВП, здоровой никак назвать было нельзя. С началом 2020-го стало только хуже. 9 марта Ливан не смог заплатить по евробондам на сумму $1,2 млрд. Это привело к обрушению национальной валюты. Официально ливанский фунт привязан к доллару, но на черном рынке он просел на 40%.

Источник

Новый мировой беспорядок: почему большинству стран грозит реструктуризация долгов, девальвация или дефолт

Я раньше думал, что за почти 30 лет работы на финансовых рынках я видел все. А потом наступил март 2020 года, и произошли вещи, о которых я — и подавляющее большинство финансистов — только в книжках читали.

Вам придется вернуться в 30-е годы прошлого века, чтобы найти периоды такой волатильности на рынках акций; прогнозы экономического спада и безработицы также возвращают нас в эпоху Великой депрессии. Что касается нефти, последний раз я видел такой уровень цен в конце прошлого века, на самой заре моей аналитической карьеры. Весь мир, похоже, решил отправиться в небольшое путешествие назад на экономической машине времени — с непредсказуемыми последствиями.

Выход из этого кризиса будет гораздо более затяжным и болезненным, чем в 2008-м. Кризис 2008 года был по своей природе банковско-финансовым — как только стало понятно, что системообразующие банки спасут и у них не будет проблем с ликвидностью, рынок быстро успокоился и возобновил рост.

В этот же раз удар нанесен в самое сердце современной капиталистической модели — в потребителя. Чтобы не утомлять бесконечной статистикой, только в Великобритании по состоянию на апрель 2020 года 70% семей потеряли в доходах, 30% живут за счет сбережений и 20% с трудом оплачивают счета. В США более 20 млн людей обратились за пособием по безработице, беспрецедентные цифры для 330-миллионной страны. Когда все эти люди вернутся на работу? Всех ли возьмут назад? Смогут ли эти люди тратить и потреблять так же, как и до кризиса? Сколько потребительских кредитов будут вынуждены списать банки? Сколько компаний малого и среднего бизнеса обанкротится? А те, кто выживут, — какова будет их долговая нагрузка после кризиса?

Отсюда вывод номер один: все рисковые активы — акции, высокорискованные облигации и так далее — по-прежнему в опасности, несмотря на апрельское ралли. Конечно, ряд компаний с сильными балансовыми показателями и понятными перспективами роста (Amazon или Google, например) переживут этот кризис, но и их огромные капитализации были во многом результатом наличия у инвесторов больших свободных денежных средств и общего оптимизма. С учетом исчезновения этих факторов роста даже технологические гиганты вряд ли смогут избежать потерь.

Процентные ставки во всем мире стремятся к нулю и, вероятно, останутся там. Дешевые, почти бесплатные, деньги — последний простой действенный механизм властей для поддержания экономики.

Что любопытно, это «печатание» денег вряд ли приведет к инфляции, ведь выдаваемые кредиты и пособия не создают новый потребительский или инвестиционный спрос, а всего лишь пытаются частично заместить огромные выпавшие доходы.

А в послекризисный период, после всех этих триллионных программ помощи все без исключения страны обнаружат себя с существенно более высокой долговой нагрузкой. И вот тогда близкие к нулю процентные ставки станут единственным способом для правительств обслуживать свои долги без нанесения огромного ущерба бюджету.

Важная поправка: сказанное выше касается ведущих экономик мира, способных легко занимать в собственной валюте, — США, Евросоюза, Японии и в некоторой мере Китая. У большинства остальных стран выбор будет ограничен комбинацией из реструктуризации долгов, девальвации национальной валюты и дефолта. В посткризисном мире интересы отдельно взятых развитых суверенных государств и блоков еще долго будут доминировать над интересами развивающихся стран и помогающих им мультинациональных финансовых институтов, таких как МВФ или Всемирный банк.

Отсюда второй вывод: если вы можете купить облигации качественных заемщиков с доходностью в 4–5%, сделайте это — на горизонте трех-пяти лет они принесут прекрасную доходность по сравнению с банковскими депозитами и гособлигациями. В то же время избегайте облигаций и валют большинства стран с развивающихся рынков — тяжелые переговоры с кредиторами и дальнейшая девальвация в той или иной степени им практически гарантированы.

В ближайшем будущем нефть вряд ли будет стоить больше $40–50 за баррель. Четыре года назад я написал статью в этот журнал, которая называлась «Сколько НЕ будет стоить нефть». В ней я предположил, что мы уже никогда не увидим устойчивых цен выше $70–80 за баррель, поскольку от сланцевых залежей США до глубоководных месторождений Бразилии (не говоря уже про Россию и страны ОПЕК) себестоимость добычи нефти находится гораздо ниже этих ценовых значений. А значит, как только цены будут приближаться к пороговым значениям себестоимости в $50–60 за баррель, будет следовать рост добычи новыми игроками, а за ним ценовые войны и, как следствие, коррекция цены вниз, к уровню себестоимости маржинальных производителей.

Сейчас мы наблюдаем второй акт этой драмы, с двумя отличиями: новый порог среднемировой себестоимости можно оценить в $30–40 за баррель, при этом восстановление глобального спроса, рухнувшего из-за коронавируса, может растянуться на годы. Помимо этого, для многих стран-производителей с низкой себестоимостью добычи энергоресурсы — главная (а иногда и единственная) статья экспортных доходов. В условиях коллапса цен их мотивация наращивать добычу очевидна.

Отсюда вывод третий: несмотря на кажущуюся дешевизну, можно не спешить подбирать по дешевке нефть и акции нефтяных компаний.

В чем главный риск моих немного пессимистических прогнозов? Предположим, все сказанное выше не сбудется, и нас ждет стремительный рост глобальной экономики, стоимости акций и цен на нефть после быстрого завершения пандемии. Графики цен на активы напоминают английскую букву V, и мы стремительно возвращаемся к — и превосходим! — уровни февраля 2020 года. Миллионы людей с радостью выходят на работу, отправляются в путешествия и берут ипотечные кредиты под низкие ставки.

Что ж, если так произойдет и я недозаработаю из-за своей консервативной позиции, радость за друзей, близких и человечество в целом будет приемлемым эмоциональным дивидендом. Если же этого не произойдет, набор из денежных средств, надежных облигаций и антисептика для рук может оказаться крайне полезным на ближайшие несколько лет.

Источник