Что такое зависимость от путешествий и нужно ли с ней бороться
Для людей уже давно путешествия стали неотъемлемой частью жизни, кто-то ездит отдыхать раз в год, кто-то проводить на отдыхе и по несколько месяцев.
Конечно, путешествия – прекрасная вещь, но, как и всегда, здесь тоже есть свои подводные камни. Одним из них являются психологические расстройства, которые вызывают депрессию по возвращении с отдыха.
Многие считают, что существует зависимость от путешествий. Некоторые приравнивают это к смыслу жизни, так сказать «рожден, чтобы путешествовать», другие считают это болезнью.
Действительно, существует такой термин, как дромомания – это и есть зависимость от путешествий. Давайте разбираться, как она возникает, и что с этим делать.
Путешествие – наркотик
Причины, из-за которых возникает дромомания.
- По приезде в место, где вы мечтали побывать всю жизнь, тут же начинается выброс в организм природного наркотика – эндорфина. По исследованиям ученых, его воздействие сравнимо с героином. Поэтому по окончанию отдыха у многих людей возникает депрессия по поводу прошедшего отдыха.
- Существует и другая версия: во время путешествия ваш внутренний мир преобразуется, вы узнаете много нового и возвращаетесь абсолютно другим человеком, в то время, когда всё , что было дома осталось прежним и неизменным.
- Часто дромомания связана с травмами, полученными в детстве, когда вам приходилось прятаться от пьяных родственников, или же если вы стали жертвой насильников.
- Как вы успели понять, эта болезнь связана с психологическими расстройствами, чаще всего человек просто пытается скрыться от обычной жизни, можно трактовать это как «устал от рутины», но врачи давно установили, что всё это абсолютно не так. Итог однозначен, если ваш друг, сын, муж, брат, в общем близкий вам человек постоянно испытывает стресс и говорит о том, что ему хочется уехать куда подальше от этой жизни – посоветуйте ему обратиться к психотерапевту.
- Так же у большинства людей, страдающих от этой напасти, есть одна отличительная особенность — они почти всегда отправляются в путешествие спонтанно. Зачастую у таких путешественников даже родственники не знают об их отъезде.
- Самая распространенная причина этого заболевания — обыкновенная скука. Если вас начинают посещать мысли о том, что нужно поскорее сбежать с текущего места, то просто попробуйте найти себе интересное занятие, это обязательно поможет.
Из всего этого следует, что выход только один – немедленно нужно обращатьcя к специалисту, а именно к врачу-психотерапевту. Поверьте, в посещении такого врача нет ничего стыдного и зазорного.
Намного лучше быть здоровым человеком, который всегда радуется жизни, несмотря на то, где он сейчас, дома или же на море, работает на заводе или танцует в клубе с иностранками.
Но, ни в коем случае не путайте больных людей от тех, кто действительно просто жаждет путешествий. Отличить больного от здорового, вам поможет список симптомов, написанных выше.
Запомните – жизнь прекрасна и прожить её нужно так, чтобы в конце не жалеть ни о чем, а только лишь вспоминать с улыбкой лучшие моменты жизни.
Источник
Тяга к путешествиям когда-то считалась болезнью: что такое дромомания и почему ее перестали диагностировать
В конце XIX века Францию охватила странная эпидемия. С 1886 по 1909 год десятки человек уходили из дома в состоянии диссоциативной фуги и без конкретного плана пересекали целые страны и даже континенты. В конце концов они оказывались либо в тюрьмах, либо в психиатрических лечебницах. Врачи назвали необычную болезнь дромоманией, или «жаждой странствий» и «патологическим туризмом». Atlas Obscura разобрался в истории этого расстройства и причинах его внезапного исчезновения.
С распространением дромомании ее все чаще использовали как удобный диагноз для тех, кто не вписывался в общепринятые нормы поведения. Дромоманами могли объявлять тех, кто покидал свои семьи, дезертировал или испытывал приступы амнезии. Эпидемия длилась всего 23 года. Закончилась она во многом благодаря ужесточению пограничных режимов европейских государств и уточнению формулировок в психиатрии. Сейчас «жажда странствий» — это скорее романтическое, чем медицинское понятие. Однако, так или иначе, эпидемия действительно имела место. И началась она с единственного человека.
Жан-Альбер Дада родился в 1860 году в семье работников газовой компании. Его мать умерла, когда ему было 17 лет, а отец был страдающим сифилисом ипохондриком, который тратил деньги, как только получал их. В возрасте восьми лет Дада упал с дерева и получил сотрясение мозга, которое сопровождалось мигренью и рвотой. Как пишет автор книги «Mad Travelers: Reflections on the Reality of Transient Mental Illnesses» («Безумные путешественники: размышления о природе временных психических заболеваний») Иен Хэкинг, именно эта травма могла вызвать у него неожиданную тягу к путешествиям.
В возрасте 12 лет Дада пошел в подмастерья в газовую компанию. Однажды он исчез; его обнаружили в соседнем городе, где он помогал торговцу зонтами носить товар. Хэкинг пишет, что когда его брат узнал его и заговорил с ним, то подросток заморгал, будто просыпаясь от глубокого сна. Он не понимал, где находится и как устроился носильщиком зонтов.
Этот случай стал первым в череде аналогичных эпизодов в жизни Дада. В молодости он регулярно испытывал провалы в памяти и спонтанно переезжал. Он просыпался на уличных скамейках, в полицейских участках и поездах, которые ехали в города, где он никогда не бывал. Часто он оказывался так далеко от дома, что ему приходилось браться за временную работу, чтобы заработать на обратную дорогу. Дада плавал в Алжир, а затем работал посудомойщиком на корабле, который двигался назад во Францию. В конце концов его арестовали в городе Экс-ан-Прованс, где он нелегально работал у местного фермера.
В моменты прояснения Дада возвращался домой и продолжал работать в газовой компании. «Для меня стало загадкой, как ему удавалось сохранить свое место, хотя он постоянно уезжал», — писала Мод Кейси в биографии Дада под названием «The Man Who Walked Away» («Человек, который ушел»). Имя Дада стало нарицательным для случайных, иногда безумных путешественников.
Самое большое путешествие Дада началось в 1881 году, когда он присоединился к французской армии, а затем дезертировал недалеко от города Монс и направился на восток. Пешком он прошел через Прагу, Берлин, Позен (сейчас Познань) и в конце концов добрался до Москвы. В России его укусила собака, и он оказался в госпитале, где в нем узнали знаменитого путешественника. К сожалению, он прибыл в страну в неподходящее время: только что был убит царь Александр II, и Дада, которого считали нигилистом, арестовали. Спустя три месяца его и еще нескольких арестованных отправили в Константинополь, где французский консул передал им деньги на билеты на поезд. Дада снова вернулся на работу в газовую компанию.
В конце концов в 1886 году Дада оказался в госпитале Сент-Андре в Бордо, где на него обратил внимание молодой психоневролог Филипп Огюст Тиссье. Тиссье очень заинтересовался странным пациентом, у которого он диагностировал дромоманию, или неконтролируемое стремление к путешествиям. Вскоре врач обнаружил, что Дада вспоминал свои перемещения только под гипнозом. Из записей своих опытов Тиссье собрал целый том, хотя, по словам Хэкинга, лучше не воспринимать его слишком серьезно. Однако Дада стал лишь «нулевым пациентом» — эпидемия дромомании только начиналась.
После того как Тисье обследовал Дада, начался «вал подобных диагнозов», пишет Кейси. Пациенты (всегда мужчины) не были склонны к бродяжничеству, которое во Франции считали растущей угрозой обществу. Они не испытывали тяги к алкоголю, были опрятны и скромны — не средний класс, но работающие бедняки. «Всем этим людям удавалось сохранить работу, однако в какой-то момент они снова срывались в путь», — добавляет она.
В то время пересечь Европу было достаточно просто. Где бы Дада ни оказывался, даже в состоянии помутнения, он находил французского консула и просил деньги на дорогу домой, но тратил их на билет до другого города, пишет Хэкинг. Это было мошенничеством, но совершенно бесцельным. В отличие от современных путешествий, дромомания Дада не была направлена на самопознание. По словам Хэкинга, его путешествия были «систематическими и бессмысленными попытками избавиться от собственной личности». Однако действия других подобных пациентов нельзя было объяснить таким образом.
В 1890-х во Франции нередко диагностировали как дромоманию то, что на самом деле было тягой к бродяжничеству или просто попытками сбежать от проблем дома, пишет Хэкинг. «В то время бродяжничество во Франции было довольно популярной идеей, потому что от каждого мужчины ждали, что он будет примерным семьянином», — пишет Кейси. Военные врачи по всей Европе, встревоженные жестокими наказаниями дезертиров, давали возможность их избежать: дромоманию диагностировали у мужчин, которые в ином случае столкнулись бы с тюремным сроком или даже казнью, пишет Марк Микал в книге «The Mind of Modernism: Medicine, Psychology, and the Cultural Arts in Europe» («Мысль модернизма: медицина, психология и искусство в Европе»). Как оказалось, дромомания — подходящий диагноз для всех, кто не вписывается в социальные нормы.
Согласно статье в «Британском медицинском журнале» (British Medical Journal, или The BMJ) от 1902 года, врачи определяли дромоманию как расстройство контроля над импульсами, аналогичное клептомании (тяге к воровству), пиромании (поджогам) или запоям (дипсомании — навязчивому влечению к спиртному). В США врач и известный расист Сэмюэл Картрайт придумал расстройство под названием драпетомания, которое якобы заставляло рабов совершать побеги. Он считал, что единственным лечением этой болезни была сильнейшая порка.
Дромомания исчезла также внезапно, как и появилась. В 1909 году на конференции в Нанте ведущие психиатры того времени дали новое определение состоянию диссоциативной фуги, пишет Питер Тухи в книге «Melancholy, Love, and Time: Boundaries of the Self in Ancient Literature» («Меланхолия, любовь и время: границы личности в древней литературе»). Вместо самостоятельного расстройства ее стали считать симптомом более серьезных заболеваний, например шизофрении. Кроме того, политические конфронтации, которые позже привели к Первой мировой войне, заставляли европейские государства укреплять свои границы; их больше нельзя было свободно пересекать на поезде, что во многом способствовало путешествиям Дада. После 23 лет эпидемии дромоманию перестали диагностировать.
Сегодня дромомания иногда упоминается при обсуждении проблемы бездомных или дезориентации, сопутствующей деменции. Тяга к путешествиям перестала считаться патологией и стала, напротив, чем-то желанным и привлекательным, пишет профессор английского языка и гендерных исследований в Университете штата Луизиана и автор книги «The Book of Minor Perverts» («Книга малых расстройств») Бенджамин Кахан.
Супруга Жан-Альбера Дада (он сумел сохранить брак после всех приступов своей болезни) умерла от туберкулеза. Его дочь, Маргерит-Габриэль, приютила местная семья садовников. Дада приезжал к ней между приступами болезни, пока, согласно его рассказам доктора Тиссье, кто-то ее не похитил. Вскоре после этого путешественника нашли мертвым в колодце, пишет Кейси.
При изучении биографии Дада Кейси ездила в Бордо, чтобы найти следы знаменитого дромомана и увидеть Францию его глазами. Когда она посетила церковь недалеко от госпиталя Сент-Андре, где проходили беседы Дада с Тиссье, она испытала потрясение. «Я не религиозна, но захотела отдать должное этому странному человеку, закончившему свою жизнь в колодце, — говорит писательница, — а также его любопытству к путешествиям и способности постоянно быть потерянным в этом мире — не важно, к лучшему это или к худшему».
Источник
Страсть к путешествиям: не увлечение, а болезнь
|
 |
В первый раз Игорь пропал из дома в возрасте семи лет. Через три дня его обнаружили на одном из вокзалов небольшого городка, расположенного примерно в двух сотнях километров от столицы. Родители были в шоке. Семья вполне благополучная, дружная, никаких склок, скандалов, — в общем, ничего такого, что могло бы толкнуть ребенка на такой отчаянный шаг, как побег. Впрочем, и сам виновник переполоха толком объяснить, зачем он подался в бега, не мог. Лишь сказал, что внезапно почувствовал потребность куда-то ехать. О своем путешествии Игорь мало что помнил. Непонятно почему, но к врачам Игоря родители не повели: возможно, побоялись, что медики найдут какое-либо психическое отклонение и ребенка поставят на учет в психоневрологический диспансер. А может, просто понадеялись, что подобное больше не повторится.
Действительно, несколько лет все шло хорошо: Игорь нормально учился, дружил со сверстниками, посещал какие-то кружки… То есть был, как все. Однако, когда ему исполнилось пятнадцать лет, он опять внезапно исчез. Пошел в школу и… оказался в Сочи. Там его и задержали милиционеры, так как Игоря объявили во всесоюзный розыск. Можно себе только представить, что пережили его родители за те дни, когда о судьбе их сына ничего не было известно. Игорь опять не мог вразумительно объяснить причину своего поступка: мол, вышел из дома, а потом его куда-то «потянуло». Оказался на вокзале, сел в поезд. Дальнейшее помнит смутно. В этот раз родители все-таки повели подростка к врачам. После тщательного обследования Игорю поставили диагноз – дромомания (от греческого dromos – бег, путь и мания), то есть непреодолимое влечение к скитаниям, перемене мест.
Несмотря на то, что болезнь эта не слишком распространенная, однако с незапамятных времен были известны люди, которые вдруг по необъяснимым причинам исчезали из своего дома, а затем неведомым для себя образом оказывались далеко от него, в другом городе или даже стране. Причем из их сознания зачастую выпадал временной период от нескольких дней до нескольких месяцев, как раз когда они находились в пути. Эти происшествия раньше было принято считать кознями дьявола, а самих «одержимых» преследовала инквизиция. Позже на дромоманов обратили внимание психиатры, однако далеко вперед в познании механизмов возникновения болезни и ее течения особенно не продвинулись. Впрочем, большинство специалистов считает, что это расстройство развивается в сочетании с другими нарушениями, как последствие ушибов головы, сотрясений и заболеваний головного мозга. Чаще всего дромомания выступает как отражение шизофрении, эпилепсии, истерии и других расстройств. Причем расположены к этому заболеванию в основном мужчины Устранить недуг (наряду с прочими симптомами) возможно лишь при специальном лечении. Сами больные обычно говорят, что на них внезапно «накатывает» и они срываются с места и едут или идут, сами не зная, куда и зачем. Бороться с болезнью самостоятельно практически невозможно. Профессор А.В. Снежневский пишет: «Первоначально, как при всяком влечении, больной пытается подавить это возникающее стремление, но оно становится все более и более доминирующим, непреодолимым, и, наконец, достигает такой степени, что больной, страдающий им, не думая о борьбе, стремится к реализации влечения, часто, даже во время работы он бросает ее и отправляется на ближайший вокзал, пристань, нередко без копейки денег, никого не предупредив, садится на поезд, пароход и едет, куда глаза глядят. Эта поездка продолжается обычно несколько дней. Больной в это время плохо питается, бедствует, но, тем не менее, едет, меняет места. А затем все это проходит, наступает состояние облегчения, душевного расслабления. Такого рода больные полуголодные, грязные, измученные возвращаются по месту жительства милицией или сами с трудом добираются обратно. Наступает, иногда очень недолгий, светлый промежуток, а затем, через некоторое время, все повторяется».
Игорь, о котором говорилось выше, несмотря на то, что подолгу лечился, не утратил эту болезненную страсть к перемене мест и с возрастом. Уже будучи взрослым женатым человеком, он раза три в год ни с того ни с сего срывался с места и пропадал. Возвращается примерно недели через две-три грязным и оборванным. Супруга его, понятно, очень страдала, но сделать ничего не могла, так же как не могли ничего сделать и врачи. И еще обидно то, что человек во время своего приступа может объехать полстраны, но при этом ничего не увидеть и не запомнить.
Кстати, нередко дромоманию приписывают детям-бродягам и бомжам. Действительно среди несовершеннолетних «путешественников» есть дети, одержимые болезненной тягой к бродяжничеству. Однако в большинстве случаев причины здесь не медицинские, а социальные. Ребенок бежит от своих собственных проблем или проблем семейных. Многих привлекает то, что за порогом дома им легко доступны наркотики и алкоголь. Что же касается взрослых бродяг, навсегда покинувших свои дома, то, по мнению психиатров, дромомания имеет место быть лишь в 3-4% случаев (вне зависимости от страны, региона, национальности и пр.). Это мнение полностью подтверждается данными Санкт-Петербургского отделения Международной гуманитарной организации «Врачи без границ». По данным их исследования 3,8% бездомных оставили свое жилье по личному выбору, и лишь 0,2% утратили жилье в связи с психическими проблемами.
А можно ли назвать дромоманами профессиональных путешественников? Они ведь тоже не могут подолгу находиться на одном месте, их тоже влечет ветер странствий. Однако, в отличие от больных людей, они пускаются в путь вполне осознанно, не спонтанно, заранее продумывают маршрут и т.п. И главное – все путешествия они прекрасно помнят. И все-таки, вполне вероятно, что легкая форма этого психического расстройства у них есть. Трудно представить, чтобы человек, добровольно отказавшись от всех благ цивилизации, пустился в опасное и непредсказуемое, порой, путешествие.
Источник
