Приход к власти М.С. Горбачева. Стратегия ускорения социально-экономического развития страны
В марте 1985 г. на пленуме ЦК КПСС Генеральным секретарем ЦК КПСС был избран М.С. Горбачев, до этого работавший секретарем ЦК и курировавший кадры. В том, что второй человек в партии стал Генеральным секретарем, ничего необычного не было. Удивляло то, что «олигархия[127] кремлевских старцев» допустила на самый верх относительно молодого политика, которому было всего 55 лет. М.С. Горбачев представлял поколение партийных работников новой волны. Он прошел все основные этапы комсомольско-партийной лестницы, имел определенный авторитет в партии. В отсутствии больного Ю.В. Андропова он вел заседания Секретариата ЦК. Однако народно-хозяйственными проблемами в масштабах страны Михаил Сергеевич не занимался, за исключением разработки Продовольственной программы. Отсутствие хозяйственного опыта компенсировалось неплохим образованием — юридический факультет МГУ, широкой эрудицией, честолюбием. Административно-командная система всегда нуждалась в определенном самообновлении, освежении одряхлевших структур. А именно такой структурой уже продолжительное время являлась сама вершина пирамиды власти. Должен был сработать инстинкт самосохранения. М.С. Горбачева востребовала сама ситуация, призвав облагородить внешний облик и оживить склеротические механизмы системы.
Развитие советского общества на рубеже 70-60-х гг. характеризовалось отсутствием необходимой динамики развития, нарастанием застойных и даже кризисных явлений во всех сферах жизни. Это диктовало настоятельную необходимость радикальных перемен в политике, экономике, социальной и духовной сферах.
С начала 70-х гг. пятилетние планы в СССР по большинству показателей не выполнялись. Темпы прироста национального дохода за последние три пятилетки уменьшились более чем вдвое. Если в течение восьмой пятилетки (1966-1970 гг.) среднегодовые цифры по этому показателю составляли 7,2%, то в одиннадцатой (1981-1985 гг.) — только 3,1%. Темпы прироста продукции промышленности достигали в восьмой пятилетке 8,5%, а в одиннадцатой — 3,7%. По капитальным вложениям соответственно — 7,3% и 3,7%., а по валовой продукции сельского хозяйства — 3,9% и 1,1%. Среднегодовые темпы роста производительности труда уменьшились более чем вдвое — с 6,8% (восьмая пятилетка) до 3,1% (одиннадцатая). В целом темпы прироста валового национального продукта составили в 1976-1985 гг. в среднем 2% в год. В одиннадцатой пятилетке темпы роста по этому показателю были самыми низкими по сравнению с предыдущими пятилетками. В 1984 г. валовой национальный продукт увеличился менее чем на 1,5% (1966-1970 гг. — 5,3% в год), что составляло 55% аналогичного показателя в США.
Советскую экономику все больше захлестывал «вал», причем продукция чаще всего не отвечала требованиям качества. Хронически не хватало рабочей силы, а продолжавшаяся милитаризация поглощала лучшие материальные и интеллектуальные ресурсы. В торговой структуре экспорта преобладало сырье. При этом 3/4 объема нашей торговли занимала продукция добывающих отраслей: топливо — 49%, золото — 18%, лес — 4%, алмазы — 2%. К середине 80-х гг. Две трети советского экспорта в западные страны составляла нефть.
Все это серьезно затронуло и социальную сферу. Среднегодовые темпы роста доходов на душу населения уменьшились почти втрое: с 5,9% (восьмая пятилетка) до 2,1% (одиннадцатая); по розничному товарообороту государственной и кооперативной торговли соответственно с 8,2% до 3,1%; по объему реализации бытовых услуг населению с 16,3% до 5,8%. Зато неизмеримо возросло поступление налога от продажи алкогольных напитков: с 67 млрд. руб. в 1970 г. до 170 млрд. руб. в 1985 г.
Ознакомившись с реальным положением дел в стране, М.С. Горбачев увидел мрачное будущее. Замедлившиеся в последнее десятилетие экономические темпы развития, неэффективность промышленности и сельского хозяйства, острая нехватка товаров народного потребления, социальная апатия и алкоголизация населения, технологическое отставание — все это говорило об утрате СССР позиций великой державы. Если еще учесть внешнеполитическую изоляцию СССР после ввода советских войск в Афганистан в 1978 г., то было очевидно, что необходимы крупномасштабные и эффективные реформы. Однако при существовавшей в СССР политической системе какие-либо перемены были возможны только по инициативе «сверху» и только в результате кадровых перемен «наверху».
На протяжении последних лет принимались все новые и новые решения, произносились многочисленные речи, раздавались награды за успехи. При этом в общественной сфере не было никаких видимых изменений, что порождало мнение: «движение идет, но не в том направлении, что-то делается, но не так, как надо». К середине 80-х гг. все слои общества желали перемен и жили надеждой. «Наверху» определенные группы партработников и государственных чиновников также хотели перемен. Они верили, что динамичные действия нового руководства партии оживят экономику, укрепят систему, а в конечном итоге упрочат власть. Именно эти надежды чутко уловил новый Генеральный секретарь ЦК КПСС.
М.С. Горбачев пришел к власти без реальной программы реформ. Положение в стране требовало настоящей «встряски», но, являясь аппаратным выдвиженцем, М.С. Горбачев был заложником административно-командной системы и социалистической идеологии. Объективно требовалось изменение самой системы, которая окостенела, полностью исчерпала свой потенциал и была обречена на длительную стагнацию. М.С. Горбачев являлся продуктом этой системы и в лучшем случае мог позволить реформы, направленные на улучшение ее функционирования. Правда, обстоятельства требовали от него не частичных исправлений в плохо работающем государственном механизме, а коренного изменения условий производства и методов управления экономикой.
В условиях всевластия КПСС в стране отсутствовала политическая сила, способная выразить общенародные интересы. Партия как система, охватывающая миллионы людей, никакого политического курса выработать не могла, поэтому задача по реформированию страны ложилась на группу высших иерархов КПСС при помощи аппарата. Сутью же политики партийного аппарата всегда была одна проблема — сохранение и укрепление власти. Рядовым членам партии отводилась роль статистов, дисциплинированных исполнителей воли, идущей «сверху». По традиции всякие перемены в обществе связывались с КПСС, благословлялись от ее имени. Это наглядно проявлялось, когда лидер партии вещал от ее имени, не подумав с ней посоветоваться. В таких условиях и появился лозунг: «КПСС — инициатор перестройки!».
Реальная активная деятельность нового лидера партии началась с Апрельского (1985 г.) пленума ЦК КПСС. Правда, решения того партийного форума не содержали ничего революционного, выходящего за рамки прежних подходов советских руководителей к реформированию экономики. Отличительной чертой было лишь то, что М.С. Горбачев честно признался в ее кризисном состоянии. Однако причины этого новый Генеральный секретарь видел лишь в слабой дееспособности и нерешительности прежнего политического руководства СССР, его нежелании идти на риск крупномасштабных экономических реформ.
На пленуме М.С. Горбачев изложил систему мер, которые, по его мнению, должны были обеспечить ускорение экономического развития страны: интенсификация экономики, ускорение научно-технического прогресса, перестройка управления и планирования, изменение структурной и инвестиционной политики, повышение организованности и дисциплины. Несколько позже к этим мерам был добавлен тезис о необходимости активизировать «человеческий фактор», усилить внимание к социальной сфере. Так появилась концепция ускорения социально-экономического развития СССР.
Идеологическим стержнем первого этапа горбачевских реформ являлась своего рода «презумпция невиновности»[128] социализма. М.С. Горбачев доказывал, что проблема заключалась не в его недостатках, а в том, что потенциальные возможности социализма использовались недостаточно. Определяя задачи концепции ускорения на Апрельском (1985 г.) пленуме ЦК КПСС, он говорил о необходимости в кратчайшие сроки вывести советскую экономику на новый уровень, то есть догнать передовые индустриальные державы. Особенностью первого этапа модернизации было то, что достичь экономического уровня Запада предполагалось на собственно социалистической основе, то есть без какого-либо заимствования экономических и политических моделей западной цивилизации. Стратегический подход М.С. Горбачева в ретроспективном[129] рассмотрении предстает как синдром хрущевского мышления.
Стратегия ускорения предполагала опережающее (в 1,7 раза) развитие машиностроения по отношению ко всей промышленности и достижение его мирового уровня уже к началу 90-х гг. Однако ни в одном из партийных документов не говорилось, что для достижения цели за пять лет в важнейшей отрасли необходимо было, чтобы производство оборудования для самого машиностроения развивалось в сравнении с ним еще быстрее. Советской экономике это было совершенно не под силу. Предпринятые массированные денежные, в том числе и валютные, вливания в машиностроение не дали эффекта ни через год, ни через два после провозглашения его развития приоритетным.
Первые попытки оживить экономику носили чисто административный характер. М.С Горбачев встал на проторенный Н.С. Хрущевым путь. Антиалкогольная кампания, постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О дальнейшем совершенствовании управления агропромышленным комплексом», программа «Жилье-2000», «Комплексная программа развития производства товаров народного потребления и сферы услуг на 1986-2000 гг.» явились порождением административно-командной системы. Уверенность М.С. Горбачева в реальности осуществления этих программ зиждилась на традиционных представлениях о руководящей и направляющей роли партии, силе директив, партийных установок и твердой исполнительной дисциплины.
Искреннюю веру в силу директив и постановлений наглядно продемонстрировало постановление ЦК КПСС «О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма», которое было сформулировано в бескомпромиссных выражениях и воплощалось в жизнь с поразительной целеустремленностью. Объявив пьянство одной из главных причин низкого состояния производственной дисциплины, ЦК КПСС потребовал применения в отношении пьяниц всех возможных законодательных мер, в том числе лишения премий, вознаграждений по итогам работы за год, путевок в дома отдыха и санатории и т.д. Предполагалось ежегодно сокращать производство и реализацию водки и ликероводочных изделий на 10% с тем, чтобы за пять лет уменьшить их выпуск вдвое. Выпуск плодово-ягодных изделий намечалось прекратить в 1988 г. На деле антиалкогольная кампания проводилась еще более высокими темпами. В течение 1985-1986 гг. производство алкогольных напитков сократилось вдвое. Эффект от этой кампании был прямо противоположным — население достаточно быстро освоило самодельное производство алкоголя, а казна в течение трех лет недополучила 37 млрд. руб.
В целях быстрейшей реализации намеченных мер, М.С. Горбачев, помня о том, что при социализме «кадры решают все», предпринял попытку омолодить одряхлевший, инертный и в значительной степени коррумпированный аппарат. В 1986-1987 гг. на местах проходил интенсивный процесс ротации партийных кадров. На первые роли выдвигались молодые, прогрессивно мыслящие партийные руководители, «всецело разделяющие концепцию ускорения социально-экономического развития».
Кадровая политика М.С. Горбачева была направлена на борьбу с коррупцией и «перерожденчеством» в партийно-государственной элите, на замену откровенно бездеятельных и неспособных руководителей более компетентными. К началу 1987 г. было заменено 70% членов Политбюро, 60% секретарей областных парторганизаций, 40% членов ЦК КПСС брежневского набора.
Курс, провозглашенный в апреле 1985 г., был подкреплен и развит на очередном ХХVII съезде КПСС, который состоялся в 1986 г. и по традиции определил задачи советского общества на последующие пять лет. Поддержанный съездом «Закон о трудовых коллективах» провозгласил создание на всех предприятиях советов трудовых коллективов с весьма широкими полномочиями, включающими выборы руководящих работников, регулирование заработной платы в целях ликвидации уравниловки и соблюдения социальной справедливости в оплате труда и даже определение цены выпускаемой продукции. По традиционным советским меркам закон звучал непривычно, но в контексте марксистско-ленинской идеологии выглядел вполне ортодоксально. Марксизм-ленинизм всегда рассматривал классовое сознание трудящихся как подчиненное коллективистским и никогда эгоистическим интересам. Предполагалось, что расширение «непосредственной демократии» на производстве резко повысит «социалистическую взаимопомощь и требовательность», «ответственность за выполнение обязанностей перед обществом». Однако на практике вскоре выяснилось, что трудовые коллективы обнаружили склонность к «коллективному эгоизму», выбирая угодных и покладистых руководителей, стремясь любыми средствами повысить цену выпускаемой продукции и зарплату.
ХХVII съезд КПСС поставил перед обществом достаточно обширные планы: удвоить экономический потенциал СССР к 2000 году, в 2,5 раза в тот же срок повысить производительность труда, обеспечить каждой семье отдельную квартиру или дом. Съезд подверг критике за утопизм хрущевскую партийную программу построения коммунизма. Однако ее новая редакция, одобренная на съезде, была выдержана в том же духе, но уже без конкретных сроков.
В отсутствие радикальных политических и экономических реформ реализация этих решений была нереальной. Бюджет страны, лишенный поступлений вследствие антиалкогольной кампании, повышения окладов ряду категорий населения и финансирования новых дорогих программ просто не выдержал. К началу 1987 г. объективные экономические показатели констатировали сложное финансовое положение страны — бюджетный дефицит приблизился к 20 млрд. руб. Вместо ускорения социально-экономического развития страна выступила в острый финансовый кризис, который сопровождался драматическими экономическими последствиями.
Источник
Стратегия «ускорения социально-экономического развития» и ее правил.
УСКОРЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ СТРАНЫ — стратегический курс партии, нацеленный на качественное преобразование всех сторон жизни советского общества.
Программа ускорения социально-экономического развития страны, выдвинутая апрельским (1985 г.) Пленумом ЦК КПСС, получила развернутое обоснование в решениях XXVII съезда партии, январского (1987 г.) Пленума ЦК КПСС. Курс на ускорение социально-экономического развития страны предполагает глубокие преобразования в экономике, проведение активной социальной политики, последовательное утверждение принципа социальной справедливости, совершенствование общественных отношений, обновление форм и методов работы политических и идеологических институтов, углубление социалистической демократии, решительное преодоление инерции, застойности и консерватизма. В экономической области ускорение означает прежде всего решительное преодоление негативных тенденций, проявившихся в 70—80-е годы, и повышение темпов роста.
В двенадцатой пятилетке намечено повысить темпы прироста производительности труда до 23 % по сравнению с 16,5 % в одиннадцатой пятилетке. Прирост национального дохода составит 22,1 %, реальных доходов на душу населения 14 % по сравнению соответственно с 16,5 и 11 %. Сущность ускорения состоит в достижении нового качества экономического роста, т. е. на основе всемерной интенсификации производства, научно-технического прогресса, структурной перестройки экономики, эффективных форм управления, организации и стимулирования труда.
К 2000 г. намечено добиться удвоения национального дохода страны без увеличения численности работников материального производства и при снижении его металлоемкости в 2 раза и энергоемкости не менее чем в 1,4 раза. К середине этого периода предстоит стабилизировать фондоемкость продукции, а затем и снизить ее. В условиях интенсификации общественного производстза и последовательного осуществления политики ресурсосбережения ускорение социально-экономического развития предполагает ориентацию на повышение конечных народнохозяйственных результатов, улучшение качества продукции, выпуск принципиально новой, более производительной техники, быстрый рост эффективности общественного труда. Важные показатели ускорения — сокращение сроков обновления основных производственных фондов, ассортимента выпускаемой продукции, коренное повышение ее технического уровня и качества.
Для ускорения социально-экономического развития страны приводятся в действие две группы резервов и источников. К первой из них относятся лучшее использование имеющегося производственного потенциала и наличных трудовых ресурсов, решительная борьба с потерями сырья и рабочего времени, наведение порядка, укрепление организованности и дисциплины. Мобилизация этих резервов не требует, как правило, значительных затрат и дает сравнительно быстрые результаты. В долговременной перспективе ускорение требует использования глубинных резервов экономического роста, решающая роль среди которых принадлежит научно-техническому прогрессу.
Предстоит осуществить кардинальное преобразование производительных сил, опирающееся на овладение новейшими достижениями научно-технической революции. Первостепенное значение при этом имеет быстрое обновление производственного аппарата путем широкого внедрения передовой техники, наиболее прогрессивных технологических процессов и гибких производств, позволяющих оперативно перестраиваться на выпуск новой продукции и дающих наибольший экономический и социальный эффект. Ускорение социально-экономического развития страны зависит также от дальнейшего совершенствования всей системы производственных отношений, перестройки ферм и методов хозяйствования, внедрения эффективных форм материальной заинтересованности и ответственности. Особое внимание уделяется демократизации всей общественной жизни, развитию социальной активности масс, воспитанию хозяйского отношения к труду и его результатам (см. также Темпы экономического развития, Экономическая политика КПСС).
Политическая реформа 1988 г.: замысел м результаты.
Вскоре после начала перестроечных изменений стало ясно, что меры принимаемые руководством партии и страны, недостаточны. Ими нельзя заставить работать изжившую себя систему. Было принято решение пойти на серьезные изменения в политическом строе страны. На пленуме ЦК КПСС в январе 1987 г. были поставлены задачи «дальнейшей демократизации советского общества», «совершенствования советской избирательной системы», выборов руководителей разных рангов на альтернативной основе. Отмечалась также необходимость «разработки правовых актов, гарантирующих гласность», выдвижения на руководящую работу беспартийных. Борьба за политическую реформу, методы ее проведения развернулась на XIX Всесоюзной партийной конференции, летом 1988 г. К этому времени активизировались противники перестройки. Тем не менее, подавляющее большинство делегатов было вынуждено признать кризисное состояние страны, необходимость проведения дальнейших реформ. Сказались также отсутствие у партийцев самостоятельного мышления, привычка повиноваться высшему руководству, которое в это время было нацелено на преобразования.
1 декабря 1988 г. Верховный Совет СССР принял два закона: «Об изменениях и дополнениях Конституции (Основного закона) СССР» и «О выборе народных депутатов СССР».
Заседания съезда должны были проводиться один раз в год. На нем избирался Верховный Совет СССР как постоянно действующий законодательный, распорядительный и контрольный орган. Верховный Совет состоял из двух палат: Совета Союза и Совета Национальностей. Они были равны по своему численному составу и равноправны. Съезд народных депутатов ежегодно должен был обновлять пятую часть Верховного Совета.
Второй закон определял порядок выборов народных депутатов СССР. Новые законы имели целый ряд серьезных недостатков. Противоречило принципам демократии избрание одной трети народных депутатов от общественных организаций. Этим нарушалось положение: «один избиратель — один голос». Теперь руководители и активисты общественных организаций могли иметь несколько голосов на выборах, то есть проголосовать как граждане-избиратели, а также как члены общественных организаций и творческих союзов. Депутаты оказывались в неравном положении: одни прошли всенародные выборы в упорной борьбе со своими соперниками, другие получили мандат депутата от тех или иных организаций. Например, «красная сотня» — 100 депутатов от КПСС — была избрана на пленуме ЦК партии в январе 1989 г.
Большое количество депутатов, два органа — Съезд и Верховный Совет-все это делало структуру высших органов государственной власти громоздкой, неуклюжей и, в конечном счете, неэффективной. Подобная структура была создана специально, с тем, чтобы руководству легче было манипулировать депутатами, чтобы при необходимости блокировать деятельность демократически настроенных депутатов, прежде всего голосами тех, кто получил мандаты от общественных организаций.
Несмотря на недостатки новых законов, положенная ими политическая реформа явилась значительным шагом вперед на пути к освобождению советского народа от тоталитаризма, пут однопартийной системы, от формальных выборов без выбора, в которых участвовал один кандидат, предложенный коммунистической партией.
Новое полит мышление»
С приходом к власти и марте 1985 г. М. С. Горбачев, отдавая дань традиции, подтвердил прежние подходы СССР во внешней политике. Однако вскоре не просто наметились коррективы внешнеполитического курса, но и оформилась его новая философско-политическяя концепция, получившая название «новое политическое мышление».
Основные ее положения предусматривали:
— отказ от фундаментального вывода о расколе совремеп ного мира на две противоположные общественно-политические системы (социалистическую и капиталистическую);
— признание мира целостным и неделимым;
— провозглашение невозможности решения международных проблем силовыми методами;
— объявление в качестве универсального способа решения международных вопросов не баланса сил двух систем, а баланса их интересов;
— отказ от принципа пролетарского (социалистического) интернационализма и признание приоритета общечеловеческих ценностей над классовыми, национальными, идеологическими, религиозными и иными.
Смена внешнеполитического курса советского руководства началась со смены главы внешнеполитического ведомства. Министром был назначен бывший первый секретарь ЦК Компартии Грузии Э.А. Шеварднадзе. Последовало значительное обновление руководства МИДа.
Были определены три основных направления внешней политики: нормализация отношений Восток — Запад через разоружение, разблокирование региональных конфликтов, установление тесных экономических и взаимовыгодных политических контактов с различными странами без предпочтения странам социалистического лагеря. Реализация этого курса привела как к безусловным успехам, так и к крупнейшим провалам.
В 1989 г. начался вывод советских войск из стран Восточной и Центральной Европы. Наряду с самим курсом на перестройку ослабление военного присутствия СССР в союзных странах вызвало активизацию антисоциалистических настроений. Начавшиеся в них процессы демократизации привели в конце 1989 — начале 1990 г. к «бархатным» революциям в Польше, ГДР, Чехословакии, Венгрии, Болгарии, Албании. В декабре 1989 г. вооруженным путем был свергнут президент Чаушеску в Румынии. В результате проведенного в 1990 г. референдума ГДР вошла в состав ФРГ. Произошла смена руководства в Монголии. Пришедшие к власти в этих странах силы выступили за радикальную и быструю смену модели общественного развития.Во внешней политике новые режимы в своем большинстве стали ориентироваться на Запад. Разрыв традиционных экономических и политических связей с Восточной Европой также больно ударил по советским интересам, осложнил и без того непростую внутреннюю ситуацию в СССР.
Весной 1991 г. состоялся официальный роспуск Совета экономической взаимопомощи и Организации Варшавского договора, завершивший распад социалистической системы. В декабре 1991 г. прекратил существование сам СССР.
За годы перестройки международная на-пряженность ослабла настолько, что во всем мире заговорили об окончании «холодной войны». В сознании людей как на Западе, так и на Востоке был в значительной степени размыт создававшийся десятками лет образ врага.
Впервые в истории началось не просто ограничение ядерных вооружений или их частичное сокращение, а ликвидация целых классов оружия массового поражения и освобождение Европы от обычных вооружений. Ослабло региональное противоборство СССР и США.
Вместе с тем наряду с безусловными позитивными переменами, происшедшими в мире, очевидно и другое — с окончанием «холодной войны», распадом СССР и крахом коммунистических режимов в Восточной Европе взорванной оказалась биполярная система международных отношений, на которой базировалась стабильность в мире.
Из «холодной войны» вышла лишь одна сверхдержава — США. Вторая распалась под влиянием внутренних и внешних факторов, в результате возникла опасность утечки современнейших военных технологий и вооружений в страны, от которых может исходить военная угроза.С распадом социалистического лагеря и отказом от поддержки традиционных союзников в «третьем мире» Россия оказалась в сложном положении.
Источник
