Все путешествие ибн фадлана

Путешествия Ибн-Фадлана

Путешествия Ибн-Фадлана

Как мы уже писали, Ибн-Фадлан Ахмед ибн-аль-’Аббас ибн-Рашид ибн-Хаммад — арабский путешественник и писатель первой половины X века. В 921–922 годах в качестве секретаря посольства аббасидского халифа ал-Муктадира он посетил Волжскую Булгарию: мусульманин хан Арслан возглавил тогда союз булгарских племен, живших в бассейне нижней Камы и Волги (примерно до реки Самары), и искал в арабах союзников против хазар. Разумеется, халиф рассчитывал получить от такого союза и большие торговые привилегии.

Ибн-Фадлан — один из немногих арабских путешественников, лично побывавших в Восточной Европе. В своем отчете «Рисале», написанном в виде путевых заметок, он оставил уникальные описания быта и политических отношений огузов, башкир, булгар, русов и хазар. Произведение пользовалось большой популярностью в арабо-персидском мире.

В 921 году в Багдад прибыло посольство из Волжской Булгарии. Правитель булгар стремился освободиться от власти Хазарского каганата и с этой целью просил халифа прислать мусульманских наставников и строителей мечетей, а также помочь ему соорудить военную крепость.

В феврале 921 года арабы начали готовиться к путешествию: приобрели двугорбых верблюдов и «дорожные мешки из верблюжьих кож для переправы через реки». Ответное арабское посольство, возглавляемое Сусаном ар-Раси, вышло из Багдада 21 июня (11 Сафара 309 г. хиджры) и отправилось в обход хазарских земель: не через Кавказ, а через Среднюю Азию: Бухару и Хорезм, через Иранское нагорье, низовья рек Теджен и Мургаб, спустилось по Амударье в Хорезм и зимовало в Джурджане.

Итак, 4 марта огромный караван — 5000 человек, включая конвой, 3000 лошадей (верблюдов не считали) — вышел в путь на северо-запад. «Мы устремились в страну тюрок и никто нам не встречался в пустыне без единой горы [плато Устюрт]. Так мы ехали по ней 10 дней и встретили бедствия, трудности, сильный холод и беспрерывные метели [19 марта] мы прибыли к большой горе с множеством камней. Когда мы пересекли гору, мы выехали к племени тюрок, известных под названием гузов». Ибн-Фадлан дал унизительную характеристику огузам, как, впрочем, и другим язычникам, которых он встретил позднее. Но в то же время он отмечает, что огузы «не знают блуда», ибо он карается у них жестокой казнью.

Перезимовав в Хорезме, посольство двигалось по суше и достигло Булгарии 12 мая 922 года (12 мухаррама 310 года хиджры).

Путь через Прикаспийскую низменность и по Заволжью Ибн-Фадлан описал скупо — в основном перечислил речные переправы после спуска с плато Устюрта. Посольство пересекло реку Яганды (Шагай), стекающую с южного отрога Мугоджар, и переправилось через Джам (Эмба) в дорожных мешках, переоборудованных в кожаные челны, в которых помещались шесть человек. Лошадей и верблюдов перегоняли вплавь. Затем форсировали Джахыш (Сагиз), Узил (Уил), ряд других рек и остановились у озера Шалкар. Следующая остановка была у реки Джайх (Яик). «Это самая большая река, которую мы видели и с самым сильным течением». Переправившись через Чаган (правый приток Яика), посольство попало «в страну народа башгирд» (башкиры). Ибн-Фадлан обзывает их «худшими из тюрок, более других посягающими на жизнь». Поэтому, вступив на их землю, арабы высылали вперед вооруженный конный отряд. Путь пересекали левые притоки Волги: верховья Большого Иргиза, низовья Самары (и ее притока Кинель) и Сока, низовья Большого Черемшана. Можно объяснить выбор такого маршрута тем, что путешественники избегали затопленного весной левого низкого берега Волги и держались подальше от реки. Но, возможно, они сознательно обходили стороной город Итиль — столицу Хазарии, от которой хотел отложиться хан Арслан.

Кроме тюркских кочевых народов арабы встретили на Волге купцов от русов. Хазарию Ибн-Фадлан, по-видимому, не посещал, но включил рассказ о ней в свой отчет. Финальная часть «Записки» не сохранилась, поэтому об обратном маршруте миссии и о ее реальных политических результатах ничего не известно.

Однако из свидетельства Якута ар-Руми следует, что Ибн-Фадлан довел рассказ до возвращения в Багдад. Также известно, что огузы не обратились в ислам, а булгары не приняли багдадские мусульманские обычаи, сохранив среднеазиатские, из чего можно сделать вывод, что посольство не достигло целей, по крайней мере с точки зрения халифа.

Хоть и говорится, что рукописи не горят, но первоначальный текст книги Ибн-Фадлана утерян. До нас дошли фрагменты в «Географическом словаре» арабского энциклопедиста XIII века Якута ар-Руми. Единственный известный список «Рисале» был обнаружен востоковедом Ахмет-Заки Валидовым в 1923 году в библиотеке при гробнице имама Али ибн-Риза в Мешхеде (Иран). Рукопись XIII века наряду с другими произведениями содержит и текст «Записки». Но конец рукописи отсутствует. Также произведение Ибн-Фадлана цитировали два иранских автора: Ахмед Туси (вторая половина XII века) и Амин Рази (конец XV века).

Уже с самого своего открытия, в первых десятилетиях XIX века, замечательные рассказы Ахмеда Ибн-Фадлана о царстве булгар на Волге играли выдающуюся роль в решении основных проблем этногенеза и истории культуры русов, булгар, хазар и других народов Восточной Европы. Этими рассказами пользовались авторы специальных исследований, общих обзоров и популярной литературы.

Интерес к ней не ослабевает и в наше время. «Ибн-Фадлан, — пишет академик Б. Д. Греков, — интересен тем, что лично посетил Болгарию в 922 году, имел возможность наблюдать жизнь болгар в различных ее общественных слоях и в различных проявлениях. Его сообщения при этих условиях приобретают исключительный интерес». А. Ю. Якубовский также подчеркивает, что Ибн-Фадлан — «самый надежный источник X века о Поволжье», что его записки «являются продуктом внимательного наблюдения над повседневной жизнью болгар».

Однако были и другие мнения. Первым автором, высказавшим сомнения относительно сообщений Ибн-Фадлана, был не кто иной, как знаменитый компилятор XIII века Якут ар-Руми, тот самый, что сохранил в своем «Географическом словаре» весьма важные выписки из Ибн-Фадлана.

Побывав через триста лет после Ибн-Фадлана в Хорезме, Якут указывает на будто бы имеющиеся у Ибн-Фадлана ошибки или прямо обвиняет его во лжи: «Говорит презренный раб Божий (т. е. Якут): Это ложь с его стороны».

В начале XX века известный археолог А. Спицын выступил со статьей «О степени достоверности «Записки» Ибн-Фадлана». В ней он отрицал значение Ибн-Фадлана как исторического источника и даже самую его поездку. А. Спицын утверждал, что Ибн-Фадлан писал понаслышке, что в его сочинении масса несообразностей, искажений, умолчаний, что в нем вообще «нет ничего, что не возбуждало бы сомнений».

Правда, статья А. Спицына сразу же встретила весьма решительную отповедь со стороны других, не менее известных историков, но все же сомнения исчезли не у всех. Так, рижский востоковед Ф. Вестберг еще в 1908 году считал мнение А. Спицына о том, что Ибн-Фадлан рассказывал со слов посла Сусана, «весьма остроумным» и полагал, что сам Сусан получил свои сведения главным образом от портного царя булгар.

Но высшей точки это «гиперкритическое», отрицательное отношение к Ибн-Фадлану достигло у Мар кварта в его работе 1924 года, посвященной разбору отрывков из сочинения Мухаммеда аль-Ауфи. Говоря здесь подробно об Ибн-Фадлане, Маркварт доказывает его несостоятельность со всех точек зрения, обвиняет его в «бесстыдной мистификации», утверждая, что Ибн-Фадлан «выдал» сам себя и показал, что он никогда не был на берегах Волги, что он не только не является правдивым рассказчиком, но должен быть отнесен «к числу беллетристов».

Правда, основной тезис этих авторов, твердивших, что Ибн-Фадлан вообще не бывал на берегах Волги, был опровергнут позднейшими открытиями, но что касается деталей, то многое оставалось под сомнением.

Точно так же ссылка В. Розена на то, что Якут не учитывал прошедших после Ибн-Фадлана трех столетий, не разрешает всех недоумений Якута, например, о стоимости дров в Хорезме, о значении названия «Хорезм» и т. д.

Поворотным моментом в этом отношении явилась находка в Мешхеде списка подлинного сочинения Ибн-Фадлана. Его фотокопия, в свое время переданная в дар Академии наук СССР, настолько хороша, что фиксирует мельчайшие детали и в основном вполне заменяет подлинник. С этого же времени стало возможным детальное изучение сочинения Ибн-Фадлана. Сегодня драматический вопрос о том, был Ибн-Фадлан на берегах Волги и прилегающих территориях, видел ли русов, фактически решен.

Читайте также

Путешествия

Путешествия Имеющее исключительно религиозные цели паломничество следует рассматривать отдельно от других видов путешествий. За время интересующего нас периода между 1099 и 1147 гг., когда Иерусалим стал частью латинского Иерусалимского королевства, паломники хлынули в

Перемещения и путешествия

Перемещения и путешествия Путешествие – вот главная и наиболее осуществимая мечта в обществе, еще не ставшем до конца оседлым. На самом деле не стоит думать, что жители XII века были привязаны к своим феодам, замкам или деревням. Напротив, все постоянно перемещались. В

Виртуальные путешествия

Виртуальные путешествия При Сасанидах зороастризм становится государственной религией; разрабатываются зороастрийская догматика, обрядность и ритуалы. Характерной особенностью сасанидского зороастризма является проявление нетерпимости к иноверцам.Большую роль в

Путешествия и паломничества

Путешествия и паломничества Двадцать второго июля 1871 года в Японии были отменены подорожные грамоты (цуко тэгата), разрешающие частным лицам перемещение по стране. До этой знаменательной даты простой человек мог отправиться куда-либо, только имея на то официальное

ПУТЕШЕСТВИЯ

ПУТЕШЕСТВИЯ К началу эпохи Просвещения на карты были нанесены общие очертания Америки и Африки. Однако освоение их внутренних пространств только начиналось. Европейцы еще почти не представляли себе Австралию, Океанию, а также загадочное «южное море».

Глава 2 ЧИТАЯ ИБН ФАДЛАНА

Глава 2 ЧИТАЯ ИБН ФАДЛАНА ПРОЛОГ: В БАГДАДЕ ВСЕ СПОКОЙНО Во имя Аллаха милостивого, милосердного. Веди нас по дороге прямой, по дороге тех, которых Ты облагодетельствовал, не тех, которые находятся под гневом, и не заблудших. Коран. Из суры 1 «Открывающей Книгу» Халиф

О славянах ибн Фадлана

О славянах ибн Фадлана — Хоттабыч, почему ибн Фадлан звал булгар славянами?Из сигаретного дыма неспешно сублимируется недовольное лицо джинна, и откуда-то из ниоткуда раздается его скрипучий голос:— О, склеротичнейший из Волек, я уже говорил тебе, что нет такого народа

Путешествия

Путешествия Завершением образования наследника престола стали его поездки по России и за границу. Путешествие продолжалось с 1 мая по 12 декабря 1837 года. За время путешествия Александр написал отцу 35 писем. В этих письмах много впечатлений и размышлений об истории России,

Глава 2 Читая ибн Фадлана

Глава 2 Читая ибн Фадлана Пролог: в Багдаде все спокойно Во имя Аллаха милостивого, милосердного. Веди нас по дороге прямой, по дороге тех, которых Ты облагодетельствовал, не тех, которые находятся под гневом, и не заблудших. Коран. Из суры 1 «Открывающей Книгу». Халиф

О славянах ибн Фадлана

О славянах ибн Фадлана – Хоттабыч, почему ибн Фадлан звал булгар славянами?Из сигаретного дыма неспешно сублимируется недовольное лицо джинна, и откуда-то из ниоткуда раздается его скрипучий голос:– О, склеротичнейший из Волек, я уже говорил тебе, что нет такого народа

Путешествия

Путешествия В 1923 году он отправился в путешествие по Алжиру и Марокко. Средством передвижения был выбран автомобиль «мерседес-бенц», который Маннергейм приобрел в Швейцарии. В поездку генерал взял только своего шофера, швейцарца Мишеля Гейара. Маннергейм тщательно

Путешествия

Путешествия Завершением образования наследника престола стали его поездки по России и за границу. Путешествие продолжалось с 1 мая по 12 декабря 1837 года. За время путешествия Александр написал отцу 35 писем. В этих письмах много впечатлений и размышлений об истории России,

Источник

Ахмед Ибн-Фадлан и его великое путешествие

Что такое научные путешествия? Как выяснилось, этого не знает никто — традиция научных путешествий оказалась прерванной, и вкус к странствиям с познавательной целью был утрачен. Атмосфера последних десятилетий не располагала к такого рода занятиям. Поэтому организацией экспедиций по изучению, например, древних трансконтинентальных караванных путей не занимался никто. Идея единства мирового сообщества и неизбежности взаимовлияний не была популярна. А в обычной, нормальной действительности идея путешествий стара как мир. Люди путешествовали в поисках новых земель или торговых путей, их гнала жажда обогащения или приключений, поиск учителей и священных книг, бегство от виселицы и долгов — какие только причины не влекли людей в неведомые дали! Истории известна традиция священных путешествий — это странствия паломников к святым местам. И наконец, были те, кто путешествовал ради познания мира. Их имена известны каждому школьнику. Венецианский купец Марко Поло, францисканский монах Плане Карпини, арабский путешественник X века Ахмед Ибн-Фадлан, преодолевший путь из Багдада до Волжской Булгарии. Правда, об Ибн-Фадлане известно значительно меньше, чем о первых двух.

Две загадки волнуют мое воображение, и обе связаны с путешествием арабского посольства к северным границам мира в 921 году. Их путь из Багдада шел по торговой дороге через Иранское нагорье, оазисы Хорасана (ныне территория Туркмении), Бухару, города Хорезма, безлюдное плато Устюрт, в междуречье Волги и Камы. Ибн-Фадлан был секретарем посольства и вел путевые записи. Его книга в поздней рукописи сохранилась до наших дней. Остается тайной, не было ли путешествие литературным вымыслом ученого-араба.

И вторая загадка — если посольство все же проделало столь долгий и опасный путь, что искали послы багдадского халифа, рискнувшие достичь «конца обитаемых земель»? Возможно, ответ заключен в дате начала путешествия — четверг, 21 июня 921 года. Это необычный день, по мнению астрологов. Согласно представлениям древних персов, унаследованных арабами, этот день летнего солнцестояния максимально благоприятен для начала путешествий в северные страны с целью познания мира и поиска божественной истины. Четверг — день Юпитера, единственной из семи планет, также благоприятной для северных путешествий. Подобное сочетание светил бывает раз в десять лет.

Если бы посольство вышло в путь во вторник, в день Марса, то путешествие сопровождалось бы разбоями на дорогах. Соберись они отправиться в пятницу, в день Венеры, — ничего, кроме развлечений, обмана и разврата, их бы не ждало. Разумеется, согласно раскладу астрологов. Скорее всего, Ибн-Фадлан, зная о приближении столь важной астрологической точки, приурочил к ней начало путешествия.

И звезды не обманули путешественников. Почти одновременно с посольством халифа от туманных берегов Северной Европы отплыл морской караван русов. Они встретятся в конце пути — в торговой фактории города Булгар, на берегу Средней Волги. Ибн-Фадлан станет свидетелем удивительного зрелища — десятидневного обряда похорон знатного руса с девушкой, добровольно принявшей смерть. На месте сожженного корабля русы возведут огромный курган.

Описание Ибн-Фадланом обряда погребения и снаряжения корабля в «страну мертвых» у норманнов настолько красочно, так наполнено точно замеченными деталями, что вряд ли в мировой литературе найдется что-то подобное. Значит, путешествие все-таки было? Как можно придумать то, чего не знаешь совсем?

Читая его «Записку», мы видим мир огузов, печенегов, булгар и русов. И видим глазами человека образованного, необыкновенно любознательного, внимательного и точного. Таков парадокс: лишь путешественник, наблюдая разницу между привычным «своим» порядком и «чужой» культурой, подмечает и описывает ее «странности». Культуры отражаются друг в друге, как в зеркалах. Вот еще зачем нужны путешествия в чужие края — чтобы лучше увидеть и оценить свою собственную культуру.

Караванная дорога — это нечто большее, чем просто дорога. Это социокультурная система, живыми нитями связывавшая удаленные уголки земли. Записки редких «интеллектуалов», решившихся по тем или иным причинам пуститься по следам купцов и дервишей, являются «книгами памяти», в которых караванная дорога словно «осознает» сама себя. И наоборот — человек, ее прошедший, тоже осознает себя. Заново, по-другому. Дорога меняет человека — текст Ибн-Фадлана свидетельствует о постепенном превращении наблюдательного чиновника в исследователя с «планетным мышлением».

Читать «Записки» — занятие увлекательнейшее. Для меня же чтение это оказалось настолько важным и необходимым, что изменило жизненные занятия. Я отчетливо осознал, что записки древних путешественников можно прочитать и понять, только когда сам идешь их следом. Но и еще — модели древних жилищ или кораблей уже созданы, теперь на очереди моделирование процессов, связанных с жизнью мировых и региональных коммуникаций.

Христианство «пришло» на Русь, «двигаясь» по самому интенсивному из торговых путей — по пути «из варяг в греки», так же, как и ислам в Поволжье в X веке «привезли» с собой хорезмские торговые караваны. Трудно переоценить такие «пути». Так какие же они были?

И еще я стал думать о той, как важны путешествия для образования. Как много дает новый мир и его постижение! Может ли вообще считаться законченным образование, особенно по гуманитарным специальностям, если оно не включает в себя поездки по странам и своей собственной стране не в качестве проводника вагона, а в качестве путешественника? Будущий историк, социолог или экономист, соприкоснувшись с жизнью кочевников, вряд ли станет бороться за их оседлый быт, не станет он и отрывать крестьянина и его детей от земли и, конечно, не будет внедрять алюминиевые или пластмассовые юрты вместо традиционных войлочных…

К тому же, как говорили древние, путешествия освобождают от предрассудков. Если университет избавляет от стереотипов, приобретенных в школе, то, что же поможет избавиться от стереотипов, навязанных университетом? Думаю, путешествия сыграют не последнюю роль в «освобождении интеллекта». И вот, как не покажется странным, вторая идея, несмотря на всю свою кажущуюся утопичность, нашла реализацию в деятельности малого государственного предприятия — Проекта гуманитарных экспедиций «Сафир». В один роковой день…

Но об этом читайте уже в нашей следующей статье.

Источник